Приключения Сакуры в Скайриме. Часть 55. Дипломатическая неприкосновенность 2. Фаэрун кумитэ 

Приключения Сакуры в Скайриме. Часть 55. Дипломатическая неприкосновенность 2. Фаэрун кумитэ

Сакура какое-то время колебалась - что делать дальше? С одной стороны Эленвен просила как можно скорее явиться в Талморское посольство. С другой стороны - если Алдуин улетел в Совнгард, то с каждым днём он становиться сильней. Что сейчас важней для Сакуры и Скайрима? Однако мудрый Партурнакс уверил девушку, что прежде чем Алдуин полностью восстановит силы, пройдёт не один десяток лет. И ничего страшного нет в том, если Сакура немного отдохнёт, и сделает пару миссий для Талмора.

Надо сказать, что по настойчивой просьбе Сакуры Седобородые притащили умирающего Партурнакса к себе в Высокий Хротгар и, преодолевая страх и трепет, смогли оказать ему первую помощь. Дракона расположили в самом большом, центральном зале монастыря. Когда Партурнакс пришёл в себя и открыл глаза, он обнаружил, что его тяжёлая голова лежит на коленях Сакуры, а сама девушка закемарила, крепко обнимая дракона. Наверно впервые за последние сотни лет, в уголках глаз этого могучего существа показалась слеза.

— Спасибо, девочка - Произнёс он шёпотом.

Но Сакура услышала и встрепенулась. Дракон, устыдившись своей мгновенной слабости, спросил:

— Почему ты помогаешь мне, Дова?

— Ты не такой как другие драконы. И с тобой здорово летать.

— Мы ещё полетаем вместе. Я тебе это обещаю...

Оставив выздоравливающего дракона на попечение старцам, Сакура спустилась к Айварстеду, где спокойно приобрела билет, и села на дилижанс идущий в Солитьюд. В город девушка заходить не стала, а прямо со станции поднялась в гору, на которой стояло Талморское посольство.

— Ну, что же, лапочка, пришло время твоей первой миссии, в качестве особого посла Талмора. - После всех приветствий и дифирамбов произнесла Эленвен.

Сердце Сакуры бешено колотилось, но всем своим внешним видом девушка показывала, что совершенно спокойна.

— Что мне предстоит сделать?

— Высшему совету Талмора стало известно о некотором сильном магическом артефакте, каким-то чудом попавшем в руки к обыкновенным морским пиратам. Ну как... пираты не совсем обыкновенные. За много лет бесчинств и грабежей в морях Фаэруна, вольные пираты скопили достаточно много богатств, что позволило им, объединившись, создать свое независимое государство на островах моря Мечей. Да, это не Тамриэль, это совсем другой материк Нирна - Фаэрун, который находился намного южнее от нас.

— О как. Признаться, я никогда не покидала пределы Тамриэля.

— Почти все жители нашего материка никогда не покидали его. Но интересы Талмора распространяются не только в Тамриэле. Вам, с небольшой командой, предстоит совершить морское путешествие на остров Аларон, что находиться на западе от Фаэруна. Там находится столица, так называемого пиратского государства. Точнее полноценным государством это не назовёшь, так как заправляют там несколько пиратских кланов, во главе со своими вождями. Как раз у одного из этих вождей находиться необходимый нам артефакт.

— Ммм... Я должна переспать с ним, и он торжественно вручит мне это вещицу, после чего мы благополучно вернёмся обратно?

— Не совсем так, девочка. Никто просто так артефакт этот вам тебе не отдаст. Да и шлюх у этой братии, поверь мне, хватает.

— А что же тогда?

— Вам предстоит посетить его дворец и провести переговоры, дабы узнать - можно ли просто выкупить нужную нам вещь. Или просто обменять её на что-то. Возможно вам удастся договориться, и твои таланты там не понадобятся. И да, в основном все переговоры будет вести Шилиен.

— А зачем тогда для этого нужна я?

— Ну... Если что-то пойдёт не по плану, и кому-то придётся отрубить голову... или сделать минет.

В порту Солитьюда снарядили небольшой, но надёжный корабль. В трюм загрузили пару сундуков, в одном из которых было золото, для возможного обмена артефакта на золото, во втором костюмы, украшения и косметика для Сакуры, на случай если придётся кого-то соблазнять.

