Мисс Джули / Miss Julie by jack_straw © Гл.01-03

Мисс Джули / Miss Julie by jack_straw ©

Невинную путешественницу втягивают в секс-индустрию

Предисловие автора:

Джон Леннон однажды сказал, что не существует такой вещи, как оригинальный рок-н-ролл; что все они просто играют музыку Чака Берри. Это немного говорит о том, что я думаю об этой истории. Эта серия рассказов основана на некоторых концепциях и содержит некоторые сюжетные конструкции, схожие с серией рассказов на сайте literotica.com под названием "Марлин становится шлюхой", написанной постоянным автором Linda_Jean.

В отличие от некоторых историй, которые читаешь на этом сайте, эта серия осталась со мной, проросла, выросла и мутировала во что-то похожее, но другое. Вскоре это стало частью все более изощренной сексуальной фантазии. Короче говоря, это стало навязчивой идеей, и в течение примерно четырех дней она развилась в моем сознании почти целиком, в историю, которая приводится ниже, в последующих эпизодах.

Я отдаю должное всем тем, кто вдохновил меня наконец сесть, написать и отправить эти истории мисс Линде Джин, кем бы она ни была и где бы она ни была. Ее грамматика, возможно, не всегда совершенна, но у нее самое порочное воображение из всех женщин, которых я когда-либо видел, и ее истории всегда горячие. Я снимаю перед ней шляпу.

Jack_Straw

Глава 1: Джули отправляется в путешествие

Джули Джаспер суетилась на кухне, заботясь о последних мелочах. Сумочка, дорожная карта, вода, ключи, и все готово. Она посмотрела на стол, где ее дети, 14-летний Брайан и 13-летняя Эмили, ели хлопья Frosted Flakes, и на свекровь, Морин, которая ела рогалик и пила кофе.

— Ладно, ребята, маме пора идти. Вам всем будет весело с бабушкой, — сказала она. Затем она крепко обняла своих детей, поцеловала их в лоб, обняла Морин и повернулась к двери. — Я должна вернуться в понедельник днем, — сказала Джули, выходя из двери фургона. Она взглянула на часы на запястье, и они показывали 6:15 в ту раннюю пятницу утром. Она вывела фургон задним ходом из гаража, затем поехала по длинной подъездной дорожке к их улице и уехала. К тому времени, когда она вернется, она будет совершенно другим человеком.

Джулия нервничала и была взволнована своей поездкой. Она направлялась из своего дома в пригороде Далласа в Канзас-Сити на ежегодный съезд своего женского общества. Она была очень активна в ассоциации выпускников женского общества своего колледжа, и съезд был ее единственным шансом раз в год уехать из дома, подальше от Гленна, ее мужа и обязанностей материнства. Это была единственная поблажка вне брака, которую Гленн позволял ей в том, что в остальном было довольно односторонним браком. Гленн был руководителем крупной нефтяной компании в Далласе, и он тоже собирался уехать из города, вылетев в Калифорнию сегодня утром, чтобы встретиться с корпоративным клиентом и сыграть несколько раундов в гольф на Пеббл-Бич. Она тоже могла бы полететь самолетом, но Джули ненавидела летать и, когда могла, ездила на машине. Пребывание в дороге всегда давало ей время подумать и поразмыслить о жизни.

Гленн был отличным кормильцем, но чего-то не хватало. Гленн был очень погружен в себя и в какой-то степени туповат. Он был поглощен своей работой, а когда он не был поглощен работой, то занимался спортом, особенно гольфом, в который он играл почти одержимо. В остальном он был достойным человеком, солидным, консервативным, но она не была уверена, что когда-либо испытывала страсть к нему или он к ней. Джасперы были обычной американской семьей среднего класса в апреле 1997 года, когда происходят события этой истории, а она была обычной американской домохозяйкой

У Джули были вьющиеся рыжие волосы, почти цвета яркой свежей ржавчины, и она носила их очень коротко, делая что-то вроде свободной завивки. Она была выше среднего роста — 179, может быть, 180 см — с худощавым атлетическим телосложением, благодаря трехразовым еженедельным тренировкам в спортзале, и стройными ногами танцовщицы. Она слегка загорела, благодаря ранней весне с большим количеством солнечного света в Большом Далласе, но ее кожа была довольно светлой, своего рода персиковый цвет лица, который противоречил ее годам. Ее бедра не были особенно широкими, но она не была костлявой; грудь была небольшой, но не плоской, примерно 34B (2-й размер груди – прим. пер.). Узкое, но открытое лицо, тонкий нос и большие, выразительные карие глаза дополняли ее внешность.

