Странный автомобиль на подъездной дорожке

Strange Car in the Driveway by edrider73 ©

Я не видел его, пока не оказался почти на его капоте. Мне пришлось резко затормозить.

Мои мысли были заняты работой. Полчаса назад моя начальница сказала, чтобы я взял отгул до конца дня и завтра первым делом явился к ней. Такого еще не случалось, но хуже всего было выражение ее лица.

Были определенные вещи, которые она должна была делать, но ненавидела, например, увольнять людей или делать какие-либо выговоры. Она старалась делать это без эмоций, но выражение ее лица всегда выдавало ее. Любой мог сказать, что она хотела бы оказаться в любой другой точке мира в этот момент.

Именно такое выражение лица было у нее, когда она говорила со мной.

Всю дорогу домой я пытался понять, что я сделал не так и что она скажет мне завтра. Мне было трудно, потому что, в общем, я ее лучший менеджер и не совершаю глупых ошибок.

Машина, в которую я чуть не врезался, была странной во всех смыслах этого слова. Для меня она была странной, потому что я никогда не видел ее раньше. Но еще более странным было то, как она выглядела.

Она была настолько потрепанной, что я даже не был уверен в ее модели. Дешевая краска облупилась, под ней виднелись уродливые кляксы грунтовки, повсюду были вмятины. Задний бампер выглядел так, будто мог полностью отвалиться, если машина наедет на кочку.

На лобовом стекле были трещины, а одно из боковых окон отсутствовало и было закрыто куском пластика. Шины были почти лысыми, а два колпака отсутствовали. Это была полная развалина, покрытая жирным слоем грязи.

Она была припаркована посреди моей подъездной дорожки, достаточно близко к двери гаража, чтобы загородить мне дорогу. Я вышел из машины и подошел к ней, чувствуя себя озадаченным. Затем что-то так сильно ударило меня в живот, что мне пришлось прислониться к машине для того, чтобы устоять на ногах.

Вот что я почувствовал, когда понял, что машина принадлежит ему.

И что моему браку пришел конец.

*****

Я впервые встретил Веру, когда мы оба были старшеклассниками. Мы никогда не говорили о наших первых трех годах в колледже, кроме одного раза. Это было на четвертом свидании, и мы оба умирали от желания поддеть друг друга, я больше, чем она - хотя она всегда утверждала обратное.

Именно тогда мы оба обнаружили, что, хотя мы были хорошими студентами, наши личные жизни были в полном беспорядке до того, как мы встретили друг друга. К концу вечера я знал, что она провела большую часть последних трех лет в омуте наркотиков, выпивки и секса, а она знала, что я опережаю ее во всех трех категориях.

Думаю, от этого разговора нам стало тошно от самих себя. Мы были слишком подавлены, чтобы заниматься сексом. Но мы также прояснили ситуацию, и на следующем свидании нас уже ничто не останавливало. Мы обнаружили, что совместимы и психически, и физически.

Через несколько месяцев, когда мы обручились, Вера сказала.

"Я благодарю Бога, что не встретила тебя раньше, потому что я могла испортить самое лучшее, что со мной случилось".

Я чувствовал себя точно так же.

Ни один брак не бывает идеальным, но я не мог представить себе более идеального брака, чем наш. Даже ссоры были идеальными, потому что, когда мы мирились, секс был еще более захватывающим, чем обычно. А обычный секс был фантастическим.

Да и как могло быть иначе? После рождения троих детей Вера по-прежнему была сногсшибательной. Она была умной и веселой, и она врала как сумасшедшая, всегда говоря мне, что я тоже сексуальный, умный и веселый.

Иногда мы немного подшучивали друг над другом, но все это было невинной забавой. Если мы смущали друг друга, то никогда не доводили до унижения. И самое главное, в наши игры никогда не были вовлечены другие.

Одна из причин этого - пара других общих черт. Мы оба были более чувствительны, чем обычные люди, и склонны слишком драматизировать пустяковые вещи. Мы решили, что лучший способ справиться с этим - всегда говорить то, что у нас на уме, и всегда говорить друг другу правду, независимо от последствий. Даже если правда причиняла боль, мы знали, что - по крайней мере, для нас - раскрытие лжи причинит еще большую боль.

Когда дети пошли в начальную школу, Вера начала посещать вечерние курсы. У нее была степень по английскому языку, которую она так и не использовала, и ей очень нравились занятия по творческому письму. Перед первым занятием она спросила меня, хочу ли я, чтобы она возобновила прерванную успешную карьеру в сфере розничной торговли.

Но она знала ответ еще до того, как спросила. В финансовом плане у нас все было хорошо.