Там же, на корабле, Сакура встретилась со своей командой. С тёмной эльфийкой Шилиен она уже была знакома. Леголас Блюмиэль, сверкнув синими глазами, лишь холодно кивнул девушке. Третий участник экспедиции даже здороваться не стал - надвинув капюшон плаща, угрюмый мужчина, войдя на палубу, сразу слился с командой и исчез. Сакура не стала задавать лишних вопростов.

С ними на корабле плыло ещё пара купцов с охранниками и какой-то имперский чиновник мелкого пошиба.

Урождённая в Хай-Роке бретонка Сакура, еще с детства обожала море. Она с трудом представляла - как можно жить где-нибудь в степи, или горах, или лесах, не имея доступа к морю? И вовсе не обязательно было торчать всё время у воды, но осознание того, что где-то недалеко, в пределах одного дня пути, разливается безбрежная, водная гладь, приносило в душу покой. Поэтому, когда корабль отчалил от пристани Солитьюдского порта, Сакура с восхищением пожирала глазами проплывающие мимо портовые строения, провожала взглядом отдаляющиеся башни Синего Дворца, и ликовала, когда они вышли в залив, на большую воду.

Надо сказать, что корабли в то время, не имея достаточно точных навигационных приборов, старались ходить по морю так, чтобы вдалеке была видна прибрежная линия. Лишь немногие капитаны могли себе позволить магические компасы, которые всегда точно указывали нужное направление. Такой способ плавания хоть и стоил дороже, но позволял сэкономить массу времени, так как корабль мог идти по морю по прямой.

Именно таким компасом был оснащён кораблик направляющийся в Фаэрун. Фактически это был морской экспресс. Но всё-равно путешествие должно было занять пару недель.

Поначалу Сакура торчала целыми днями на палубе, рассматривая синюю морскую гладь и проплывающие вдали клочки суши. Сидеть в каюте было скучно. Хотя она всё равно уделяла два - три часа в день чтению книг, которые ей любезно предоставляла Шилиен. Шилиен, кстати, как раз всё время сидела внутри корабля. То ли ей не нравилось открытое пространство в таком количестве, то ли была другая причина. Сакура не хотела тревожить магичку своими глупыми расспрсами.

Затем девушка нашла другое развлечение: Она с интересом наблюдала за тренировками Леголаса. Эльф, раздевшись по пояс, каждый день уделял по несколько часов работы с двумя мечами. Сакура любовалась красивым, мускулистым мастером мечей, отдавая должное точным движениями, неуловимым ударами, уклонениям и кувыркам Леголаса. Два клинка, в руках талморца, казалось, жили каждый своей, отдельной жизнью, вырисовывая круги и восьмёрки в воздухе. Мечи, рассекая воздух, пели свою, известную только им песнь, иногда вообще становясь невидимыми, ибо глаз переставал их замечать на такой скорости. Сам эльф, при этом, казалось совсем не замечает девчонку. Всё время их знакомства он старался держаться с ней холодно и отстранённо.

С другой стороны, с каждым днём путешествия, взгляды членов команды корабля, все чаще останавливались на самой Сакуре. Молодая, красивая девушка, всё больше становилась объектом пристального внимания, лишенных женского внимания, во время путешествия, по морю, здоровых, крепких моряков. Всё чаще в сторону Сакуры можно было слышать сальные шуточки и непристойные предложения. Останавливало их только одно - они тоже видели мастерство сопровождающего бретонку эльфа.

Однако долго такое продолжаться не могло, и Сакура это прекрасно понимала. Конечно они, с Леголасом, могли перебить всю команду корабля, но как тогда добраться до Фаэруна и выполнить предстоящую миссию? Ведь для управления судном нужно много умелых людей.

И вот в один прекрасный вечер Сакура одела не самое дорогое платье из сундука, глубоко вздохнула, будто на что-то решаясь, и вышла из каюты. Леголас, закинув за спину ножны с мечами, двинулся было за ней, но Шиллиен, мягким голосом, остановила его:

— Девочка знает, что делает. Тебя просто задавят толпой, со всем твоим мастерством, и выкинут за борт. Тогда мы точно не сможем выполнить миссию, доверенную нам Талмором.

Сакура робко спустилась в трюм.

— Гля, братва, девчонка сама пришла!

— Видать соскучилась по крепким, мужским членам!

— И то правда! Видать эльфы слабы в этом деле, или вообще предпочитают мальчиков! А ведь это не железками махать, тут настоящая сила нужна!

Моряки дружно заржали над своей пошлой шуткой. Сакура скромно топталась у входа.

