bluedragon - КБС. Клуб Больших Сисек (The Big Tits Club) ГЛАВА 28. БЕЗОПАСНОСТЬ II

КБС. Клуб больших сисек

The Big Tits Club by bluedragon

Пер. И. Самохвалов

КБС (Полное, 58 глав) : https://boosty.to/isamohvalov/posts/a3f52894-4c6b-4924-84f4-3772558e6d08?share=post_link

КБС 2.0 (Полное, 78 глав) : https://boosty.to/isamohvalov/posts/d86c29d1-b71e-4be9-ab34-4f7c6729e47e?share=post_link

ГЛАВА 28: БЕЗОПАСНОСТЬ II

Я, по крайней мере, не забыл вежливо поблагодарить родителей Зофи за то, что они разрешили мне присоединиться к ним, и сохранял спокойствие, пока не добрался до фургона. Но хотя я выехал из дома Зофи, намереваясь сразу же поехать к Сэм, к тому времени, как я пришел в себя, я обнаружил, что заехал в свой собственный гараж. Наверное, всю дорогу до дома я ехал на автопилоте, мысленно перебирая все возможные варианты развития событий, альтернативные сценарии и все возможные кошмары о том, чем занимались Сэм и ее таинственный спутник прошлой ночью.

Целовались ли они?

Дала ли она ему в задницу?

Я понимал, что поступаю несправедливо по отношению к Сэм, и, насколько мне известно, ответы на калейдоскоп моих вопросов могут оказаться совершенно невинными. Но в отсутствие информации мой параноидальный ревнивый мозг придумывал самые худшие сценарии.

Зофи не была откровенна, хотя в данном случае я искренне верил в то, что у нее нет нужной мне информации, а не в то, что она не решается выдать секреты своей лучшей подруги. Она сказала, что почти ничего не знает об этом парне, кроме того, что он даже не ходит в нашу школу. Сэм сказала ей, что ничего серьезного, и Зофи попыталась заверить меня, что Сэм очень заботится обо мне и никогда не сделает мне ничего плохого, но отсутствие подробностей не успокоило мои подозрения.

Раз уж я оказался дома, то решил, что можно и переодеться. Я уже намеревался без предупреждения явиться в воскресенье поздно вечером и не хотел произвести плохое впечатление, явившись в дом родителей Сэм в майке "Найнерс". Поэтому я оставил дверь гаража поднятой, бодрым шагом направился в свою спальню и быстро переоделся в чистую одежду.

Через две минуты я уже спускался по лестнице и, резко остановившись в прихожей, увидел, что передо мной стоит мать с обеспокоенным видом.

— О, ты дома, — удивленно сказал я.

— Мэтью, что-то не так?

— Не так? Почему ты думаешь, что что-то не так? — Я попытался обойти ее, но она прервала меня.

— Ты затормозил так резко, что в гараже заскрипели шины, захлопнул дверь своей спальни, а по лестнице, похоже, спускалось стадо слонов.

— Я в порядке. Ничего страшного. Мне нужно идти, — объяснил я, пытаясь обойти ее.

И снова мать прервала меня.

— Мэтью.

У меня в голове зажглась лампочка, и я вдруг перестал пытаться ее обойти. Нахмурив брови, я сложил руки на груди и спросил:

— Ты что-нибудь знаешь о том, что Сэм вчера вечером встречалась с каким-то парнем?

Мать нахмурилась.

— Как ты об этом узнал?

Я вскинул брови.

— Ты знаешь?!

— Конечно, я знаю. Я всё подстроила.

Мои глаза стали огромными, а челюсть отпала.

— ТЫ подстроила для СЭМ свидание с каким-то другим парнем?!? Как ты могла?!?

— Успокойся, Мэтью. Это было не свидание.

— Я не могу поверить, что ты... — Мои причитания прервались, когда ее слова запоздало дошли до меня. — Подожди, что?

Закатив глаза, мать взяла меня под локоть и повела в гостиную, где усадила на диван и заняла кресло напротив меня.

— Вчера вечером Саманта встретилась с сыном одного из моих партнеров в фирме, — пояснила она. — Он учится на третьем курсе юридического факультета в Стэнфорде, и это не было, как вы говорите, "свиданием".

Я несколько раз моргнул, осмысливая эту информацию. В конце концов, все, что мне удалось сделать, это выдавить глупое: "О".

Мать криво усмехнулась.

— Ты действительно так сильно волновался?

— Ну...

— Саманта не твоя девушка.

— Я это знаю.

— Можно сказать, что ты не имеешь права на нее претендовать.

— Я знаю.

— Мне сказали, что Наим теперь твоя официальная девушка, несмотря на то, что в последние несколько дней в твою спальню входила и выходила целая вереница других девушек.

— Да, но она... э-э... Ниви очень открыта, чтобы поделиться со своими подругами.

— Это я понимаю.

Я бросил на нее веселый взгляд.

— У меня такое чувство, что ты понимаешь гораздо больше о моей нынешней сексуальной жизни, чем могла бы понять обычная мать.

— Твои чувства служат тебе добрую службу.

Я нахмурился.

— Есть ли что-нибудь, чего Сэм не рассказывала тебе о моей сексуальной жизни?

Мать пожала плечами.

— Логика подсказывает, что я не могу знать того, чего не знаю. Но, тем не менее, Саманта очень охотно давала ответы на все вопросы, которые я ей задавала.

— Почему? Особенно если она не была очень откровенна со мной?

— Возможно, я нравлюсь ей больше, чем ты. — Мать улыбнулась во все зубы. Но через минуту она сжалилась надо мной и медленно выдохнула. — Саманта находится на перепутье в своей жизни. С одной стороны, она всю жизнь воспитывалась в духе того, что станет врачом, как ее отец и старшие брат и сестра. Она много училась, готовясь к поступлению в бакалавриат, а затем в медицинский колледж.

— А с другой стороны?

Мать пожала плечами.

— На самом деле она не хочет быть врачом. Это ясно.

Я нахмурился.

— Сэм всегда хотела быть врачом.

— Она хочет? Серьезно?

— Полагаю, что мои чувства сейчас не очень-то мне помогают, — нахмурился я. — Юридическая школа, да? Полагаю, это была твоя идея.

— Вовсе нет. Это было несколько месяцев назад, когда Саманта обратилась ко мне, чтобы задать вопросы о моей жизни в качестве адвоката. Смена профессиональных планов была ее идеей, а не моей, хотя я, признаться, не противилась этой идее. У нее острый ум, тонкий интеллект и сильная трудовая этика, идеально подходящие для юридической карьеры. Вчерашнее "рандеву" было просто сеансом сбора информации, который я устроила потому, что мои собственные воспоминания о юридической школе устарели и... неполны. Другими словами: Я — старая.

— Ты не старая, мать. Ты... — Мой голос прервался, когда я понял, что мои мысли движутся в том направлении, в котором я не хотел бы, чтобы они двигались. — Неважно.

Ее глаза сузились, так как она почувствовала комплимент, даже если я его и не сказал. Переключившись, она начала:

— Итак, давайте поговорим о тебе.

Я моргнул.

— Обо мне?

— Я предполагаю, что Зофия в той или иной форме проболталась о том, что Саманта вчера вечером встречалась с другим мужчиной, и поэтому ты довольно агрессивно вернулся домой. Теперь, независимо от обстоятельств, при которых эта информация была неверно истолкована, улики, похоже, указывают на довольно сильную ревность с твоей стороны при одной только мысли о... неверности Саманты.