В колледже она посещала занятия с писателями, которые публиковались и чьи работы ей нравились. Большинство из них также были профессорами. Мне нравились рассказы и эссе, которые она писала, но она говорила, что я слишком легко угождаю и должен быть более критичным. Когда я спросил почему, она ответила, что это потому, что она никак не может понять, действительно ли написанное ею затронуло меня, как это сделал бы анонимный читатель. Поскольку я считал, что все, что она делает, хорошо, то, возможно, все это плохо.

За три месяца до того, как я увидел машину на подъездной дорожке, она начала посещать занятия по написанию пьес. Ларри и Кара шутили об этом однажды вечером, когда мы были в ресторане. Они спросили, есть ли в классе актеры. Когда Вера сказала им, что она одна из немногих студентов, которые не являются ни любителями, ни профессиональными актерами, ни режиссерами, начались насмешки.

Они сказали, что актеры и все, кто связан с их профессией, похожи на кроликов, и мне лучше быть осторожной, иначе один из них может устроить игру для Веры. Вера рассмеялась и сказала, что это был трудный класс, и все были слишком напуганы финалом, чтобы заниматься всякой ерундой.

В финале нужно было написать одноактную пьесу, которая была бы либо правдивой, либо настолько реалистичной, чтобы учитель мог поверить, что это правда.

Учитель разделил класс на команды по два человека. Каждый читал другому, чтобы получить отзыв о том, как звучит пьеса. Вера могла использовать критические замечания и предложения своего партнера, чтобы улучшить свою пьесу, но реальное сотрудничество не допускалось.

Я спросила, кто ее партнер по команде, и она сказала, что это парень по имени Редж. Кара сказала, что это похоже на имя одного актера которое она слышала и Вера ответила, что, возможно, он им и является, хотя она не знает наверняка, потому что у них еще не было первой встречи.

Кара спросила, красивый ли он. Вера засмеялась, посмотрела на меня и ответила "Да" мне, а не Каре. Затем она разразилась хихиканьем, которое всегда выводило из себя всех, включая меня. Весь стол смеялся.

Тогда я впервые услышал имя Реджа. После их первой встречи Вера рассказала мне, что он не актер, а успешный биржевой брокер, который был женат и имел двоих детей. Писательство было для него хобби, как и для нее. В следующий раз я услышал его имя вечером, когда дети уже спали, а Вера была на занятиях. Зазвонил телефон, и это был Ларри. Голос у него был недовольный.

"Подожди, Гэри", - сказал он. "Кара хочет тебе что-то сказать".

Я слышал голос Кары на заднем плане, которая что-то говорила, но не мог разобрать. Затем Ларри заговорил с ней. Я мог слышать его отчетливо.

"Черт возьми, Кара, ты собираешься рассказать Гэри. Подойди сюда и возьми телефон".

Потом я некоторое время ничего не слышал. Ларри, должно быть, положил руку на телефон. Следующее, что я услышал, была Кара.

"Привет, Гэри", - сказала она. "Я уверена, что беспокоиться не о чем. Перестань кричать, Ларри. Я скажу ему по-своему. И я не собираюсь говорить ему, что ты думаешь, потому что тебя там не было".

"Сказать мне что?" спросил я.

"Я снова видела Веру с тем мужчиной".

"С каким мужчиной? Что значит "опять?".

"Прости, давайте я начну с самого начала. Две недели назад я встретил Веру в кафе. Я была поблизости, чтобы встретиться с клиентом, и зашла выпить латте".

"Она сидела с симпатичным парнем. Я наблюдала за ними минуту пока они разговоривали. Он что-то говорил ей, и по языку ее тела я поняла, что ей неприятно то, что она слышит. Она продолжала качать головой".

"Я решила подойти к их столику. Она была удивлена, но, похоже, не очень расстроилась, увидев меня. Она представила меня Реджу и спросила, не хочу ли я присоединиться к ним. Она сказала, что они обсуждали ее пьесу перед тем, как пойти на занятия".

"Я поболтала с ними несколько минут. Вера как бы направляла разговор и заставила его рассказать мне, что он женат и у него двое детей. Ей показалось важным, чтобы я это услышала. Думаю, она была уверена, что я расскажу тебе о встрече с ней, но я решила, что нет причин звонить тебе и что-то говорить".

"Сегодня вечером я случайно снова оказалась в том же районе и увидела кофейню. Мне не нужен был кофе, поэтому я не знаю, зачем я туда зашла, но я зашла и снова увидела их. На этот раз они выглядели совсем по-другому. Вера не хмурилась и не качала головой. Она улыбалась и кивала. И он тоже. Казалось, они хорошо проводят время".

"Не знаю почему, но я быстро ушла. Потом, подумав, я поняла, что понятия не имела, о чем они говорили. Мне следовало бы подойти к их столику, и я уверена, что они бы мне все рассказали. Я не видела ничего плохого. Они не трогали друг друга. Они просто разговаривали. Я слишком остро отреагировала, и мне не следовало ничего говорить Ларри, потому что у него подозрительный ум".