— Проходи- проходи, красавица! Мы тебя не обидим!.. Ну если только чуток.

Все опять громко засмеялись.

— Мёда девочке! Плесните ей полную кружку, чтобы расслабилась, а то будет лежать всю ночь как бревно.

— Не, нам брёвен не надо! - Снова дружное ржание подвыпивших, воняющих брагой мужиков.

Сакуре сунули в руку огромную, полную пенистой жидкости, кружку. Сделав один маленький глоток кислого пойла, девушка вдруг закашлялась.

— Что, не нравиться наша медовуха? Небось не привыкла такое пить. Это тебе не изысканные эльфийские вина. Ну не хочешь нашего мёда, попробуй наших сливок!

Под дружное ржание толпы подвыпивших мужиков, с Сакуры сорвали всю одежду и поставили на колени перед самым здоровым моряком. Мужик дернул завязки своих портков, и присунул свою, напряжённую елду к лицу девушки. Сакура покорно открыла рот, и почувствовала как моряк сходу загоняет свой член глубоко ей в горло.

Всю ночь три десятка оголодавших моряков трахали её во все дыры и во всех позах, удовлетворяя свою накопившуюся похоть. Сказать что девушке это не понравилось, было бы неверным. Сакура постаралась расслабиться, и даже пару раз испытала оргазм, когда её буравили сразу в три члена. В каюту она вернулась под самое утро, когда пьяные мужики ослабли и уже вообще перестали стоять на ногах. Она дошла до своей кровати и, не раздеваясь, рухнула сразу, заснув.

На следующий день всё повторилось. Сакуру просто положили на стол, и каждый, кто хотел, трахал её сколько захочет, наполняя своей спермой её сладкую щёлочку. Сакура как-то отстранённо наблюдала, как её заполняют спермой. Один мужчина, второй... десятый... Под её попкой набралась уже солидная лужа, а весь лобок и половые губки покрылись пеной. Матросы пользовались её по полной. Предыдущая и эта ночь отняла у Сакуры столько сил, что она, несмотря ни на что, просто заснула. Мужики продолжали её трахать, только кончали уже не внутрь. Чувствуя приближение оргазма они успевали вытащить свои члены и выплеснуть свои сливки на живот, грудь, лицо... Все волосы сакуры превратились в липкие сосульки. Сакура проснулась только тогда, когда её перевернули на живот и стали сношать в упругую, тугую попку, которая к этому времени была уже солидно смазана вытекающей из щёлочки спермой. Сакура полностью расслабилась, лёжа лицом вниз, и отчётливо чувствовала проникающие в её анус члены, их скользкие движения, пульсацию, когда они кончали, заливая её глубины своей спермой. Осознание того, что её всю ночь имеют несколько десятков голодных мужиков, и что она сама отдалась им добровольно, пронзило её разум, и Сакура испытала сильнейший, анальный оргазм, за что была вознаграждена салютом спермы от стоящих в очереди к ней.

На третий день к морякам присоединились купцы со своими телохранителями и имперский клерк. Вся эта братия, в пол сотни членов, каждую ночь пускала Сакуру по кругу. Так продолжалось до конца второй недели. Сакура заметила некоторые приятные изменения в себе - она стала чаще испытывать оргазм. Порою это необыкновенное чувство эйфории и удовольствия накрывало её каждый раз, когда кто-нибудь в неё кончал. Девушка наслаждалась этим прекрасным чувством сполна, главное чтобы сердце выдержало этот мультиоргазмовый марафон. Шиллиен, каждый раз, когда затраханная и обессиленная бретонка возвращалась в каюту, применяла сильное заклинание исцеления, приводя все внутренности, мышцы и кожу девушки в порядок.

Закончилось всё это к середине третьей недели, когда впереди показались береговые очертания Фаэруна. Моряки стали меньше пить, и с потупленными глазами, будто чего-то стыдясь, проходили мимо девушки. Сакуре же ещё пару дней мерещилось бесконечное движение членов во всех её дырочках, и липкая сперма на всём теле, но она весело подмигивала морякам, будто благодарила их за взаимное удовольствие.

Причалили они в каком-то небольшом материковом порту где, переночевав одну ночь в портовой гостинице, наняли большую лодку и отправились к острову Аларон. А Сакура долго думала - куда же делся четвёртый член их команды. Возможно у него своё, отдельное задание. И раз ей об этом не сказали, что значит знать ей это не обязательно.