Я закатил глаза.

— Сэм не была... э-э... неверной. Как мы уже выяснили, она не моя девушка, так что её верность мне не может предполагаться.

— По моему опыту, независимо от того, является ли ожидание верности действительно оправданным, мужчины обладают определенной экстерриториальной юрисдикцией в таких вопросах, когда они находятся в интимной близости с женщиной, независимо от формального статуса их отношений.

Я моргнул, переваривая все это и переводя:

— Ты имеешь в виду, что я собственнически отношусь к Сэм только потому, что мы трахаемся, хотя на самом деле она не является моей девушкой.

Мать пожала плечами. Для нее мы сказали абсолютно одно и то же.

Я вздохнул.

— Ну, наверное, ты права. Как раз в тот момент, когда я понял, что ревную Сэм, я понял, что буду ревновать любую из девушек КБС к другим парням. То есть, умом я понимаю, что не должен, но все равно буду ревновать.

— Человеческая природа. Или, может быть, точнее: эволюционная природа.

— Это меня не оправдывает.

— Я и не говорила, что должно.

Я нахмурился.

— Ты же не собираешься приводить феминистские аргументы в пользу того, что я должен умерить свою врожденную мужскую потребность в авторитарном контроле над юными леди, входящими в мою "особую" сферу влияния, ради уважения права женщины не подчиняться моему угнетению?

Глаза матери радостно заблестели.

— Ты стараешься не отставать от меня. Я ценю твои усилия.

Я снова закатил глаза.

— Ты заботишься о девочках, это очевидно. Ты испытывал чувства ко всем из них в течение многих лет, поэтому неудивительно, что ты развил определенную привязанность к каждой из них. Поскольку ваши отношения перешли границы от платонических до физических, вполне естественно, что ты стал испытывать к каждой из них определенное чувство собственничества. Этого следует ожидать, когда мужчина и женщина становятся настолько близки, как ты стал близок с каждой из них, независимо от каких-либо официальных заявлений о праве "собственности".

Я нахмурился.

— Разве ты не сказала минуту назад, что я не имею этого права?

— Я не говорила, — возразила она. — Точнее, мои слова звучали так: "Можно сказать, что ты не имеешь прав на нее". Но это утверждение, с которым я лично не согласна.

— Значит, ты считаешь, что я имею право на обладание ею.

Мать глубоко вздохнула, выпрямилась и посмотрела на меня напряженным взглядом.

— Когда я начала встречаться с Уорреном, то уже после первого секса поняла, что он будет испытывать ко мне чувство собственничества, хотя мы еще не оформили наш статус. Ожидания верности с обеих сторон уже были установлены, даже если еще не были произнесены вслух, и эта верность была заложена в параметры наших развивающихся отношений. Каждому из нас было ясно, что мы находимся на начальной стадии того, что потенциально может перерасти в нечто большее. Если бы я вышла из дома и вступила в интимную связь с каким-то другим мужчиной, он имел бы полное право ревновать и злиться. И, откровенно говоря, если бы Саманта вступила в интимную связь с другим мужчиной, не поставив тебя в известность, ты бы тоже имел полное право ревновать и злиться.

— И это при том, что на самом деле мы не вместе? Даже если мы с ней не возлагали никаких надежд на... э-э-э... то, что потенциально может перерасти в нечто большее.

Мать пожала плечами.

— Я сказала, что ты имеешь право возмущаться, если она станет неверной, не поставив тебя в известность. Отсутствие у вас официального статуса отношений означает, что если бы она сообщила тебе об этом, ты не имел бы никакого права остановить ее. И все же, уверяю тебя, она уже понимает, как больно тебе будет, если она это сделает.

— Понимает?

— Давай на минуту поменяем персонажей местами. Как, по-твоему, отреагировали бы девушки, если бы ты переспал с какой-нибудь чирлидершей из школы, не сказав им об этом?

— Они бы меня кастрировали. Особенно Ниви.

— Оставив на время в стороне свою новую подружку, ты не поддерживаешь официальных отношений ни с одной из других девушек, но уже понимаешь, что они ждут от тебя верности. Не верности каждой из них в отдельности, а верности коллективу.

— Конечно.

— Саманта тоже это понимает; она никогда не сделает ничего за твоей спиной. Честность — основа любых отношений, в том числе и вашей дружбы. Поэтому, если она скажет тебе правду, ты будешь обязан отпустить ее, если она захочет.

— А что, если я не захочу ее отпускать?

Глаза матери сузились.

— Ты хочешь сказать, что тебе нужны официальные отношения с Самантой?

Я поморщился.

— Я не... Я имею в виду...

— Или ты хочешь, как говорится, "получить молоко бесплатно"? Привязать ее к себе своим авторитарным контролем без ответной порядочности.

Я скорчил ей рожу и снова закатил глаза.

— Я не это имел в виду.

— Ты не сможешь получить товар, если не готов заплатить за него цену. Что ты действительно чувствуешь к ней?

— Я...

— Ты хочешь, чтобы Саманта была тебе верна?

— Не совсем.

Мать сложила руки на груди.

— Пожалуйста... будь точнее.

— Я... я не знаю, как это объяснить. Больше всего я хочу, чтобы Сэм была счастлива, и если это для неё означает быть с кем-то еще, то это прекрасно. Думаю, меня просто застала врасплох Зофи, сказав, что Сэм вчера вечером встречалась с другим парнем. Внезапная ревность сильно ударила по мне, и я был готов броситься к ней домой, чтобы поговорить с ней об этом, послав к черту ее родителей.

— Хороший показатель того, что твои чувства к ней очень сильны.

— Я люблю ее... Я думаю. Но... это другое. Я имею в виду, что у меня сильные чувства ко всем девушкам, в разной степени. Мне все еще трудно разобраться в этом. В каком-то смысле мне кажется, что я люблю ВСЕХ девушек, но тогда это неправильно. Разве мы не должны любить только одного человека?

Мать покачала головой.

— Так никогда не было и не будет. Любовь не имеет таких ограничений. От партнера можно ожидать верности, да. Но чувства есть чувства, и любовь — это не простая бинарная эмоция, которую можно отключить, когда это неудобно. Твоя любовь к каждой из девушек после возросшей степени близости ваших отношений вполне обоснована. Не пытайся свести эти чувства к минимуму, потому что, уверяю тебя, любовь, которую каждая из этих девушек испытывает к тебе в ответ, действительно очень сильна.

Это заставило меня выпрямиться.

— Как много ты на самом деле знаешь о любви, которую каждая из них испытывает ко мне? Или ты знаешь только то, что рассказала тебе Сэм?

Мать выдохнула и поджала губы.

— Должна признать, что Саманта — мой основной источник информации, и это дает определенную предвзятость. Однако я воочию наблюдала, с какой любовью каждая из этих девочек относится к тебе по утрам, когда они спускались вниз после того, как провели с тобой ночь. Я находилась в фургоне во время всей поездки в Тахо и обратно. И хотя, повторюсь, я уже довольно стара, я все еще помню, каково это — быть молодой женщиной, влюбленной в красивого молодого человека, и признаки этого довольно четкие.

— И что же ты заметила?