Всем, кто встречал Джули, она нравилась. Она была умна и красива, спокойна и скромна. Проблема заключалась в том, что ей было трудно знакомиться с соседями. Гленна перевели в Даллас прошлым летом из Мидленда, где они прожили шесть лет. В Мидленде они жили в плотно заселенном районе, но их новый дом был расположен в стороне от других домов, расположенных аналогичным образом. Джулии было трудно приспособиться. Казалось, она не могла попасть в группу, которая ей нравилась, а семья все еще не определилась с церковью, что было раньше неслыханно. Гленн проводил много времени в разъездах, и их сексуальная жизнь, которая никогда и не была замечательной, сократилась примерно до одного раза в месяц.

В любом случае секс никогда не был большой частью их совместной жизни, так что Джули не думала, что так уж сильно скучает по нему. Они с Гленном познакомились в колледже, в Бейлоре, когда были выпускниками. Они поженились сразу после выпуска. Джули считала, что она была единственной женщиной, с которой когда-либо был Гленн, но у нее до него было два парня в колледже, с которыми она была близка. Ну, был и третий инцидент, но Джули безуспешно пыталась выбросить это событие из головы. В любом случае, с тех пор как она встретила Гленна, у нее не было других любовников, и у нее не было желания их заводить.

Джули росла в строгости и чистоте до подросткового возраста, и даже тогда она была довольно невинной по стандартам середины 1970-х годов. Она была единственным ребенком у баптистского священника и его жены в маленьком техасском городке, родившимся в 1960 году. Родные называли ее чудом, потому что она появилась в их жизни поздно, после того как обоим было по 40 лет. Примерно в 16 лет она начала понемногу раскрепощаться. Она начала носить джинсы, шорты, футболки и слушать поп-музыку. Это было скромное бунтарство, но оно на некоторое время ее отношения с родными обострились.

Тогда же она немного узнала о сексе. Однажды подруга, Селия Дэниелс, осталась у нее на ночь, и у них зашла речь о мальчиках. Ее подруга сказала, что один мальчик ее возбуждает. Джулия озадаченно спросила, что она имеет в виду под словом "возбуждает". Тогда подруга объяснила, как у девушки становится горячо и мокро между ног, когда она сексуально возбуждена. От таких разговоров Джули всегда становилось не по себе, но в этот раз ее любопытство взяло верх, и Селия продолжила объяснять, как девушка может доставить себе удовольствие пальцами.

Джули в конце концов сменила тему, но эта мысль не давала ей покоя, и в конце концов она научила себя легкой форме мастурбации. В то время она считала это неправильным, но примерно раз в месяц, поздно ночью в полнолуние или около него, ей постоянно снились сексуальные сны, и она должна была мастурбировать, чтобы облегчиться. В конце концов, они превратились в сексуальные фантазии во время бодрствования, и ей часто приходилось мастурбировать, прежде чем она могла заснуть.

Излишне говорить, о том, что заниматься сексом на самом деле, в старших классах для нее не могло быть и речи. Ей нужно было поддерживать репутацию, и она не хотела расстраивать своих родителей, особенно с тех пор, как ее отец заболел раком. Ее внешность провоцировала множество предложений о свиданиях, но в старших классах у нее было всего несколько парней. Парни, которые пробовали с ней что-то сексуальное в старших классах, никогда не получали второго шанса совершить эту ошибку, и в конце концов распространился слух, что Джули Лири — "холодная рыба" (фригидная — прим.пер.)

Это немного изменилось, когда она уехала в Бейлор, как добрая маленькая техасская баптистка. Хотя она была выдающейся, академически и социально, это было трудно. Ее отец стремительно худел на во время ее первого курса и умер сразу после Рождества, и с деньгами стало туго. Она была одинока и подавлена, и именно тогда она встретила свою первую "настоящую любовь", первокурсника по имени Пол. Они встречались большую часть 1979 года, в течение первого семестра ее второго курса. Он был тем, кто приобщил ее к сексу, а также познакомил с алкоголем, к чему, как она думала, она никогда не прикоснется. Но она обнаружила, что пара бокалов вина заставляют ее чувствовать себя романтично, и ей нравилось то теплое чувство, которое она испытывала. Но ее первая любовь угасла. Вскоре после этого она встретила Грега, выпускника. Джулия думала, что влюблена в него, и на самом деле решила выйти за него замуж, если он попросит. Поэтому она подчинилась его сексуальным домогательствам, и какое-то время у них был довольно бурный роман, включая тайную поездку к нему на четвертое июля, после того как он окончил школу.