В этих южных широтах море отличалось от привычного, северного. Сакура сидела на носу лодки и молча любовалась открывавшимися видами. Многочисленные, и большие и маленькие острова, проплывающие мимо, были покрыт густой зеленью.

Нужный им остров являлся одним из самых крупных на этом архипелаге. Когда лодка причалила ко вполне обустроенному пирсу, Сакура, Шилиен и Леголас вышли на деревянный настил. Леголас подозвал грузчика с тележкой, и вся команда отправилась к местной таверне на постой.

Местный управитель принял их на следующий день. Красивый, черноволосый мужчина, с заплетённой в косу бородой, казалось был оторван от какой-то работы по хозяйству, и вовсе не был похож на классического, зажравшегося чиновника. Сакуре он чем-то сразу понравился.

Все переговоры с кааном Шалманом Зановорождённым, как и предполагалось, вела Шиллиен. Сакуру и Леголаса лишь представили местному правителю. Сакура, одетая в шикарные, и довольно откровенные одежды, лишь прислушивалась к незнакомой речи, втихоря изучая архитектуру и обстановку дворца.

Каан Шалман внимательно слушал Шиллиен, и с улыбкой посматривал на Сакуру. Девушка невольно вошла в зрительный контакт с мужчиной. За добродушным, слегка насмешливым прищуром глаз Шалмана, скрывалась искра явно недюжинного ума и таланта.

— Сакура, каан Шалман великодушно готов уступить столь необходимый нам магический артефакт. - Обратилась Шилиен к Сакуре, после того, как они о чём-то договорились с правителем.

— Но?..

— Но у него будет три просьбы, или три пожелания...

— Они выполнимы?

— Не знаю, девочка... Ещё не знаю. Первое желание, самое банальное и простое - каан хочет, чтобы этой ночью ты осталась во дворце.

— Это ожидаемо. Именно для этого я и нужна в миссии.

— Второе - Шалман хочет чтобы ты и Леголас приняли участие в местном соревновании кумитэ и продержались бы хотя-бы несколько боёв. Он планирует сделать большие ставки и на этом хорошо заработать.

— Ставки за нас, или против нас?

— Ещё не знаю. Но по твоим психосоматике и поведению, каан Шалман определил в тебе опытного бойца. От него этого не скроешь.

— А третье пожелание?

— Сущий пустяк. Тебе надо будет пройти "лабиринт наслаждений" и добыть рубин - "Глаз Дракона".

— А в чём подвох? Почему воины каана сами не могут его добыть для своего господина, если он ему так нужен?

— Не знаю, девочка, он об этом ничего не говорит.

И вот ворота дворца захлопнулись за спинами Шиллиен и Леголаса, и Сакура осталась одна. Она скромно стояла перед троном местного царя, и размышляла - сразу раздеться, или подождать, когда с неё сорвут её одежды. Ведь многим власть имущим именно так и нравилось - проявлять некоторое насилие.

Каан Шалман некоторое время внимательно смотрел на девушку, затем неожиданно рассмеялся:

— Успокойся, красавица, мы не северные дикари, чтобы сразу бросаться на всё что движется и имеет пару- тройку дырок.

— Ты говоришь на общем тамриэльском языке? - Сакура была поражена и шокирована. Во первых тем, что островитянин не собирается её сразу трахать. А во вторых тем, что мужчина прекрасно, хоть и с акцентом, говорит на языке народов Тамриэля.

— Я знаком со многими купцами, и многими путешественниками из разных мест вашего материка. Когда ведёшь торговые отношения, полезно знать язык тех, с кем договариваешься, особенно когда они не знают, что ты их понимаешь. - Мужчина весело подмигнул девушке.

— Например как с нами? - Сакура судорожно пыталась вспомнить - не сболтнули ли они с Шиллиен лишнего при Шалмане.

— Методики Талмора не изменились. Для решения сложных вопросов они до сих пор присылают какую-нибудь красивую девушку, думая, что это всё решит. Но это годиться лишь для диких племён, или для самых глупых правителей.

Шалман легко поднялся с трона, подошел к столику, на котором стояли фрукты, восточные сладости и кувшин с красным вином. Плеснув вина в красивые, прозрачные бокалы, он протянул один Сакуре.

— Выпьем за знакомство, северная красавица!

Сакура пригубила вкусное, ароматное вино. Ей, вдруг стало легко и спокойно. Всё напряжение в миг куда-то ушло.