— Просто подтверждение того, что Саманта уже сказала мне: что Мариангел всегда говорит о том, как безопасно она чувствует себя с тобой... И Зофия тоже. Что Белль говорит о том, что всегда может на тебя положиться. Элис часто говорит о доверии. Наим... ну... если честно, каждый раз, когда я вижу Наим, она просто хочет тебя выебать. Даже ПОСЛЕ того, как она тебя уже выебала.

Я покраснел и слегка потер лоб, особенно из-за того, что это был один из редких случаев, когда мать использовала слово на букву "е".

— И не пойми меня неправильно, — продолжала мать с легкой ухмылкой, — но Саманта говорит, что ей нравится, как ты ее слушаешься.

Я хихикнул и, пожав плечами, согласился с тем, что Сэм, вероятно, права.

— И хотя слова, которые они часто используют, могут немного отличаться, все они, по сути, сводятся к одному и тому же смыслу. Все шестеро чувствуют себя с тобой в БЕЗОПАСНОСТИ. Они доверяют тебе, зависят от тебя, и да, они хотят, чтобы ты был "законопослушен" с ними, потому что, в конце концов, все эти вещи позволяли им чувствовать себя в безопасности рядом с тобой на протяжении многих лет. И поверь, как женщина в современном мире, я прекрасно понимаю, как трудно чувствовать себя в безопасности рядом с мужчиной.

Я вспомнил то, что сейчас казалось мне вечностью, хотя прошло всего около двух месяцев. И, слегка улыбнувшись, я вспомнил:

— Однажды Сэм сказала, что больше всего ей нравится во мне то, что она знает, что я никогда не сделаю ничего такого, чего бы она не хотела, а с другими парнями у нее такого ощущения не было.

— С тобой Саманта чувствует себя в безопасности. Она доверяет тебе. Она и сейчас доверяет. — Мать внимательно посмотрела на меня. — Разве это так много — просить тебя доверять ей в ответ?

Я быстро поднял голову.

— Я ей ДОВЕРЯЮ.

— Ты не казался таким доверяющим, когда сегодня вернулся домой.

Я вздохнул.

— Я был растерян и обеспокоен. Я хотел дать ей добро, но... Я...

— Ты ревновал.

— Очевидно.

— Потому что ты любишь ее, и мысль о том, что она может быть с другим мужчиной, ранила тебя сильнее, чем ты предполагал.

— Я... думаю да...

— Ты когда-нибудь говорил ей об этом?

— Я сам понял это только двадцать минут назад.

Мать протянула руку вперед и коснулась моего колена.

— Не делай ничего необдуманного, например, не выбегай из дома, не ломись в ее дверь и не кричи с лужайки в окно ее спальни о своей безграничной любви.

Я уставился на мать так, словно у нее выросли рога.

— Что?

Она рассмеялась.

— Позволь мне минутку легкомыслия. Я уверена, что видела это в кино, по крайней мере, однажды. Но если ты не будешь делать ничего столь драматичного, то при следующей встрече ты можешь сказать ей о силе своих чувств к ней.

— Мне не нужно бежать и говорить Сэм, что я люблю ее, или что-то в этом роде. Я встречаюсь с Ниви. ОНА — моя девушка. — Я моргнул, почувствовав скрытый мотив. — Подожди-ка... Ты ХОЧЕШЬ, чтобы я сказал Сэм, что люблю ее.

Мать улыбнулась.

— Она мне нравится. Она мне очень нравится. Я думаю, что все матери желают, чтобы их сыновья нашли себе жену, которую они могли бы уважать, хотя, судя по количеству шуток про невестку, которые я слышу, я полагаю, что процент успеха довольно низок.

Мои глаза стали БОЛЬШИМИ.

— Ты только что предположила, что я могу ЖЕНИТЬСЯ на Сэм?

— Позволь старой женщине мечтать.

Я покачал головой, вспоминая ту ночь, когда мы с Сэм спустились вниз после того, как она лишила меня девственности, и обнаружили, что мать читает книгу и пьет вино, а на стойке лежат трусики Сэм.

Как же далеко мы зашли.

***

В понедельник утром Элис ждала нас с Белль на стоянке. Она подошла к нам, как только мы ступили на бордюр, и первые слова, которые она произнесла, были:

— Надеюсь, тебе не грозить обезвоживание. Ниви собирается сегодня серьезно побороться за "Смерть через еблю". Мы с девчонками делаем ставки на то, дождется ли она вообще конца занятий в школе.

— А я ставлю пять баксов на то, что Ниви НЕ дождется конца занятий, — услужливо добавила Белль.

Действительно, моя девушка настолько изменила свой распорядок дня, что встретила нас прямо у первых ворот в кампус. В одну минуту я болтал с Белль и Элис. В следующую минуту меня чуть не впечатало в решетку, когда сбоку в меня врезалась возбужденная рыжая девчонка. Только ее визг: "Мэтти!"; произнесенный ее неподражаемым голосом, дал мне понять, что происходит, и я не испугался резкой смены направления движения.

— Эй... скучаешь? — бесстрастно сказал я, когда мы разошлись, чтобы отдышаться.

— Видимо, я скучала по ТЕБЕ больше, чем ты по МНЕ! — поддразнила она.

В ответ я начал новый сеанс поцелуев, который продолжался достаточно долго, чтобы Белль и Элис посмеялись над нами, потрепали меня по плечу и попрощались, отправившись на свои занятия.

Однако через тридцать секунд Наим была вынуждена снова прекратить поцелуи.

— Черт, мне пора на урок. — Ее первое занятие было на другом конце кампуса.

— Спасибо, что ждала меня здесь. Я СКУЧАЛ по тебе.

Серьезно, я действительно скучал по ней. После импровизированной пятимильной пробежки с Сэм (после которой мои ноги все еще чувствовали себя так, будто в них ввели свинец, спасибо за вопрос) и... ничего другого, кроме послематчевого минета Зофи, я обнаружил себя лежащим в постели вчера вечером с бушующей эрекцией и ничем, кроме моей бедной, неполноценной правой руки, не обслуживаемой. Элис была права: я почти забыл, как мастурбировать. И я вложил все свое разочарование и тоску в голос и глаза.

Она, кажется, поняла, о чем идет речь.

— Увидимся позже, — пообещала она, а ее голос обещал еще больше. А потом повернулась и заспешила на занятия.

Поправляя рюкзак, я заметил, что несколько моих одноклассников смотрят на меня, что было неудивительно после той сцены, которую мы с моей до нелепости красивой девушкой только что устроили.

Я любил свою жизнь.

***

Сэм тепло улыбнулась мне, когда я вошел в класс на наш общий первый урок, но почти сразу после этого она опустила взгляд и уставилась в свою тетрадь. До уроков поговорить было некогда, но я знал, что потом мы вместе пойдем на наш общий второй урок. Когда прозвенел звонок на окончание урока, я подошел к ней, но вместо того, чтобы обхватить меня обеими руками за локоть, она засунула большие пальцы в лямки рюкзака и направилась к выходу, а я, стараясь не отставать, пошел следом. Она не уходила от меня целенаправленно, но и не прилагала значительных усилий, чтобы оставаться рядом со мной.

— Привет, — неуверенно начал я. — Мы можем поговорить позже? Без всех вокруг? Может быть, сегодня днем, во время занятий, мы сможем найти тихую комнату.

Сэм бросила на меня странный взгляд.

— Ты только о сексе и думаешь?

Я нахмурился от ее тона.

— Нет, я серьезно хотел поговорить. Типа... наши рты открываются, и оттуда вылетают слова.