Однако к тому времени, когда она вернулась в школу на первый курс, его пыл остыл. Наконец–то он послал ей письмо — письмо! – и разорвал их отношения. Написал, что согласился на работу в Нью-Йорке, и он знал, что она не готова следовать за ним, бла-бла-бла. Джулия была подавлена и рассержена. То, что она сделала дальше, напугало ее до смерти и имеет отношение к этой истории.

Письмо Грега пришло в пятницу, перед тем как она и ее сестра по женскому обществу на следующий день поехали в Остин на футбольный матч, Бейлор против Техаса. Аманда вытащила косяк по дороге на игру, и они выкурили его, Джули в первый – и до сих пор единственный – раз попробовала. Аманда также купила пинтовую бутылку бурбона, и они тайком пронесли ее на игру. Сначала Джули это не понравилось, но после смешивания с содовой получилось неплохо, и к концу игры, после крупного проигрыша Бэйлора, они были наполовину пьяны. Аманда затащила их на дикую вечеринку братства после игры, и они попали на попойку.

С тех пор Джули пыталась собрать воедино детали того, что она сделала после этого, но все, что она знала наверняка, это то, что на следующее утро она проснулась в чьей-то постели голой с двумя такими же голыми мужчинами, лежавшими по обе стороны от нее. Вся область ее промежности болела и была влажной от того, что, как она быстро поняла, было спермой. Когда до нее дошло, что она, по-видимому, сделала, она вскочила с кровати, схватила свою одежду, а затем, когда ее охватил приступ похмелья, ее вырвало в мусорное ведро. Больная, злая и напуганная, она кое-как оделась и заползла в ванную, где ей снова стало плохо. Там ее и нашла Аманда.

Аманда привезла их обратно в Уэйко, и всю обратную дорогу она пыталась вспомнить, что произошло, но все, что она знала, это то, что в ту ночь у нее был секс по крайней мере с двумя мужчинами, которых она знала, и кто знает, сколько еще. И у нее были мимолетные воспоминания о том, что ей это очень нравилось, и о том, как она все начинала. Это потрясло ее, потому что даже с Полом и Грегом она играла очень подчиненную роль в сексе, просто ложилась на спину и принимала это, "бам-бэм, спасибо, мэм".

Когда она спросила Аманду, что она сделала, все, что та сделала, то улыбнулась и сказала: — Ты была кем-то, кого я никогда не встречала до прошлой ночи. — Но Аманда сказала, что на самом деле она ничего не видела, просто Джули поднялась по лестнице с двумя братьями из братства, ее блузка была наполовину расстегнута, и она не вернулась на вечеринку. Потом она подцепила еще одного брата и провела с ним ночь. Видимо, Джули произвела на них впечатление, потому что они вместе приложили немало усилий, чтобы найти ее, и позвали на свидание, но она в смущении бросила трубку.

Осознав, какой реальный вред она может себе нанести, она отказалась от тусовочной жизни и вернулась в церковь. Она познакомилась с Гленом на вечеринке БГУ, и он был идеальным джентльменом, не пил, не курил и не сквернословил, и у него было хорошее будущее. Ну и что, что он был немного надоедливым и напыщенным. Он олицетворял безопасность, и она ухватилась за это. Она окончила университет в 1982 году, и тем же летом они поженились. Она стала школьной учительницей, а за семь лет до этого, когда они переехали в Мидленд, она уволилась, чтобы стать матерью "на полный рабочий день". Это не была захватывающая жизнь, как те романтические истории, которые она читала всю свою жизнь, или музыкальные драмы, в которых она играла в старших классах и колледже. На самом деле, это было очень скучно, но в 37 лет она подумала, что уже слишком стара для приключений. Она просто была домохозяйкой, простой и понятной.