"Есть ли что-нибудь еще, что ты видела в тот раз?" спросила я. Мой голос показался мне странным.

"Нет, - сказала она, - и теперь, когда я тебе рассказала, надеюсь, ты об этом забудешь. Я уверена, что ничего не происходит. Не слушай Ларри. Я не думаю, что тебе стоит сталкиваться с ней по такому пустяку".

"Спасибо, Кара", - сказала я. "Есть ли еще что-нибудь, что ты или Ларри хотите мне сказать?"

"Нет, - сказала она, - только, пожалуйста, подумай, прежде чем срываться на крик. Вера когда-нибудь делала что-нибудь, что заставило бы тебя усомниться в ее любви и преданности? Я уверена, что у того, что я видела, есть хорошее объяснение, и ты его выслушаешь".

"Я буду слушать", - сказал я. Затем я повесил трубку.

У меня кружилась голова. Мой желудок был в узлах. Я просидел в темноте пару часов, размышляя и пытаясь успокоиться.

Потом я услышал, как Вера заезжает в гараж, и быстро включил свет. Казалось, она была в хорошем настроении, пока не увидела мое лицо. Тогда она забеспокоилась.

"Все в порядке?" - спросила она.

Я кивнул.

"С детьми все в порядке?"

"Да, с ними все в порядке".

"У тебя такой вид, как будто ты видел привидение".

"Я задремал на диване, и мне приснился странный сон", - сказала я. "Это было похоже на кошмар. Я только проснулся, когда услышал, что ты вернулась домой".

Вера села рядом со мной на диван.

"Ты хочешь рассказать мне об этом?" - спросила она.

"Сейчас я в порядке, но это показалось мне таким реальным. Во сне я безумно ревновал, когда один из твоих парней из колледжа позвонил тебе. Мы сильно поссорились из-за этого, и ты ушла. Мне пришлось остаться дома с детьми, и ты вернулась очень поздно. Ты сказала мне, что переспала с ним, чтобы наказать меня за подозрения. Я сказал тебе, что между нами все кончено, и уже собирался уходить из дома, когда проснулся".

"Это дико", - сказала она. "Тебе когда-нибудь снилось что-нибудь подобное раньше?"

"Нет", - сказал я. "Можешь ли ты придумать какую-нибудь причину, по которой что-то подобное могло бы прийти мне в голову?"

"Возможно, это как-то связано с нашим возрастом", - сказала она. "Иногда вещи, которые мы старательно пытались забыть, возвращаются и преследуют нас".

"Например?"

"Например, колледж. Иногда я вижу фильм, телепередачу или читаю книгу, которая напоминает мне о том, как я училась в колледже и какой могла бы быть моя жизнь, если бы я не встретила тебя. Мне становится очень страшно. Я уже говорила тебе об этом".

"Ты думаешь, это было что-то вроде этого?"

"Может быть".

Я больше ничего не сказал, но мои мысли неслись вскачь, пока мы поднимались наверх и готовились ко сну. Я сидел в кровати и мысленно репетировал свою следующую речь, пока она чистила зубы. Когда она села рядом со мной, я снова заговорил о сне.

"Знаешь, что было действительно странно? Во сне я был в образе, но ты была совершенно другой. То, как ты вела себя, как говорила. Это было совершенно на тебя не похоже".

"Это точно", - сказала она. "Во-первых, никто из моих старых парней никогда не позвонит мне. Я даже не называю их бойфрендами. Все они были неудачниками, и единственная причина, по которой я была с ними, заключалась в том, что я тоже была неудачницей. Мне не интересно, что с ними случилось, и я уверена, что они тоже пытаются забыть меня".

"Но допустим, кто-то из них все-таки позвонил. Это был бы самый короткий разговор в истории. От одной мысли о любом из них у меня мурашки по коже".

"Решающим фактором является то, что я не занимаюсь сексом с кем-то еще, кроме тебя. Перед свадьбой мы оба говорили о том, как много для нас значат верность и честность, и что бы ни случилось, единственное, чего мы никогда не сделаем, - это измена".

Пока она говорила, она чувственно поглаживала мою правую руку. Она делает это почти бессознательно, и иногда мне приходится напоминать ей, чтобы она остановилась, когда мы находимся на публике.

"Поскольку моя любовь к тебе сейчас сильнее, чем когда-либо, поскольку ты замечательный отец, а также потрясающий любовник и партнер по жизни, я не могу представить, что когда-нибудь смогу разлюбить тебя, но для убедительности давай представим, что однажды все реки в мире начнут течь вспять, и я найду кого-то, кого полюблю больше, чем тебя, и захочу быть с этим человеком. Я бы попросила развода, но последнее, что я бы сделала, это изменила тебе. Разве ты не чувствуешь то же самое?"