Она вздохнула.

— Я не смогу прийти на домашку сегодня днем. У меня есть другие дела.

— Как насчет после? В идеале, ты могла бы зайти ко мне домой после ужина, но если это неудобно, я могу приехать к тебе.

— Я ни с кем не встречаюсь, если тебя это волнует, — довольно резко пояснила она. — Зофи сказала мне, что у тебя паранойя из-за того, что я встретилась с парнем в субботу вечером, но я обещаю тебе, что все было не так.

— О, не беспокойся. Мать сказала мне, что она организовала твою встречу с этим студентом-третьекурсником, сыном одного из ее партнеров в фирме.

Сэм остановилась на месте и нахмурила брови, глядя на меня.

— Ты говорил со своей мамой обо мне?

Я тоже остановился, и мы слегка прижались, так как другие студенты, направлявшиеся на занятия, вынуждены были обходить нас, словно мы были камнями среди людского потока. Жестикулируя глазами и головой, я сделал шаг к стене, чтобы мы хотя бы не перегораживали поток. Сэм последовала за мной.

Как только мы оказались вне постоянного потока, я объяснил:

— Вы обе, очевидно, стали очень близки. Я хотел узнать, знает ли она о происходящем больше меня, тем более что... ну... вчера, когда ты ушла из моего дома после нашей пробежки, пока я был в душе, и она... э-э... похоже, знала о происходящем больше меня.

Сэм вдруг оказалась совсем близко к моему лицу, и не только для того, чтобы освободить место для проходящих позади нее. Находясь всего в нескольких сантиметрах от меня, она поискала мои глаза своими и спросила:

— О чем именно вы говорили?

Я моргнул и защитно поднял руки.

— В основном о том, что на самом деле ты не хочешь быть врачом и спрашивала у нее совета по поводу возможной смены профессии на юриста.

Ее брови поднялись.

— И это все?

Я сразу же подумал о том, что мать говорила о том, что я должен рассказать Сэм о своих чувствах к ней (не говоря уже о не очень тонком намеке матери на мой возможный выбор её в качестве жены), но тут же отбросил мысль о том, чтобы сказать такое в перерыве между занятиями, находясь в окружении людской реки проходящих мимо учащихся.

— Да, в общем-то, все, — ответил я.

Сэм нахмурилась.

— Тогда о чем, черт возьми, ты хочешь поговорить?

Я вздохнул. Я не чувствовал острой необходимости признаваться Сэм в любви или в чем-то подобном, как хотела бы мать. Конечно, я испытывал к ней сильные чувства, и мысль о том, что она была с другим парнем, конечно, вызывала у меня ревность. Но на самом деле...

— Я просто хочу убедиться, что мы с тобой на одной волне, вот и все. В последнее время ты выглядишь очень... отстраненной... И я хочу понять, почему. Если дело во мне, пожалуйста, скажи мне, чтобы я мог все исправить. А если это что-то происходит с тобой, то ты мне очень дорога и я хочу тебя понять.

— Мы с тобой на одной волне. Все в порядке, — пренебрежительно сказала она.

— Правда? — Я приподнял бровь. — Потому что я не из тех, кто беспокоит тебя, если что-то не происходит. Что-то происходит, и это не просто изменение твоих карьерных планов.

Сэм закатила глаза.

— Ты просто странно себя ведешь, потому что у нас не было секса вчера утром.

Я моргнула.

— Ну... да. В последнее время для нас это немного не характерно.

— Разве девушка не может быть просто угрюмой и гормональнозависимой.

— Скажи мне, что у тебя просто настроение и гормоны, и что все в порядке, и мы вернемся к нормальной жизни через пару дней, и я оставлю тебя в покое. Но мне почему-то кажется, что все не так просто.

Сэм поджала губы, прикидывая, сможет ли она так легко от меня отмахнуться.

А я тем временем глубоко вздохнул, серьезно посмотрел на свою подругу и добавил:

— Вот такой уж я. Я редко о чем-то прошу, но сейчас между нами что-то не так, и мне нужно знать, почему. Пожалуйста...?

Сэм сразу же смягчилась и, сделав глубокий вдох, вздохнула и кивнула.

— Хорошо. Я приду после ужина. Я все равно собиралась зайти поговорить с твоей мамой.

— Мне подходит.

Поджав губы, она резко повернулась и снова влилась в поток учащихся, оставив меня позади.

Я вздохнул, задаваясь вопросом, как мне не волноваться о Сэм до вечера.

***

Отвлечься помогла рыжеволосая веснушчатая девушка с ирландским акцентом, упругими сиськами пятого размера и склонностью принимать мой хуй в свою жопку.

Белль выиграла бы свое пари на пять долларов, потому что в обед Наим вытащила меня на стоянку, мы опустили задние сиденья минивена в конфигурацию кровати и стали джигитовать на ней. Она начала кончать, как только мой хуй вошел в ее пизду, и не переставала кончать до тех пор, пока я не залил ее лоно несколькими галлонами отстоявшегося детского "теста". Я не уверен на сто процентов, но почти уверен, что по крайней мере несколько человек на парковке заметили, как раскачивается мой минивэн, и попытались заглянуть в окна, чтобы посмотреть, что же там происходит.

По крайней мере, тонированные стекла помогали снизить прозрачность, и мы не снимали одежду, так что никто не мог свободно подглядывать за сиськами моей девушки, хотя они могли бы хорошо рассмотреть мою голую жопу, когда я набрасывался на нее сверху. И похуй. Вся школа уже знала, что мы трахаемся.

Мы вернулись к своим друзьям как раз вовремя, чтобы успеть съесть свои обеды. Сэм была все еще тихой, но достаточно сердечной. То, что моя горячая ирландская подружка пыталась буквально скрепить наши тела бок о бок, отвлекало, хотя то, как Сэм постоянно переглядывалась, заставило меня задуматься, правду ли говорила Зофи о том, что Сэм не ревнует меня к Наим.

После школы Наим сразу же приехала ко мне домой, и мы весь день трахались как кролики. В итоге она получила полную тройку, хотя и не совсем по порядку. Сначала я "взорвался" глубоко в ее киске. Мы минут двадцать занимались домашним заданием, после чего она начала новый раунд, который закончился анальным проникновением. Мы вместе приняли душ и еще час занимались. И в конце концов мы просто трахались, пока она не проглотила мою сперму, сказав, что не успеет высушить волосы после очередного душа, прежде чем вернется домой к родителям.

Я отправился к Белль, чтобы приготовить ужин, где она поддразнила меня за то, что я еле хожу. После пятимильного пробега с Сэм и сексуального марафона с Наим я чувствовал себя очень изможденным. Поэтому мы накормили меня углеводами для энергии и белком для восстановления мышц, обменялись быстрым поцелуем, который ее отец постарался не заметить, и я отправился к себе домой.

Сэм должна была прийти около семи.

***

Оставшись один дома, я молча сидел в гостиной и ждал звонка в дверь. Ни телевизора, ни видеоигр, ни чего-нибудь почитать. Я погрузился в размышления, задаваясь вопросом, почему меня это так беспокоит.