Однако были две области, в которых Джули была настойчива, и это касалось управления семейными финансами и воспитания детей. Сводя концы с концами в колледже, она хорошо научилась управлять деньгами, а что касается детей, то она была практичной мамой. Гленн, с другой стороны, был довольно далек от своих детей, как будто они просто оказались у него на пути.

Были также и некоторые другие признаки того, что скрывалось под скромной оболочкой этой женщины. Они с Амандой остались друзьями, несмотря на или, возможно, из-за их общего опыта в Остине, и она всегда заговорщически подмигивала Джули всякий раз, когда они встречались на Выпускном вечере. Джули также провела годы, попеременно и пытаясь забыть этот инцидент и пытаясь воссоздать его в деталях в своей памяти. Она часто использовала это как одну из своих сексуальных фантазий, когда мастурбировала, что происходило в последнее время все чаще, поскольку промежуток времени между ее и Гленна сексуальными контактами становился все длиннее и длиннее.

Также произошел инцидент на рождественской вечеринке компании Гленна в 1989 году, и обстоятельства были похожи на предыдущие. Мать Джули скончалась тем летом, и им предстоял скорый переезд в Мидленд, где Гленн получал значительное повышение. В то время они жили в Слайделле, Луизиана, и атмосфера там была типичная для Луизианы. Она и Гленн оба признали, что в его области алкоголь рассматривался как социальная смазка, и от восходящего руководителя ожидалось, что он будет социальным животным. Так что Гленн научился пить скромно, только пиво и никогда не больше трех бутылок за раз, в то время как Джули снова пристрастилась к белому вину.

Рождественская вечеринка проходила в бальном зале на верхнем этаже отеля Fairmont в Новом Орлеане, и у Гленна и Джули был большой номер в отеле. Каким-то образом в ту ночь, в своей меланхолии, она попала на рождественскую попойку, употребив смесь на основе водки и шампанского. На этот раз, однако, она помнила большую часть того, что делала, а именно танцевала и флиртовала практически с каждым мужчиной на вечеринке. Затем она практически напала на Гленна на глазах у всех, отвела его вниз в их комнату, и они провели остаток ночи, трахаясь, как бешеные собаки. Гленн всегда говорил, что это был лучший секс, который у них когда-либо был, но сексуальный импульс, который они создали в ту ночь, быстро рассеялся. После долгих размышлений Гленн решил, что поведение Джули нарушает то, что он считал естественным порядком вещей, то есть мужчина сверху, женщина снизу, как и было задумано Богом. И Джули постепенно вернулась в свою скорлупу приличий вместе с ним. У нее была комфортная жизнь с Гленном, но такая, которая не позволяла ей много самовыражаться.

Вот почему для нее посещение съездов было так важно. Она могла общаться с девушками, с которыми познакомилась за эти годы, обмениваться историями, выпивать вместе, быть в курсе их жизни и уйти от того, чтобы быть женой и мамой. Для Джули съезды олицетворяли свободу, и она дорожила ими.

Глава 2: Похищение Джули

В этот день она встала очень рано, чтобы быть в отеле к середине дня. Ей предстояло пробираться через пробки большого мегаполиса Даллас — Форт-Уэрт, поэтому она хотела проскочить их как можно раньше. Тем не менее, движение было медленным, пока она не выехала на северную часть города около 8:30. Она проехала через север Техаса и Оклахому.

Около 10 часов она была в глуши, когда заметила, что уровень бензина в бачке опустился. Она не хотела останавливаться в Далласе, чтобы уехать из города, но теперь ей пришлось это сделать. Найдя на следующем съезде станцию Shell, она съехала с шоссе и заехала на станцию. Это была станция с полным циклом обслуживания, и парень, который заправлял ее бензином и проверял масло, был типичным деревенщиной в грязной спецовке. Она вышла из машины, чтобы размяться и сходить в туалет. Она оплатила счет своей кредитной картой и выехала на шоссе. Она не видела, как паренек на заправке записал номер ее машины, потом достал сотовый телефон и позвонил.

— У меня есть для тебя одна, и она хороша, — сказал он в трубку. Затем он описал женщину, которая только что была там, во что она была одета и за рулем.

— Хорошо. Мы оставим для тебя кусочек, — последовал ответ. Парень убрал телефон, похотливо облизнул губы и ухмыльнулся, глядя на шоссе. — Сучка, ты не знаешь, во что ввязалась, — сказал он вслух уехавшей рыжей.