"Да", - сказал я.

"Какой ужасный конец замечательного вечера!" - сказала она. "Мы не можем ложиться спать с такими чувствами".

"Что произошло в начале вечера?"

"Я расскажу тебе об этом позже", - сказала она. "Но мы должны выбросить этот кошмар из головы перед сном".

Она обессиленно опустилась на кровать и уснула, улыбнувшись мне. Несмотря на то, что я был измотан, я не мог сразу заснуть.

*****

Я думал о том, что сказала Кара по телефону раз или два, но потом забыл об этом до позавчерашнего дня. Мы с Верой были на кухне, убирали после ужина. Дети были уже в постели.

"Тебе больше не снились кошмары?" - спросила она.

"Нет", - ответил я, чувствуя стыд за то, что выдумал эту историю с кошмаром.

"Я думала о твоем сне. Одно из толкований - ты думаешь, что я тебе изменила. Может ли это быть причиной?"

Я постарался быть искренним, когда ответил: "Почему я должен думать, что ты мне изменяешь?".

"Нет никаких причин так думать. То есть, есть классическая причина, но к тебе она не относится".

Она посмотрела на меня и улыбнулась, но ее улыбка была немного не такой. Шутила ли она со мной или была серьезна?

"Что ко мне не относится?"

"Знаешь. Когда мужчина подозревает, что его жена ему изменяет, это часто происходит потому, что он сам ей изменяет."

"Я тебе не изменяю".

"Я знаю, что не изменяешь, но я должна быть честной. Я несколько раз думала о твоем сне, и это причиняет мне боль. Я знаю, что это не твоя вина, но это так".

Я посмотрел на нее, подумал о том, что собирался сказать, и почти не сказал этого.

"А если бы ты узнала, что я тебе изменяю? Что бы ты сделала?"

"Кроме развода, ты имеешь в виду. Я не знаю. Думаю, я бы сошла с ума. Неизвестно, что бы я сделала. Я могла бы забыть, что у меня есть дети, и сделать что-нибудь действительно безумное".

"Например, измену ради мести".

"Это было бы самое малое. Я могла бы сделать гораздо худшие вещи".

Ее голос звучал странно. Я попытался вспомнить, слышал ли я когда-нибудь, чтобы она говорила таким резким тоном.

"Ох".

"О чем ты сейчас думаешь?" - спросила она спокойно, но тем же тоном.

"Я думаю, что вся эта тема пугает, и я не знаю, почему мы говорим об этом. Мне кажется, что ты подозрительно относишься ко мне, а я к тебе. Я спрашиваю себя, почему мы делаем это с собой".

Она подошла ко мне и обняла меня.

"Мне очень жаль", - сказала она. "Это все моя вина".

"Что такое?"

"Тебе приснился странный сон, и я раздуваю из мухи слона без всякой причины", - сказала она. "Я собираюсь загладить свою вину".

Она так и сделала, когда мы легли спать, но я снова с трудом заснул.

*****

Вчера у нас состоялся разговор, который расстроил меня еще больше. И снова все началось после того, как дети уснули. Мы сидели за кухонным столом, пили кофе, и она рассказывала о своем уроке.

Она сказала, что последние несколько недель, когда ученики обсуждали свои пьесы, она была потрясена. Большинство пьес были о личном опыте, и многие сюжеты были связаны с изменами мужей, жен, парней или подруг. Многие из них были депрессивными, но некоторые, несмотря на тему, поднимали настроение.

"Я проанализировала те, которые мне больше всего понравились, и знаешь, что их объединяло?" - спросила она.

"Даже не могу предположить", - ответил я. Мне не нравился этот разговор.

"Все они связаны с прощением. После ужасных вещей, которые эти люди делали друг с другом, некоторые из них прощали человека, который их предал, и в конце все плакали от счастья - и актеры, и зрители. Я тоже плакала, хотя не могла связать себя ни с одним из сюжетов".

"После просмотра первых двух спектаклей я задумалась о нашем браке, и мне пришли в голову три вещи. Каждый последующий спектакль только подтверждал мои чувства".

Когда она произнесла слова "наш брак", я вздрогнул. Мне было интересно, заметила ли она это.

"Что это были за три вещи?" спросил я.

"Во-первых, наш брак скучен по сравнению со многими другими браками. Во-вторых, я так рада, что он скучный, потому что никогда не хочу, чтобы он был интересным, как отношения в тех пьесах. И третье, ты никогда не прощал меня - или, по крайней мере, если и прощал, то я не помню этого".

Я уставился на нее.

"Прощал тебя за что? Что ты сделала?"

"Я много чего натворила, - сказала она, - как и ты. Никто из нас не идеален. Так почему я никогда не прощала тебя, и почему ты никогда не прощал меня?".

"Я не знаю", - сказал я. "Скажи мне".