На любой беспристрастный взгляд, я слишком остро реагировал на то, что в конечном итоге не имело никакого значения. Субботнее "свидание" не состоялось. Неделю назад Сэм пришла поболтать с матерью, а не заниматься со мной сексом в ночь, когда Наим уже выебала меня до чертиков. Вчера мы вместе отправились на пробежку и не занимались сексом. И от совокупности этих двух случаев, когда сексуальная девушка решила не заниматься со мной сексом по своим собственным причинам, я почему-то взбесился. Не то чтобы у нас долгое время не было сексуального контакта. Мы трахались в среду и она отсосала мне в пятницу. Так почему же, черт возьми, я волновался?

Неужели моя жизнь была такой идеальной, что даже малейшая неровность заставляла меня быть на грани?

Неужели моя жизнь была НАСТОЛЬКО идеальной, что малейший дисбаланс заставлял меня паниковать и думать, что карточный домик моей нынешней сексуальной жизни вот-вот рухнет?

Да, возможно, в этом есть смысл.

Давайте начистоту: я был возбужденным молодым мужчиной, регулярно эякулирующим в шесть красивых грудастых бисексуальных крошек, некоторые из которых любили есть кремпаи. Это была НЕ обычная подростковая сексуальная жизнь. Она никак не могла продолжаться вечно. В конце концов, это должно было закончиться.

Но разве можно винить меня за то, что я надеялся, что это продлится еще немного?

В голове засела фраза, сказанная мне Элис в субботу утром: "Скрипучее колесо получает смазку". Это метафора, передающая мысль о том, что тот, кто жалуется, скорее всего, получит внимание. В то время Элис использовала ее, чтобы выразить, что та девушка, которая приглашает меня в свою киску, получает больше внимания, в то время как менее настойчивая девушка, как она сама, чувствует себя оттесненной и игнорируемой.

В данном случае метафора не имела отношения к сексу. Скорее, мои отношения с пятью девушками из КБС были ровными и протекали без каких-либо "скрипов". То есть с каждой из них происходило что-то свое, но, по крайней мере, у меня не было страха внезапно потерять то, что у нас было. Элис искала свою следующую эволюцию за пределами "приятеля Мэтти по видеоиграм". Белль любила меня, но одновременно чувствовала необходимость расправить крылья и исследовать мир, прежде чем остепениться. Мари разбиралась со своими прошлыми травмами и принимала себя, находя свою внутреннюю богиню секса. Зофи стремилась доказать свою гетеросексуальность родителям и, возможно, самой себе. А Наим испытывала все удовольствия, волнения и страхи новой любви.

А вот мои отношения с Сэм "скрипели", и я не знал почему. Через что Сэм проходила сейчас? Может быть, это просто освобождение от родительских ожиданий, что она станет следующим врачом на семейном древе? Может быть, я был эгоцентричен, ее нынешние душевные терзания не имели ко мне абсолютно никакого отношения, и эта просьба объясниться была просто просьбой друга взвалить на себя еще одну ношу, в которой она сейчас совсем не нуждалась. Может быть, мне лучше было бы доверить ей самой разобраться в своих проблемах и понять, что если ей понадобится моя помощь в чем-то, она может и попросит.

Но, может быть, ее проблемы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО связаны со мной, и если это так, то не лучше ли пресечь их в зародыше, пока они не переросли в нечто большее и худшее?

Может быть, все действительно не так просто, как кажется, и она действительно устала от того, что я распределяю свое внимание между шестью девушками. Разве не она всегда говорила, что хочет быть "любимицей" парней? Что, если она не захотела смотреть, как Наим становится моим любовным кроликом, и решила покончить с этим и заняться каким-нибудь другим парнем?

Что, если субботнее свидание не было неудачным? Что, если этот студент-третьекурсник юридического факультета был точеным красавцем с внушительным весом, сильной челюстью и такими теплыми глазами, в которых девушка могла бы потерять себя?

А вдруг я стану тем самым навязчивым и властным парнишкой, который своими неврозами оттолкнет от себя симпатичную девушку?

Может быть, меня пугало то, что статус-кво — это хрупкое равновесие, представляющее собой круглую плиту, удерживаемую шестью отдельными столбами по окружности, и потеря даже одного из столбов, хотя сама по себе и не смертельна, все же разбалансирует плиту, сместит вес, необходимый для поддержки остальных пяти, и в конечном итоге приведет к падению всей конструкции.

Может быть, я был круглым отличником, слишком остро отреагировавшим на четверку с плюсом на последнем экзамене по физике.

Может быть, я был шестиколесным внедорожником, одно из колес которого могло сорвать меня с обрыва на верную гибель.

На данный момент я мог сказать, что мои отношения с остальными пятью девушками будут в полном порядке. Но с Сэм?

Кто скрипит, тот и получает смазку.

В дверь позвонили.

***

То, что произошло дальше, удивило меня до смерти. И если это удивило меня, то можно быть уверенным, что это удивило и ее. Я не планировал этого и даже не осознавал, что делаю это, пока уже не сделал.

Я просто... я СКУЧАЛ по ней. Я не могу объяснить это лучше, чем сейчас. Это, конечно, смешно. Я видел ее в школе всего несколько часов назад, и все же мне казалось, что та Сэм, которую я знал, та Сэм, которая лишила меня девственности, та Сэм, к которой я испытывал такие сильные чувства... Я не видел ЕЕ больше недели. И по какой-то причине, которую я не мог до конца объяснить, я боялся, что больше никогда ее не увижу.

Но тут она появилась на крыльце моего дома. Когда я открыл дверь, там была ОНА. Не тот симулякр, который ходил со мной на пробежки и насмехался над моей недостаточной физической подготовкой. И не то подобие, которое в школе выполняло свои обязанности. Когда она впервые увидела мое лицо и посмотрела мне в глаза, там была НАСТОЯЩАЯ Сэм, искренне счастливая видеть меня.

В следующее мгновение я понял, что затылок Сэм прижался к двери от силы моего поцелуя. По крайней мере, входная дверь была закрыта. Я не помню, как я это сделал, но невозможно было ошибиться, что она была прижата к внутренней стороне двери, пока мы целовались так, словно наступил конец света. Страсть моего поцелуя захватила нас обоих, и, к моей бесконечной радости, когда я наконец понял, что она целовала меня в ответ так же сильно, как и я ее.

Мои руки скользнули в заднюю часть удобных тренировочных брюк, которые она надела для этого визита, и резинка не оказала мне никакого сопротивления, когда я схватил большими руками ее голые ягодицы, а она застонала мне в рот. Но мне никак не удавалось найти нужный рычаг, поэтому через секунду я выдернул их из ее брюк и схватился за заднюю поверхность ее бедер. Мышцы ног все еще болели от вчерашней пробежки, но я не обращал внимания на боль, приподнимая ее тело и обвивая ее ноги вокруг своей талии. Она быстро скрестила свои лодыжки за моей попой и, используя увеличившийся рычаг, по-настоящему погрузила свой язык в мой рот. А потом я прошелся с ней на себе от входной двери в гостиную.

Я почти не дошел. Серьезно, у меня так болели ноги, но усилием воли я поборол жжение в мышцах и, пошатываясь, добрался до дивана и уложил ее на него спиной. Сэм разорвала поцелуй и завизжала, почувствовав, что падает. Но как только мы приземлились на подушки, она схватила меня за голову и снова начала целоваться со мной. Моя левая нога все еще стояла на полу, так что угол наклона был не очень удачным, но мне удалось подставить правое колено и сместить вес так, что мой пульсирующий эректор оказался прямо на ее клиторе, и чисто инстинктивно я начал молотить по нему своим окостеневшим членом.