Потребовалось всего около 10 миль, чтобы работа парня стала очевидной. В один момент Джули ехала на скорости 70, а в следующий загорелась подсветка приборной панели, из радиатора повалил пар, и автомобиль начал терять мощность. Чтобы избежать несчастного случая, она съехала на обочину и остановилась. Затем она потянула за рычаг капота и вышла наружу, чтобы посмотреть, в чем дело. Открыв капот, она быстро попятилась, когда облако пара пронеслось мимо ее головы. Отлично, подумала она, моя единственная большая поездка в этом году, и теперь часть ее я проведу в мастерской механика в Оклахоме.

Забравшись обратно в машину, она заглянула в консоль в поисках мобильного телефона, но обнаружила, что его нет. Странно, подумала она, у нее всегда был с собой телефон, но потом ее внимание отвлекло долгожданное появление полицейского, точнее, помощника шерифа. Полицейский остановился позади нее с включенными фарами и вышел, чтобы посмотреть, не может ли он чем-нибудь помочь. Это был молодой парень лет под двадцать, очень серьезный на вид. Он оглядел ее двигатель и объявил, что проблема такая, которую он не может исправить, но он может вызвать службу эвакуации со следующего съезда впереди.

Он вернулся к своей машине и включил радио, затем вернулся, сказал ей, что эвакуатор едет, что он прибудет со стоянки грузовиков на следующем выезде, где есть аварийная ремонтная мастерская. Они поболтали несколько минут, затем он велел ей подождать в машине приезда эвакуатора. Он вернулся в свою патрульную машину, чтобы сидеть и ждать вместе с ней. Джули сделала, как ей было сказано, поэтому она не видела, как полицейский сжимал свои яйца, пытаясь подавить яростный стояк, который он испытывал при мысли о том, что должна была пережить эта очаровательная, очевидно невинная светская женщина.

Примерно через 20 минут эвакуатор прибыл с севера, обогнал их, развернулся, проехал мимо пары остановленных транспортных средств, затем задним ходом подъехал к неисправленному автомобилю. Они все вышли из своих машин, чтобы обсудить этот вопрос, когда мимо проносился межштатный транспорт. Водителя эвакуатора звали Тони, как было написано на его рубашке, и он сказал Джули, что, по его мнению, они смогут привести ее в порядок к середине дня, что это не выглядит слишком серьезным. Она сказала, что это было бы прекрасно. Джули была разочарована, но успокоила себя тем, что все еще будет в Канзас-Сити до наступления темноты. Прицепив ее автомобиль, полицейский забрался обратно в патрульную машину и уехал, затем Тони и Джули забрались в кабину эвакуатора и направились обратно на межштатное шоссе.

Когда они ехали на север по I-35, Тони несколько раз искоса взглянул на женщину, сидевшую рядом с ним на сиденье. Она была одета консервативно, но не чопорно, в простое темно-синее платье с короткими рукавами с манжетами и юбкой ниже колен с поясом на талии. У нее были красивые длинные ноги, обтянутые колготками, которые заканчивались парой голубых туфель на плоской подошве. Все в ней говорило о том, что она была невинной домохозяйкой, такой, какая им нравилась.

Джули также посмотрела на водителя и увидела красивого парня лет 30, ростом около 6 футов, с песочно-светлыми волосами, только начинающими седеть. Они болтали по дороге, и Тони узнал о ней кое-что в процессе беседы. Примерно через 10 миль они подъехали к следующему съезду и съехали с межштатной автомагистрали. Джули ожидала, что остановка грузовиков будет прямо у выхода, но этого не произошло. Вместо этого он повернул на восток, и они проехали несколько миль в том направлении.

Джули забеспокоилась, когда, подъезжая к главному перекрестку, она увидела большой комплекс, маячивший впереди справа. Когда они приблизились, Джулия огляделась с немалым удивлением. Она никогда не видела такого места, как стоянка грузовиков Дэвиса. На большом открытом участке доминировала комбинация заправочной станции/круглосуточного магазина/закусочной в одном двухэтажном здании с мастерской механика на углу участка. За главным зданием, казалось, был ряд высоких кедровых деревьев, стоящих перед высоким деревянным забором, который тянулся вдоль задней части здания. Чуть южнее, напротив пересекающейся дороги, стояло низкое узкое здание, похожее на какой-то ночной клуб.