"Потому что мы никогда не делали друг другу ничего настолько плохого, чтобы один из нас попросил прощения", - сказала она. "И я рада, что мы этого не сделали. Но это заставило меня задуматься".

Мне стало интересно, к чему она клонит. Вслух я спросил: "О чем думаешь?".

"Я думала о том, что будет, если я сделаю что-то, что причинит тебе боль. Ты бы простил меня?"

"Например?"

"Я не хочу уточнять", - сказала она. "Но давай представим, что я сделала что-то ужасное. Может быть, я сделала это неумышленно. Я знаю, что тогда ты бы простил меня".

"Но что, если я сделала это специально? Что если я думала, что это хорошая причина, но на самом деле я была эгоисткой. И что если это действительно причинило тебе сильную боль? Ты бы простил меня? Вот что я хочу знать".

Она выжидающе смотрела на меня. Я не ответил. Я чувствовал себя онемевшим, а мой язык как будто распух и заполнил весь рот, так что я не мог говорить.

Когда она смотрела на меня, я увидел, что выражение ее лица изменилось. Внезапно она выглядела обеспокоенной. Она начала открывать рот, но я, наконец, взял себя в руки и ответил ей, хотя и не ответил на ее вопрос.

"Что, если я сделаю это для тебя?".

Она испустила глубокий вздох облегчения.

"О, слава Богу!" - сказала она с чувством. "Я на секунду забеспокоилась. Я рада, что ты это сказал, потому что ты имеешь полное право спросить меня о том же, о чем спрашиваю тебя я. И у меня есть для тебя ответ, потому что, как ты можешь видеть, я думала о том же".

"Ответ заключается в том, что я бы простила тебя. Я уверена в этом на сто процентов. В зависимости от того, что ты сделал, я могу злиться день, неделю или даже дольше. Но в конце концов я бы тебя простила. Ты хочешь знать, почему я так уверена?".

"Да", - сказал я.

"Потому что я знаю, что ты никогда не сделаешь мне ничего такого, что я не смогу простить", - сказала она. "Ты не такой, как парни из тех пьес, которые я смотрела. Ты мой муж и отец моих детей. Я знаю тебя, и я знаю, чего ты никогда не сделаешь - ты никогда не обидишь меня так сильно, что я не смогу тебя простить".

"Ты хочешь, чтобы я сделал тебе больно, чтобы ты смогла простить меня?" спросил я. "Я в замешательстве. Ты хочешь сказать, что это то, что мы должны пережить, чтобы наши жизни были полными? Чего ты хочешь?"

"Единственное, чего я хочу, - это ответ на мой вопрос. Твой ответ совпадает с моим? Мне все равно, так ли это или это другой ответ. Я просто хочу знать правду, даже если это будет больно".

Моя голова начала кружиться.

"Что это был за вопрос?" спросил я.

"Давай я задам его по-другому. Может быть, так будет легче ответить. Если бы я сделала что-то, что действительно причинило тебе боль, ты бы простил меня?"

"Дай мне немного подумать, хорошо?"

"Конечно".

Она смотрела мне прямо в глаза. Я закрыл глаза и попытался сохранить спокойствие. Я старался не думать о том, о чем, как мне казалось, она говорила.

Я тщательно составлял свой ответ, а потом менял его полдюжины раз. Каждый раз, когда я открывал глаза, она смотрела на меня. Что она хотела от меня услышать? Я не знал. Наконец, я сделал то, о чем она просила меня в первую очередь. Я сказал ей правду.

"Я люблю тебя", - сказал я. "Поэтому я должен простить все ради любви. Но есть вещи, которые я не уверен, что смогу простить. Нет, это звучит так, будто есть какие-то сомнения. Есть вещи, которые я бы точно не простил. Устраивает ли тебя такой ответ?"

"Да!" - сказала она. "Он полностью удовлетворяет меня. Я чувствую огромное облегчение".

"Почему?" сказал я. "Я говорю совсем не то, что ты сказала".

"Нет, говоришь", - сказала она, - "потому что теперь я знаю: что бы я ни сделала, ты меня простишь".

"За исключением некоторых вещей, которые я никогда не прощу", - сказал я. "Ты слушала?"

"Да, да, но эти вещи не считаются".

"Почему?"

"Потому что, глупый, я бы никогда не сделала этих вещей. Тебе не нужно их объяснять. Я знаю, что это такое, и я никогда бы этого не сделала. И поскольку ты простил бы все остальное, как и я, мне стало легче. Пойдем в постель".

Она быстро встала. Я встал медленнее. Она посмотрела на меня и улыбнулась, прежде чем заговорить.

"Твое лицо говорит мне, что ты переживаешь из-за этого разговора, но я так рада, что он у нас состоялся. Если через пару дней ты все еще будешь чувствовать себя так же, я попрошу у тебя прощения. И тогда мы наконец-то испытаем чувство прощенного и прощающего".