Никто из нас не произносил ни слова. Я с трудом верил, что мы дошли до такого состояния, и боялся, что если я произнесу хотя бы ее имя, то нарушу чары. Я не мог сказать, была ли она моей единомышленницей, но она тоже не произнесла ни слова. Тем не менее, по огню в ее глазах и боли в них я понял, что ей вдруг стало необходимо, чтобы я был внутри нее. И поскольку мы оба были на одной волне, я быстро встал левой ногой на пол и поджал правое колено, чтобы дать ей достаточно места, чтобы начать стягивать ее тренировочные штаны, в то время как я начал возиться со своими брюками-карго.

Больше никаких прелюдий не было. Ей удалось снять туфли и освободить одну ногу от тренировочных штанов, в то время как я не продвинулся дальше того, чтобы спустить штаны и боксеры до щиколоток. Сначала было немного неловко, но как только она обхватила меня обеими ногами, я приставил свой толстый хуй к мокрому входу в её пизду и надавил.

Она смотрела на меня с расстояния около метра, глаза светились янтарным светом с дополнительной молнией, промелькнувшей в ее радужной оболочке в момент проникновения.

В этот момент я увидел в ее глазах настоящую любовь, или, по крайней мере, то, что я считал настоящей любовью. А затем она притянула мою голову к себе, чтобы мы могли продолжить целоваться, в то время как я стремительно погружал в нее всё что у меня было — до последнего дюйма, до самого корня.

— Омойбог... Мэтти... — наконец произнесла она, ее голос звучал как хныканье от тоски и нужды. Ее руки скользнули вверх по спине, поглаживая мой позвоночник, а затем сжали мои плечи сзади, когда я начал повторять знакомый ритм.

Вошел.

Вышел.

Глубоко.

И опять.

Я целовал ее шею и стонал ей в плечо. Она крепко прижалась ко мне, впиваясь пальцами в мою кожу, словно боясь, что я испарюсь, если она не будет держаться достаточно крепко. Я опустил руки к ее сочным щекам, впился в них с такой же силой и прижал ее тело к своему, начав яростно ебать её.

— Мэтти... — снова застонала она, и мне показалось, что она плачет.

Я перестал трахать и повернул голову, чтобы увидеть, что да, по ее лицу текут слезы. Я прижался тазом к ее клитору, заставив ее задыхаться. И так и остался, слегка покачиваясь на этой единственной точке соприкосновения, а я вытянул шею, чтобы поцеловать ее слезы.

Слова пришли сами собой, из глубины моей души.

— Я люблю тебя, Сэм.

Ее глаза вспыхнули, когда она посмотрела прямо в мои. Внезапно она снова стала выглядеть испуганной, но я не стал требовать ответа.

Я любил ее.

Любил.

Я не хотел ее терять. Я не мог ее потерять. Но это был не просто страх потери.

Я ЛЮБИЛ ее.

И независимо от того, любила она меня в ответ или нет, этого было достаточно. Я снова поцеловал ее, и она хныкнула мне в губы, а затем выдернула одну руку из-под моей рубашки, обхватила ею мой затылок и снова поцеловала меня так, словно наступил конец света.

В конце концов, нам пришлось прерваться. Она ворковала мне в ухо, а теперь обхватила меня обеими руками за шею. Прижав меня к себе, Сэм первой возобновила наши трахательные движения, используя упругость диванной подушки, чтобы отвести свою киску на несколько сантиметров назад, а затем приподняться, чтобы заглотить ею мой член на ту же длину, а потом еще и еще.

Я пыхтел в пустое пространство слева от ее головы на краю дивана, моя грудь сжимала ее сиськи между нами. Я обнаружил, что где-то в середине поцелуев начал держать ее за плечи, и теперь использовал их как рычаг, чтобы втягивать в неё свой член почти до конца, а затем снова сжимать наши тела длинными мощными толчками. Ее голова дергалась при каждом толчке, заставляя подбородок задираться вверх. Она задыхалась от каждого невероятного ощущения, стонала от удовольствия, а я продолжал долбить ее киску.

— Мэтти... Мэтти... Мэтти... — стонала она, не переставая, и мое имя превратилось в восклицание радости. А когда я изменил ритм, сделав паузу и по-настоящему надавливая тазом на ее клитор в конце каждого длинного удара, она прижалась к моему телу всеми четырьмя конечностями и закричала о своей первой разрядке.

За ним последовали еще многие.

Когда Сэм оправилась от оргазма, она, казалось, была воодушевлена приливом нового адреналина. Снова обхватив меня всеми четырьмя конечностями, она скатила нас с дивана, заставив меня вскрикнуть от неожиданности, когда я вдруг почувствовал, как сначала мои ноги, а затем и задница ударились об пол, после чего верхняя часть моего туловища, как лавина, соскользнула со склонов диванных подушек. По крайней мере, мне удалось выгнуть спину и немного контролировать спуск. Наши чресла так и не разъединились, и в конце концов Сэм все еще сидел на мне по-ковбойски.

Она оскалила зубы, как тигрица, ее янтарные глаза сверкали, когда она сорвала с себя свитер и потянулась за спину, чтобы расстегнуть лифчик. Через несколько мгновений моя Афродита лежала на мне обнаженная, не считая её тренировочных штанов и трусиков, все еще скомканных на правой ноге ниже колена. Ничуть не заботясь об этом, она положила руки мне на грудь и начала скакать на мне, как на скачущем бронко, властно укрощая зверя, а я боролся за то, чтобы не быть укрощенным, и ебал в ответ так же сильно, как она ебала меня. Моя задница завтра почувствует последствия ударов об пол, а квадрицепсы горели так, будто в них подожгли кровь. Но момент требовал от меня не меньше, чем всё, что я мог дать.

Большой палец правой руки оказался между нами, и я начал теребить ее клитор. В то же время моя левая рука пробралась вверх по ее торсу и схватила одну из ее массивных сисек, сжала ее и ущипнула за сосок. Сэм схватила мою руку и потянула ее еще выше, чтобы засунуть два моих пальца себе в рот. Она сосала мои пальцы, как будто вместо них был мой член, облизывая языком и лаская губами. Но потом она также нежно прикусила и усмехнулась, когда я чуть сильнее вошел в ее киску.

Через несколько минут она была на пути ко второму оргазму. Ад внутри ее киски превратился в котел паровоза, а каждый толчок моего хера подбрасывал все больше и больше угля. И когда она начала набирать обороты, Сэм опустилась грудью мне на лицо, схватила мою голову обеими руками и, прижав ее к себе, задвигала своим телом еще быстрее, чем раньше. Я едва мог дышать, задыхаясь в ее огромных сиськах. Но если бы мужчину действительно убила сама Венера с ее огромными сиськами в качестве сертифицированной причины смерти, то это была бы не напрасно потраченная жизнь.

К счастью, я не умер. Я схватился за бочка ее огромных доек и еще плотнее прижал их к своим щекам. Когда она начала кричать, я схватил ее за голые ягодицы и стал еще быстрее прижимать ее бедное тело к своему хую. И был вознагражден ее оргазмическими криками, которые эхом разносились по пещерным стенам моего большого пустого дома.