— Ты разве не для секса попросил меня остаться?

— Пойми меня правильно и не обижайся - ты очень красивая и сексуальная, но у меня есть любимая жена. А с тобой мне просто хотелось пообщаться, как с интересным, необычным человеком.

В это время в приёмный зал вошла молодая девочка, на взгляд - лет двенадцати. Она обняла островитянина и чмокнула его в щеку, что-то нежно говоря на незнакомом Сакуре языке. Шалман ответил ей что-то в том же духе, поцеловал в лоб, и отправил обратно, слегка хлопнув, на прощание, ладошкой по маленькой попке.

Увидев красноречивый взгляд гостьи, он снова весело рассмеялся:

— О нет, это не то, о чём ты сейчас подумала! Это всего лишь моя старшая дочь, не жена!

Шалман и Сакура ещё какое-то время разговаривали о политике и культуре двух материков. Затем вошёл дворецкий и сообщил, что ужин готов, и их ждут в обеденном зале. Там Сакура уже лично познакомилась с красивой, смуглой женщиной, которая являлась женой каана, и тремя его детьми - двумя девочками, одну из которых Сакура уже видела, и восьмилетним мальчиком.

Ужин прошёл в легкой, непринуждённой обстановке. Домочадцы правителя весело переговаривались и шутили, соблюдая при этом нормы этикета и приличия. При этом они искренне благодарили своих слуг, будто те делали им великое одолжение. Сакура пыталась понять основы незнакомого языка, и общий контекст. Сейсхалл приходил ей на помощь, старательно переводя самые интересные темы беседы.

Вообще островитянин очень удивил Сакуру. Какой-то он не типичный правитель. Когда они вышли на широкую веранду, подышать свежим воздухом - он провёл рукой, показывая на весь свой огромный остров:

— Смотри Сакура - это моя земля, моё царство, мой народ. Здесь живут мои люди. И каждый из них для меня ценность. До каждого из них у меня есть дело и интерес - как они живут? Всё ли у них хорошо? Не голодают ли? Не нуждаются ли в помощи? Каждый из них может прийти ко мне во дворец и пообщаться со мной. За это они меня любят, и когда надо - все как один, встают плечом к плечу.

— Но так не бывает! Это слишком... слишком...

Сакура потерялась в своей мысли.

— Бывает, девочка. Бывает, если по настоящему любишь свою землю, свой народ... Да и в целом - жизнь!

Они немного помолчали, пока Сакура обдумывала сказанное. Затем Шалман продолжил:

— А теперь о деле. Искомый Талмором магический артефакт мне, по сути, совсем не нужен. Но я должен соблюдать правила этой игры, иначе правители других островов-государств меня не поймут, как и сам Талмор. Я уверен, что вы с Леголасом, сможете достойно показать себя на кумитэ, а я немного разбогатею.

Мужчина весело подмигнул Сакуре и они вернулись в зал где, как раз Наоми, жена Шалмана, и его дети начали играть в какую-то весёлую настольную игру.

Сакура в эту ночь отлично выспалась. Не было ни морской качки, ни приставаний пьяных моряков. Она нежилась на шёлковых простынях, в выделенной ей специальной гостевой комнате, во дворце каана. Когда Сакура, довольная общением и отдыхом, вернулась в таверну, удивлённая Шиллиен лишь подняла одну бровь.

А на следующий день они отправились на кумитэ.

В большом амфитеатре, расположенном в центре столицы этого островного государства, собралось несколько тысяч зрителей. От жаркого солнца людей защищали специальные, шелковые тенты, развешанные на длинные жерди по всему периметру. В центре трибун располагалась специальная ложа, в которой сидел каан Шалман, его родственники и приближённые.

Две сотни опытных бойцов, прибывшие сюда из разных уголков Нирна, приветствовали зрителей, пройдя по внутреннему периметру сцены. Сакура вглядывалась в суровые лица воинов и, к своему удивлению, увидела среди них немало женщин. Впрочем большинство из них давно потеряли свой характерный, женский облик, давно превратившись в брутальных наёмниц. Сама Сакура вызвала неподдельный интерес как среди участников соревнований, так и со стороны зрителей.

— Что здесь делает маленькая сопливая девочка? Беги лучше домой, к своей мамочке! - Под дружное всеобщее ржание, подшутил над Сакурой огромный, двухметровый гигант, на плече которого красовалась обоюдоострая секира.