Она рассмеялась своим милым смехом, но остановилась, когда увидела, что мне не смешно.

*****

Все это вспомнилось мне, когда я держался за грязный обломок, чтобы не рухнуть на землю. Я глубоко и медленно вдохнул и собрался с мыслями. Когда я снова посмотрел на странную машину на подъездной дорожке, меня осенило, что я смотрю на первое доказательство того, как Вера обманывала меня - ее первая большая ложь.

Редж не был успешным биржевым маклером. Это была машина актера, живущего на пособие, и то, как он заботился о ней, вероятно, показывало, каким человеком он был.

Я подошел к входной двери и постоял перед ней несколько минут. Я колебался, потому что никогда не хотел ничего больше, чем не знать того, что узнаю через несколько мгновений.

Я достал ключ, медленно повернул его и осторожно открыл дверь, стараясь производить как можно меньше шума. Я шагнул внутрь и бесшумно закрыл дверь.

Когда я положил портфель и снял туфли, я уже слышал их голоса. В носках я медленно пошел к нашей спальне, откуда доносились голоса. Хотя дверь была закрыта, я отчетливо слышал их.

"Откуда ты знаешь, что он не придет домой раньше?" - сказал мужской голос.

"Не говори глупостей", - сказала Вера. "После работы он должен забрать детей с футбола. У нас есть по крайней мере три часа. Как ты думаешь, ты сможешь продержаться так долго?"

"Сколько он сможет продержаться?".

"Я не хочу говорить о нем. Просто снимай одежду и ложись в кровать".

"Я не вижу кровати".

"Тогда нащупай ее".

"Скажи мне еще раз, почему свет должен быть выключен", - сказал он.

"Потому что я не хочу тебя видеть, и я не хочу, чтобы ты видел меня".

"Как же я возбужусь, если не смогу увидеть тебя голой?"

"Тебе придется использовать свое воображение", - сказала она. "Я думаю, ты найдешь способ".

"Как ты думаешь, если мы не видим друг друга, мы не изменяем?"

"Нет".

"Зачем ты вообще это делаешь?"

"Я понимаю это только наполовину. Это трудно выразить словами".

"Ты уверена, что он тебе не изменял?".

"Я же сказала тебе, что это не ради мести", - сказала она. "Он никогда бы не сделал этого за миллион лет".

"Так думают многие жены".

"Это то, что думает Пенни?"

"Я не знаю".

"Ты сейчас чувствуешь себя непомерно виноватым, не так ли?"

"Да, я чувствую себя ужасно", - сказал он. "Я никогда не делал этого раньше, и она не заслуживает того, чтобы ее обманывали. Я не знаю, почему я здесь".

"Я только что сказала тебе".

"Что ты мне только что сказала?"

"Почему мы здесь", - ответила она. "Это из-за чувства вины. Я сделала много ужасных вещей в колледже, но я никогда не чувствовала себя виноватой, потому что я была невежественна. Но теперь у меня идеальный муж, идеальные дети, идеальная жизнь. Занимаясь сексом с тобой, я рискую всем этим. Вина и страх огромны".

"Все, что ты мне говоришь, это почему мы не должны этого делать", - сказал он. "Ты все еще не сказала мне, почему мы должны это сделать".

"Да, я сказала. Это чувство вины и страха. Когда ты наконец придешь сюда и ляжешь со мной в постель, у нас будет такой секс, какого ни у кого из нас в жизни не было - секс с чувством вины".

"Это будет один раз, который мы будем помнить всегда. Это будет мощно и трагично. Мы не будем делать ничего сильно отличающегося от того, что ты делаешь с Пенни, а я с Гэри, но возбуждение от каждой ласки, каждого лизания, каждого толчка будет усилено всепоглощающим чувством вины. Чувство вины в этой комнате пахнет так сильно, что я почти задыхаюсь от его парфюма".

"Ты, конечно, сама себе это внушила", - сказал он. "Я не уверен, чувствую ли я то же самое".

"Иди сюда, и я заставлю тебя почувствовать это".

"Я все еще беспокоюсь о твоем муже".

"Не волнуйся. Я спрятала его пистолет".

"Его пистолет?"

Голос мужчины повысился на октаву.

"Ты не сказала мне, что у него есть пистолет".

"Он никогда ни в кого не стрелял, это только для самообороны. Но я же сказала тебе, что он обычно держит его не там, где надо, и даже если бы он вернулся домой пораньше, он бы не нашел его до того, как ты уйдешь отсюда".

"Насколько Гэри большой?"