Несмотря на удаленность от междуштатной автомагистрали, это место, казалось, вело оживленный бизнес, так как вокруг парковки стояло несколько полуприцепов, а некоторые другие въезжали, либо выезжали. Ее вэн был доставлен механику, который заверил ее, что проблема была незначительной. Поездка в город за необходимыми деталями и пара часов работы должны всё решить, сказал он ей. Довольная тем, что ее машина в надежных руках, она повернулась и пошла через стоянку к главному зданию. Было почти время обеда, и, хотя она не была очень голодна, она решила, что перекусит, пока она здесь. Конечно, она не видела пристального взгляда механика, когда он наблюдал, как ее бедра со свистом пересекают парковку.

Она вошла в закусочную и села за столик. В том, что касается меню, закусочная была немного похожа на забегаловку, но она была довольно чистой, как и в этих местах. Она заказала салат, суп и чашку кофе у хорошенькой официантки, на табличке которой значилось, что ее зовут Джанет. Она была невысокой и миниатюрной, лет 20 с небольшим, но с бюстом идеального размера. Ее длинные рыжие волосы были собраны сзади в тугой хвост, а лицо и руки были покрыты веснушками. Она выглядела как типичная деревенская девушка в сельской закусочной. Джули встала и подошла к телефону-автомату, чтобы позвонить в свой отель в Канзас-Сити. Она сказала человеку, который ответил, что ее прибытие было отложено, но что она все равно должна приехать позже в тот же день.

Повесив трубку, она вернулась на свое место, отхлебнула кофе и огляделась по сторонам. В закусочной, в основном, было много дальнобойщиков, но также и несколько местных. Все, казалось, занимались своими делами и не обращали на нее слишком много внимания, что она находила для себя облегчением. Она сделала еще один большой глоток кофе, и вот тогда она начала чувствовать себя странно. Она стала влажной, у нее закружилась голова, и она начала терять концентрацию. Джанет подошла с кофейником, посмотрела на нее сверху вниз и спросила, все ли с ней в порядке.

— Нет, я так не думаю, — медленно сказала Джули, положив голову на сложенные на столе руки.

— Давай я отведу тебя куда-нибудь, где ты сможешь прилечь, — сказала Джанет, поднимая обмякшую фигуру Джули с сиденья.

— Куда ты меня ведешь, — спросила Джулия заплетающимся языком. Это была ее последняя связная мысль на следующее долгое время.

Джанет и другая официантка потащили Джули в заднюю часть закусочной в коридор к двери в задней части здания. Они провели Джули через проезжую часть к забору, открыли калитку и потащили ее в уединенное заднее здание. Одна из них открыла дверь, и они потащили падающую женщину по коридору к двери, которая вела на лестничный пролет, ведущий в подвал. Они потащили Джули по коридору, завернули за угол к двери комнаты, которая выглядела как обычный номер в мотеле. Комната была обставлена скромно, только двуспальная кровать у одной стены, комод с зеркалом, висящим на стене над ним, мягкое кожаное кресло, телевизор и низкий, прочный кофейный столик.

Джанет бросила Джули лицом вниз на кровать, затем отступила назад и оглядела женщину. От деревенской девушки со свежим лицом поведение Джанет радикально изменилось. Она посмотрела вниз на женщину, лежащую без сознания на кровати, и усмехнулась ей.

— Теперь ты не такая высокомерная, сука? — прошептала Джанет спящей женщине. — Подожди, через пару дней ты будешь такой же, как я.

Затем она рассмеялась, повернулась и вышла из комнаты, закрыв дверь и заперев ее снаружи. Дело было сделано. Джули Джаспер принадлежала им.

Глава 3: Обучение Джули

Через несколько минут Джанет вернулась с Тони и еще одним мужчиной постарше. Она все еще была одета в форму официантки, но в одной руке у нее был шприц. Она задрала платье Джули на бедро, затем сняла с нее туфли и колготки и отбросила их в сторону. Левой рукой она стянула с бедра Джули голубые шелковые трусики, затем воткнула в оголенное место иглу и ввела жидкость из шприца. Удовлетворенная, троица вышла из комнаты, снова заперев дверь.