Мне казалось, что я могу ебать ее часами. Теперь, когда я перестал думать об этом, моя настоящая девушка уже пыталась сегодня совершить "Смерть через еблю" и выжала меня практически досуха. Но я знал, что во мне остался еще как минимум один заряд, даже если для того, чтобы его выпустить, потребуется целая вечность. Дело в том, что, несмотря на все удовольствие, заполнявшее мой мозг, я не чувствовал немедленной потребности кончить.

А вот ноги, казалось, вот-вот отвалятся. Я поставил их ровно на пол и с помощью ягодиц и мышц пресса вгонял свой хуй в сладкую пизду Сэм. Но теперь я перевернул нас так, что я снова оказался сверху. И хотя в результате этого движения наши тела впервые за целую вечность оказались смещены, ее киска была широко раскрыта, и я без труда вошел в нее снова.

Теперь настала ее очередь почувствовать, как горит под жопой ковер, но если ее это и волновало, то она этого не показала. Сорвав с себя рубашку, я входил и выходил членом в/из ее сжимающейся пизды, долбил и долбил ее тугую щель. Теперь настала моя очередь стонать в экстазе ее имя, выражать свое полное блаженство, скандируя:

— Сэээм! Сэээм! Сэээм! Сэээм!

Проведя первую часть ебли на полу, глядя на мое тело, вздымающееся над ней, Сэм зацепилась руками за мои плечи и потянула меня вниз, так что мы снова оказались прижаты грудью к груди. Она укусила меня за ухо и прорычала:

— Наполни меня, Мэтти. Выеби меня и заполни. Я хочу ощутить, как твое детское "тесто" плавает внутри моего лона. Я хочу чувствовать, как твоя горячая сперма затапливает меня изнутри. Выеби меня, Мэтти! Выеби меня! Мне это нужно!!! Ты мне нужен! Я не могу без тебя! Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, МЭТТИ! НАПОЛНИ МЕНЯ, МЭТТИ! НАПОЛНИ МЕНЯ И ЛЮБИ МЕНЯ, МЭТТИ! ТЫ МНЕ НУЖЕН! Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! МЭЭЭТТТТИИИИ!!!!

Третья кульминация Сэм вызвала мою. Я снова опустил руки к ее заднице, и наши тела столкнулись с неистовой энергией. В одно мгновение я уже бился в нее, приближаясь к вершине, но еще не дойдя до нее. В следующий момент ее крик экстаза подействовал как детонатор на мой. И вдруг я стал наполнять ее так, как она хотела, разгоняя потоки в глубине ее внутренностей, и мы с ней зарычали, застонали и забились прямо на полу моей гостиной.

— МЭЭТТИИИИИ!!!! — снова завыла она.

— ССЭЭЭЭЭЭММ!!!! — завыл я вместе с ней.

Еще три раза я отстранялся на несколько дюймов и подавался вперед, пытаясь еще на полдюймика глубже войти в тело своей любимой. Она прижалась ко мне, притягивая меня к своей груди и снова впиваясь пальцами в мою кожу, словно боясь, что я испарюсь, если она не будет держаться достаточно крепко. Я обхватил ее за ягодицы, прижав наши тела друг к другу настолько близко, насколько это было возможно. И даже когда мне уже нечего было ей дать, я обнаружил, что не хочу ослаблять хватку.

Не хотела и она. Если что, Сэм умудрилась еще крепче вцепиться в меня, одновременно прижимаясь икрами, обхватывая меня всеми четырьмя конечностями в физическом обещании никогда меня не отпускать.

Ко мне вернулся голос, я прижался лбом к полу и тихо пробормотал:

— Я люблю тебя, Сэм. Пожалуйста, не оставляй меня.

Она прижалась своей щекой к моей, задыхаясь. Ее правая рука скользнула чуть выше, чтобы погладить мой затылок, и она ответила:

— Я тоже тебя люблю. Прости меня.

— Не извиняйся. Просто не оставляй меня.

— Я не... Я имею в виду, что я не...

Она начала плакать, и я поднял голову, чтобы посмотреть на ее великолепное лицо. Опираясь на левый локоть, я большим пальцем правой руки смахнул слезу с ее щеки. Она смотрела на меня большими светящимися глазами, сияющими в свете лампы на приставном столике. Несмотря на все страстное наслаждение и любовь, которые мы только что разделили, она выглядела... грустной. И после долгого разглядывания она нахмурила брови и пояснила:

— Я не собиралась тебя бросать.

Я приподнял бровь.

— Чую, скоро будет "но".

Она вздохнула и покачала головой.

— У меня нет времени быть твоей девушкой.

Я нахмурился.

— Я думал, ты НЕ ХОЧЕШЬ быть моей девушкой.

— Конечно, я ХОЧУ быть твоей девушкой. Я люблю тебя, Мэтти, и хочу видеть тебя все время. Я хочу то, что есть у Ниви. — Она сжала свои внутренние мышцы киски вокруг меня, чтобы подчеркнуть это.

Мне понравилось это ощущение, но я нахмурился еще сильнее.

— Я получаю путанные сообщения.

— Я не хочу быть влюбленной в тебя, потому что у меня нет времени на своего парня. У меня сейчас миллион дел. Я состою в трех внешкольных клубах, плюс команда по дебатам, я посещаю два дополнительных занятия в муниципальном колледже, и это даже не считая того, что я на словах поддерживаю сложные социальные круги моих родителей. Например... Я не прогуливала занятия в понедельник днем, чтобы избежать тебя или моих подруг. Я занималась дома одна, чтобы не отвлекаться на "перерывы от учебы".

— Вообще-то, это звучит именно так, как будто ты прогуливаешь наши занятия, чтобы избежать меня и своих подруг.

— Ну, ты понимаешь, что я имею в виду.

— Понимаю. — Я тепло улыбнулся ей.

Она вздохнула.

— Послушай, я имела в виду то, что сказала, что я совершенно счастлива, что могу прийти к тебе домой и получить несколько оргазмов без всех этих сложностей, связанных со свиданиями.

— Тогда почему ты перестала приходить ко мне домой и получать свои оргазмы?

— Потому что ты слишком охуенно ХОРОШИЙ. Вот так... прямо сейчас... с твоим теплым телом на мне и твоим большим хуем внутри меня. Я не хочу, чтобы это чувство когда-нибудь кончалось. Я хочу допоздна нежиться в твоих объятиях и резко просыпаться от того, что твой толстый хер входит в мою киску сзади, еще не остывшую от того груза, который ты вылил в меня накануне вечером.

От ее слов я снова начал "напрягаться", и навалился на нее всем весом, пока она задыхалась и стонала от давления на ее клитор.

— Но я не могу позволить себе провести весь день и ночь под твоим потным телом, испытывая оргазм за оргазмом. У меня есть РАБОТА! Я должна читать, учиться и исполнять другие свои мечты, которые не связаны с твоим пенисом! Я чувствую, как влюбляюсь в тебя, и чем больше я с тобой, тем больше мне ХОЧЕТСЯ быть с тобой.

Я бросил на нее любопытный взгляд.

— Так что... ты пыталась эмоционально отстраниться, чтобы не быть так сильно влюбленной в меня и сосредоточиться на всем остальном дерьме, происходящем в твоей жизни?

— ДА!

— Значит, ты НЕ уходишь от меня, чтобы найти себе другого парня, который сможет сделать тебя своим приоритетом, а не торчать с парнем, который вынужден делить свое внимание между шестью разными девушками.

Сэм нахмурила брови.

— ЭТО то, о чем ты беспокоился?