"Может быть, чуть больше тебя, но не настолько, чтобы одолеть тебя. Я видел, как он сердится, но никогда не видел, чтобы он кого-нибудь ударил. Кроме того, дверь в спальню толстая и прочная, и я заперла ее на засов. Ему понадобится немало времени, чтобы выбить ее. Если бы мы услышали его попытку, ты бы успел одеться и вылезти в окно задолго до того, как он смог бы что-то сделать. Перестань так нервничать. Ты уже раздет?

"Да."

"Тогда иди сюда".

"Хорошо."

После этого я ничего не слышал, кроме того, как мое тело ударилось о дверь. Когда она распахнулась, я подумал, что Вера солгала Реджу. На двери спальни не было засова.

В комнате было абсолютно темно, за исключением света, проникающего через дверной проем. Окна были чем-то занавешены, чтобы закрыть свет извне. Я моргнул, пока мои глаза не привыкли к темноте, а затем огляделся.

Я не видела их, хотя слышал их голоса. Я громко задыхался от нарастающей во мне ярости, поэтому не слышал, о чем они говорили. Я включил свет.

Все, что я увидел, - это две стереоколонки на подставках, по одной с каждой стороны кровати. Я слышал их голоса, доносившиеся из колонок. Я посмотрел на кровать. Посередине лежал планшет Веры, от которого отходил кабель. Я взял его и увидел, что он идет к устройству на полу, от которого шли кабели к колонкам.

Я выключил запись. Затем я увидел рядом с планшетом большой манильский конверт. На нем Вера написала: "Дорогой Гэри, прежде чем искать пистолет, пожалуйста, прочти это".

Неужели все так и закончится - отвратительной записью ее романа? Есть ли в конверте их видеозапись? Что я ей такого сделал, что она вот так вымазывает меня в своей грязи? Как она может быть совершенно другой женщиной, чем та, на которой, как я думал, я женился? Я плакал и обнаружил, что больше не могу стоять на ногах. Я сел на кровать.

Я открыл конверт. Внутри было много распечатанных страниц. Я начала читать первую. Это было письмо:

Дорогой Гэри,

Я люблю тебя и только тебя, и у меня нет романа. Я хочу сказать тебе это в первую очередь, потому что знаю, что ты сейчас очень расстроен. То же самое чувствовала бы и я, если бы была на твоем месте. Но беспокоиться не о чем.

Это письмо - объяснение того, что только что произошло, но прежде чем объяснить, я хочу сказать тебе, что мне очень жаль, что я так с тобой поступила. Надеюсь, все это длилось не более пятнадцати минут. Кроме того, это не розыгрыш. Также, я не думаю, что это забавно. Теперь объяснение.

То, что ты слушал, это моя пьеса в исполнении Реджа и меня. Преподавательница поставила мне пять с плюсом. Я сказала ей, что это вымысел, но могу сказать, что она думает, что у меня действительно роман с Реджем. Это стало для меня глазурью на торте. Помнишь, задание было написать что-то из реальной жизни или достаточно хорошее, чтобы она подумала, что это реальная жизнь.

Ей понравилась моя идея о двух людях, исполняющих пьесу на темной сцене, и именно в таком виде мы с Реджем прочитали ее перед классом. Ты услышишь реакцию, если дослушаешь до конца. Нам аплодировали стоя. После этого я сказала ей, что это было первое и последнее выступление и что никому, кроме нее, не будет позволено услышать запись или увидеть сценарий, и я рассчитывал на ее конфиденциальность, потому что знала, что она никогда не нарушит этический кодекс университета. Это была угроза, и она все поняла.

Когда я впервые встретилась с Реджем, он уже знал, о чем будет его пьеса, но я понятия не имела, что мне делать. Я начала рассказывать ему о нашей жизни и попросила остановить меня, если он услышит что-нибудь драматическое, о чем я могла бы написать пьесу. Он не остановил меня.

Прежде чем мы покинули кофейню, он рассказал мне немного о себе, Пенни и их детях. Я пошутила, что чувствую себя в безопасности, зная, что он не актер. Он спросил, что я имею в виду, и я рассказала ему о мнении Кары об актерах и ее предупреждении.

Его глаза загорелись, и он спросил меня, что если это была не шутка? Что если у нас с ним был роман, пока мы работали над нашими пьесами?

Я спросила его, не сошел ли он с ума, и он ответил, что нечто подобное легко может произойти, и это станет отличной драмой. Я сказал, что не думаю, что смогу написать такую пьесу, но он сказал, что надо попробовать.

С большим трудом, подталкиваемая Реджем, я смогла это сделать. Это была моя идея - сделать это в темноте, потому что мне было так стыдно за то, что я представляла, как я делаю это с тобой. Он думал, что так будет даже лучше. Я не могла придумать никакой мотивации, чтобы предать тебя, пока ему не пришла в голову идея превратить чувство вины в возбуждающий секс. Это было совершенно нездорово, но учитель и класс согласились.