Прошел час, прежде чем дверь снова открылась, и троица вернулась. На этот раз, однако, Джанет и Тони были одеты совсем по-другому. На самом деле, Тони вообще не был одет, он был обнажен, демонстрируя полутвердый член, торчащий из бритой лобковой области. Джанет тоже была обнажена, если не считать пары красных ботинок на шнуровке до колен и пары красных кружевных перчаток до локтя с отверстиями для пальцев. Ее сиськи были полными и заканчивались парой длинных розовых сосков, каждый из которых был проколот тонким кольцом.

— Я полагаю, что наркотик успел сделать свое дело, — сказал пожилой мужчина, крупный, мускулистый мужчина, одетый в черные брюки и черную рубашку. — Давайте начнем. — По сигналу Джанет подошла к спящей женщине, перевернула ее на спину, задрала юбку и начала нежно массировать вульву Джули через трусики. Используя плоскую часть пальцев и ладонь на лобковом бугре Джули, она начала ритмично вращать большим пальцем вокруг клитора.

Джули медленно начала приходить в себя, но все еще была в оцепенении. Она чувствовала смутное чувство удовольствия в области паха, но все еще была слишком не в себе, чтобы связать это с конкретным действием. Что бы это ни было, но по мере того, как она начинала приходить в себя, ей становилось все лучше. Ну, она была в сознании, но на самом деле не осознавала этого. Когда она открыла глаза, ее зрение было размытым, но она смогла разглядеть три фигуры, окружающие то место, где она лежала.

— Добрый день, миссис Джаспер, — сказал пожилой мужчина, когда понял, что она проснулась. — Меня зовут Майкл, это одна из моих помощниц, мисс Джанет, и мы пригласили тебя сюда, чтобы помочь нам сегодня. Видишь ли, в эти выходные у нас не хватает людей, и ты нужна нам на подмену. Это место, которое ты удостоила своим присутствием, является самым большим и лучшим борделем в регионе, и ты будешь работать на нас. — Он сделал паузу, чтобы его слова дошли до ее сознания и чтобы он смог оценить реакцию женщины. Глаза Джули слегка расширились, и ее рот произнес слово "Нет", но ничего не вышло. Она была так одурманена наркотиками от нокаутирующей таблетки, которую они подложили ей в кофе, что не могла протестовать, кроме как медленно покачать головой. — Поверь мне, прежде чем ты уедешь отсюда, ты сделаешь то, о чем даже не мечтала, и сделаешь это с желанием, нет, с нетерпением, – тихим голосом сказал Майкл.

И даже когда он говорил, Джулия чувствовала что-то странное внизу живота, грызущий голод, который был вызван не отсутствием еды. Возможно, это было связано с тем фактом, что Джанет никогда не переставала медленно потирать ее щелку, которая начинала набухать от ухода. Но это было нечто большее. Это было полное ощущение благополучия, которое начало течь по ее телу, и, несмотря на то, что было в ее сознании, она начала улыбаться. — Что ты собираешься со мной сделать, — спросила она странно отстраненным голосом. — О, много чего, — ответил Майкл. — Первое, что я хочу, чтобы ты сделала, это взяла хуй Тони в руку, положила его в рот и отсосала у него.

На каком-то уровне сознания Джулия понимала, что должна быть шокирована, но обнаружила, что это не так. Она все еще колебалась. Сосать мужской член было тем, чего она не делала уже очень давно, и ей никогда не нравилось это делать. Когда она заколебалась, Джанет убрала руку с промежности Джули. — Ну же, миссис Джаспер. Лучше тебе сделать это. Я твой босс, и я говорю тебе сосать его хуй. СЕЙЧАС ЖЕ, СУКА! — грубо сказал Майкл. Джулия всхлипнула сквозь туман в голове от потери приятного ощущения между ног. Оно было такое хорошее, такое успокаивающее.

Майкл внимательно наблюдал, как ее бедра осторожно приподнимаются с кровати в поисках этого ощущения. — Хорошо. Как только ты начнешь сосать хуй Тони, мисс Джанет продолжит играть с твоей пиздой. Но сначала ты должна попросить. — Она вопросительно посмотрела на Майкла, поэтому он сказал более командным тоном: — Давай, сука, скажи мне, чего ты хочешь. Скажи мне, как сильно ты хочешь отсосать хуй Тони!