— Ну... да... Когда вчера Зофи сказала мне, что в субботу вечером ты встречалась с другим парнем, да, я начал ревновать. А сегодня утром, между первым и вторым уроками, ты как бы отмахнулась от меня, когда я просил тебя прийти сюда. Так что да... я немного волновался.

— Мэтти...

— Я люблю тебя, Сэм. Я не хочу тебя отпускать.

Она быстро поцеловала меня.

— Я тоже тебя люблю. Прости, если мне кажется, что я отстраняюсь от тебя. Я просто... Я не хочу, чтобы это превратилось в привычку, когда мне будет НЕОБХОДИМО ебать тебя пять дней в неделю. Ты и так делаешь из меня зависимую. Вот почему в воскресенье я пыталась довести нас обоих до изнеможения, а потом вроде как сбежала, пока желание присоединиться к тебе в душе не одолело меня. Но, пожалуйста, поверь мне, когда я говорю, что я никуда не ухожу и не хочу больше ни с кем встречаться.

— Я верю тебе. И прости меня за навязчивость.

Она покраснела и снова поцеловала меня.

— Вообще-то, мне нравится, что ты ко мне навязываешься. Это значит, что тебе не все равно.

— Да.

На лице Сэм появилась немного злая ухмылка.

— Все это время я пыталась сделать себя твоей любимицей, перебивая всё то, что могли дать тебе другие девушки... Может, мне стоило попробовать уйти от тебя раньше?

— Не смей.

Она засмеялась, что замечательно подействовало на ее основные мышцы, а значит, и на мой вновь затвердевающий член, окруженный этими мышцами. Чувствуя, как энергия возвращается в мои чресла, я переключился с медленной шлифовки её изнутри, на извлечение нескольких дюймов члена из и трах внутрь.

— О-о-о, Мэтти..., — простонала она. — Ты действительно меня балуешь.

— Я стремлюсь доставить удовольствие.

— Правда..., — вздохнула она, покачивая бедрами и принимаясь сама накачивать меня. — Да... Уф, но пол довольно твердый. Подними меня.

Вытащив из её киски свой уже полностью затвердевший хер, я сел на пятки, а Сэм встала и забралась на диван лицом ко мне, чтобы окончательно снять трусики и тренировочные штаны с икр и лодыжек. Теперь уже полностью обнаженная, она облокотилась на спинку дивана и приглашающе вильнула своей идеальной попкой. А я быстро устроился у нее с тыла и снова вошел в её киску.

— Ммм, еби меня, Мэтти... — промурлыкала Сэм. — Выеби меня, любимый...

— Я ебу тебя, Сэм. Ебу тебя.

Я медленно накачивал ее и позволял своим рукам блуждать по ее шелковистой коже, поглаживая позвоночник и щекоча бока ее пухлых грудей, а затем наклонялся, чтобы взять их в руки и ласкать до умопомрачения. Но как только мы начали набирать ритм, она снова посмотрела на меня с новым огнем в глазах.

— Вставь мне его в попку, Мэтти. Я знаю, что ты мечтал об этом уже несколько недель, особенно после того, как вчера бежал за мной все эти мили. Ты не мог оторвать глаз от моей сочной округлой шарообразной попки, облаченной в обтягивающие тренировочные штанишки.

Я моргнул.

— Смазка наверху.

Она покачала головой.

— Мари сказала, что взяла его в себя без смазки. Ниви тоже.

Я поджал губы.

— Ты действительно ДВИНУТАЯ на конкуренции, ты знаешь об этом?

Сэм хихикнула.

— Конечно, знаю. А теперь заткнись и отсодомируй меня.

Она уперлась грудью в спинку кресла и потянулась назад обеими руками, чтобы раздвинуть свои полупопия.

К этому времени я уже знал, что мой хуй измазан и её девичьей "спермой", и моей собственной предыдущей порцией. Надеясь, что естественной смазки будет достаточно, я вытащил из нее член и уставился на сморщенный анус Сэм. Для пущей убедительности я наклонился и плюнул на ее сфинктер, решив, что это не повредит. Затем, держа только основание своего мокрого члена, я приставил грибообразную головку к ее анальному отверстию и начал проталкиваться внутрь.

— Нннггууу... — простонала Сэм, пытаясь расслабиться. К моему удивлению, мне удалось протолкнуть член внутрь с небольшим сопротивлением. Это было не так легко, как входить в Мари без смазки, но и не так сложно, как в ту ночь на Тахо, когда я впервые попытался войти в её попку даже со смазкой. И уже через минуту мой член был глубоко в ректуме моей любимой.

— Выеби мою жопку, Мэтти... — застонала Сэм, все еще держа свои ягодицы раскрытыми для меня. — Выеби мою жопу...

Следующие несколько минут стали для меня вишенкой на торте и без того невероятного дня. После "обеда" с Наим в минивэне и последующих трех раундов после школы с ней же, я не нуждался и не ожидал новых сексуальных контактов. Моя просьба к Сэм приехать и поговорить была чисто платонической, и все же мы оказались в конце очередного марафонского сеанса секса.

На следующее утро я бы не смог ходить.

Но в тот момент я отдавал ей всю себя, как бы ни болели мои ноги. Я долбил Сэм в зад, заставляя ее орать, кричать и выплескивать все, пока она не завыла во всю мощь своих легких, испытывая четвертый и, наконец, пятый оргазмы. Я присоединился к ней секундой позже, мышцы ее задницы вытягивали из меня всю сперму, которая еще оставалась в моем теле, пока я не высох настолько, что стал похож на иссохший труп.

В итоге я вырвался, крутанулся на месте и тяжело опустился на диванную подушку рядом с ней. Сэм, все еще содрогаясь от афтершоков оргазма, свернулась в клубок лицом вниз, не поднимая задницы. И как раз в тот момент, когда я, наконец, начал переводить дыхание, я увидел, как из ее растянутого ануса начал сочиться белый крем моей спермы и стекать вниз, как маленькая речка, чтобы присоединиться к сливочному ручейку, которая все еще вытекал из ее покрасневшей киски чуть ниже.

Где Белль, когда она так нужна?

Трахание в задницу заняло больше времени, чем я планировал. Я не сдерживался, я просто был настолько истощен всей еблей этого дня, что мне просто потребовалось столько времени, чтобы кончить. Мы оба были покрыты потом и, наверное, испачкали шикарный материн диван в гостиной, но на наших лицах были глупые ухмылки, отражавшие нашу общую любовь.

Сэм все еще стояла, свернувшись в клубок и чуть приподняв попку, и сперма вытекала из обеих ее мокрых дырочек, когда в комнате прозвучал новый голос.

— Вы, двое, еще не кончили? Клянусь, вы занимаетесь этим уже больше часа.

Сэм опустила задницу на пятки и мотнула головой, а я сел прямо и поспешно прикрыл свои причиндалы подушкой.

Мать прислонилась к стене, на ее лице была широкая ухмылка, а в руке она держала большой бокал с вином. Она сделала последний глоток, опустошив то немногое, что осталось в бокале. Вздохнув, она оценила открывшуюся перед ней картину, после чего развернулась и пошла обратно на кухню. Последние слова, которые мы услышали, брошенные через ее плечо, были:

— Ах, побыть бы снова восемнадцатилетней...

Мы с Сэм посмотрели друг на друга. Быстро придя в себя, она пожала плечами и заметила:

— Ну, ЭТО тоже "первый раз".