Я рассказала ему о том, что тебе нравится все, что я пишу, независимо от того, дерьмо это или нет, и я хотела бы получить твой честный ответ на мою пьесу. Я не знаю, кому из нас пришла в голову идея о машине на подъездной дорожке. Он предоставил колонки, электронику и детекторы движения, которые включали запись, как только ты открыл дверь.

За последние пару дней я много думала. Мне очень хотелось знать, как ты отреагируешь на наш спектакль. Будет ли он звучать достаточно реалистично, чтобы одурачить тебя на несколько минут? Наверное, я такая же, как те неуверенные в себе, невротичные драматурги, которых мы изучали. Я знала, что если я исполню свое желание и ты действительно поверишь в это, то это также сделает меня эгоистичной и жестокой, потому что это причинит тебе глубокую боль. Возможно, самое отвратительное, что я сделала, это вчера вечером, когда я манипулировала нашим разговором. Ты не знал этого, но когда ты сказал мне, что простишь меня, ты дал мне разрешение сделать это с тобой.

Я боялась, что ты уничтожишь машину Реджа, поэтому я арендовала машину на свалке. Завтра ее отбуксируют обратно. Я даже приготовила кувалду для тебя. Она стоит в гараже, так что ты сможешь разбить машину на куски. Я также перенесла все ценное из нашей спальни, так что ты можешь уничтожить и ее. Ты сказал мне пару месяцев назад, что пора бы уже купить новую кровать.

Если ты в ярости, надеюсь, это поможет тебе разобраться. Мне все равно, что ты делаешь. Единственное, о чем я беспокоился, это о том, что ты причинишь вред себе - или причинишь вред кому-то другому и попадешь в тюрьму. Вот почему твой пистолет находится в безопасном месте, а не в доме.

Редж хотел установить камеры, чтобы записывать твою реакцию, но я отказалась. Поэтому мы слушали все происходящее только через планшет. Редж подумал, что тебе будет любопытно, и ты прослушаешь весь спектакль. Я поспорила с ним, что как только он скажет, что он голый, дверь в нашу спальню станет историей. Мы пока не знаем, кто выиграл пари. Я надеюсь, что Редж и Пенни задолжали нам пару ужинов со стейками.

Если ты не дождался конца записи, то не знаетшь финала пьесы, поэтому я тебе его расскажу. Я никогда не спала с Реджем. В конце концов, мы отговариваем друг друга. Это должно было быть хоть немного реалистично для меня, хотя я не думаю, что учителю понравился конец. Если хочешь, можете прочитать сценарий. Он находится в конверте с этим письмом.

Если у тебя есть желание, ты можешь присоединиться к Пенни, Реджу и мне в ресторане "Денни" недалеко от нашего дома, но у меня такое чувство, что ты этого не сделаешь. Теперь, когда я знаю, что ты это читаешь, я подожду минут пятнадцать, а потом отправлюсь домой. Если тебе захочется кричать на меня, швыряться вещами или молчать, я все пойму. Неважно, что ты сделаешь, я это заслужила.

Есть ли что-то еще, что ты должен знать, раз мы всегда все друг другу рассказываем? Ты виновен в том, что сдерживал свои подозрения, но это не считается, потому что я манипулировала тобой, чтобы подставить тебя сегодня. Я признаю себя виновной в том, что держала в тайне гораздо больше, но это уже в прошлом.

Ларри и Кара даже не подозревают, что помогли мне. Кара действительно видела меня в кафе с Реджем, и то, что она тебе сказала, было полной правдой. Она позвонила мне после разговора с тобой и накричала на меня. Я объяснила ей, что в первый раз, когда она меня видела, я была несчастна, потому что не могла придумать, что написать, а во второй раз я была взволнована, потому что пьеса была почти закончена. Я попросила ее ничего не говорить тебе, потому что на меня очень давит необходимость закончить пьесу, и я не хотела разговаривать с тобой о Редже раньше времени.

Единственным известным тебе человеком, которому я доверилась, была твоя начальница. Ты не поверишь, как упорно она пыталась отговорить меня от этого. Прежде чем она, наконец, сдалась и согласилась отправить тебя домой пораньше, она сказала, что если я еще хоть раз поступлю с тобой так жестоко, она сама придет за мной. Я поклялась на ее Библии, что не буду.

Ей так стыдно быть моей сообщницей, что когда она будет извиняться перед тобой завтра утром и просить тебя простить ее, она, вероятно, расскажет тебе о твоем повышении и прибавке к зарплате, о которой не собирались объявлять до следующего месяца. Пожалуйста, изобрази удивление.

Я подумала, что мы могли бы пригласить детей на пиццу после того, как заберем их позже, если ты не против.

И последнее, но не менее важное: я люблю тебя, люблю тебя и прошу тебя простить меня.

С любовью,

Вера