— Я, я хочу сосать его хуй, — медленно сказала Джули. Затем она потянулась влево к херу Тони, который теперь был полностью твердым. Она схватила его обеими руками и почувствовала его вес, затем провела руками вниз по его яйцам, которые тяжело свисали ниже его члена. Капля жидкости предспермы вытекла из кончика его члена, и Джули осторожно высунула язык, чтобы слизнуть ее. Фыркнув от отвращения, Тони нетерпеливо взял свой хуй в свою руку и провел им по всему лицу Джули, по ее губам, носу и глазам, затем вернулся к ее рту, где он просунул головку между губами Джули.

— Мммммф, — пробормотала она, когда Тони начал вводить свой хуй в рот Джули и вынимать его. Оральный секс для Гленна был чем-то грязным, и он никогда не просил Джули делать это. Тем не менее, Пол и Грег делали это, и она делала это несколько раз, хотя всегда вытаскивала их, прежде чем они кончали. Однако то, что Тони делал с ней, было не оральным сексом, а еблей в рот. Он навис над Джули, затем схватил ее за затылок и засунул свой хуй так глубоко в ее рот, как только она могла его взять. Сделав это, он расстегнул пуговицы на платье Джули, протянул руку и начал играть с ее сиськами, которые все еще были заключены в голубой лифчик, подходивший к ее трусикам. Распахнув платье пошире, он вынул сиськи Джули из чашечек и начал тереть ее соски. Прикосновение его грубых рук к ее нежным соскам пронеслось по ее телу, как порыв, вниз, к ее внезапно горячей, влажной промежности.

Джанет крепко сжала в руках промежность трусиков Джули и с их помощью раздвинула губки ее вульвы и теребила клитор. Затем она оттянула промежность в сторону и принялась за голую щелку. Она раздвинула губки Джули и ласкала клитор большим пальцем. Несколько минут таких ласк, и Джули задвигала бедрами на кровати, приближаясь к оргазму, который, как она знала, наступит от воздействия пальцев этой женщины. Через несколько минут Джанет подняла ноги Джули, стянула с нее трусики, затем бросила их на пол и вернула свое внимание к мокрой, дрожащей вульве Джули. Сжав два пальца, она погрузила их в пизду Джули быстрым, уверенным движением.

Через несколько минут Джанет сделала то, чего Джули не ожидала – она наклонилась и начала лизать ее открытую щель. Это сделало свое дело. Она кончила от быстрых движений языка и губ Джанет. В тот же момент Тони хрюкнул, и она почувствовала, как его хуй набухает у нее во рту прямо перед тем, как его сперма вырвалась из отверстия в конце. В панике Джули выдернула член изо рта, подавилась и выплюнула белую липкую массу на кровать рядом с собой.

— Нет, нет. Никогда не выплевывай сперму клиента, — решительно сказал Майкл. — Ты знаешь, как гласит старая поговорка: "Плохие девочки сосут, но хорошие девочки глотают". Вот в чем идея. Я хочу, чтобы ты была хорошей маленькой девочкой. Хорошая маленькая шлюха, любящая сперму.

Дрожь пробежала по телу Джули при его словах, но это была дрожь вожделения. Ей следовало бы отшатнуться от мысли, что она получает удовольствие от этой вынужденной встречи, но ее разум не был ясен.

— Позволь мне кое-что объяснить тебе, моя дорогая, — продолжал Майкл. — Вскоре после того, как ты прибыла сюда, мы ввели тебе наркотик, мощный афродизиак. Я не химик, но полагаю, что это как-то связано с феромонами или чем-то в этом роде. Это не сексуальный наркотик как таковой, а скорее зелье, которое делает человека чрезвычайно внушаемым и устраняет его запреты, все его запреты. С помощью препарата, наряду с определенными методами программирования сознания, мы можем заставить любого делать все, что мы захотим. Как с тобой, например. Мы собираемся превратить тебя в шлюху, которая сосет хуй, ест сперму, лижет пизду, вот так просто. Ты уже на полпути к этому, благодаря наркотику, и ты даже толком не знаешь об этом. Я имею в виду то, что ты отсосала моему сыну сейчас, почти без протеста, и позволила Джанет лизать твою пизду, пока ты не кончила. Вот чем мы здесь занимаемся. Мы специализируемся на том, чтобы брать молодых, невинных домохозяек и превращать их в безумных сексуальных маньячек. Мы намерены довести тебя до такого уровня разврата, о существовании которого ты и не подозревала. А теперь встань, моя дорогая, и сядь вот сюда, в это кресло.