— Надеюсь ты успела подмыться? Смотри не описайся, малышка! - В тон первому прокричал второй воин, лицо которого было обезображено большим шрамом.

Стоящий рядом с Сакурой Леголас лишь скрипнул зубами. Сама Сакура оставалась совершенно спокойной. В боях с разбойниками она и не такое слышала о в свой адрес.

— Что молчишь, малышка, у тебя что, рот чем-то занят? Так мы ещё даже не начинали!

Опять дружный хохот, который подхватили так же зрители на трибунах.

И вот позвучал гонг, и выбранные по случайному жребию, пары воинов стали сходиться в сражении. Надо сказать, что по правилам этого острова бой в кумитэ длился до первой криви, или до того момента, пока кто-то не выронит из рук оружие. У царей островов этого архипелага на это были свои причины, и это было логично, ведь если каждый раз во время соревнований терять массу отличных бойцов, то островам скоро некем будет защищать себя. Но бывали и исключения, когда кто-то, всё же, погибал.

Сакура с интересом наблюдала за боями. Леголас шедший по жребию раньше её, без особых проблем обезоружил какого-то наёмника. Потом были два гвардейца, с разных островов. Те сражались грамотно и технично, доставив зрителям массу удовольствия своим мастерством. Остальные бои не представляли особого интереса. Первый день был отборочным днём. Ажиотаж лишь вызвало долгожданное всеми, появление Сакуры, в соперники которой достался, как раз, тот двухметровый здоровяк с секирой. Все делали ставу на здоровяка, но с нетерпением ожидали - что же может предоставить против столь грубой силы эта малявка?..

Гигант вышел на поле и, под общий хохот и улюлюканье, стал изображать характерные оскорбительные движения руками и тазом, будто он сношает Сакуру.

— Бросай свою зубочистку, девочка, я тебя хорошенько отымею и отпущу домой, к мамочке!

Трибуны снова взорвались смехом. А сидящий на центральной ложе каан Шалман нахмурил брови.

Противники сошлись. Гигант поднадавил сразу, стараясь сходу ошеломить Сакуру, целясь плоской стороной своей секиры куда-то в низ спины девушки. Сакура легко увернулась и начала свой танец. Воин старался достать Сакуру, крутящуюся вокруг него, обухом топора, а Сакура, ко всеобщему восторгу и удивлению, ловко срубала застёжки его тяжёлой брони, не сделав при этом, ни единой царапины на теле. Хмурое лицо Шалмана постепенно разгладилось и заиграло весёлой улыбкой. Лицо Леголаса напротив стало удивлённым и озадаченным.

Меж тем действие на арене подошло к своей развязке: Сакура срубила последние ремни крепления, и броня двухметрового здоровяка слетела вниз, утягивая с собой поддоспешник и нательную рубаху. Арены взорвались восторгом и хохотом, так как перед ними, во всей своей красе, стоял совершенно голый мужчина, член которого был в возбуждённом состоянии. Все смеялись уже не над Сакурой, а над этим незадачливым воякой.

— Ох! Я вижу ты не бросаешь слов на ветер, и готов выполнить свою угрозу прямо сейчас! - Воскликнула Сакура, вызвав новый взрыв хохота.

Усталый богатырь с трудом поднял секиру и пошел снова не девушку. Ран на нём не было, а бросить оружие на землю ему не позволяла гордость. Он был опозорен этой малявкой и просто хотел её убить. Сакура поняла, что противник сейчас играет серьёзно и щадить её не будет, поэтому ловким ударом рукояткой катаны "отсушила" мужику пальцы руки. Секира упала на землю, а трибуны взорвались бурными аплодисментами юной победительнице.

С этого дня Сакура стала всеобщей любимицей и фавориткой этих соревнований.

Следующий день проходил в том же духе. Участники боёв распределялись по жребию, и победители проходили уже на финальный день, когда будут последние бои. В этот день Сакура провела два боя, где ей достались достаточно искусные и опытные фехтовальщики, победить которых удалось с огромным трудом. Каждый её бой сопровождался ошеломительной популярностью. Мало того, что все трибуны были заполнены людьми, так ещё и во всех проходах темнились зрители, желавшие посмотреть как сражается эта красивая, молоденькая девушка. Леголас тоже выиграл свои два боя, и прошёл до финальных боёв. Его техника двойных клинков хоть и не была совсем уж уникальной, тем не менее вызывала у всех неподдельный интерес.

И вот настал третий, решающий день. Здесь уже в парах встречались лучшие из лучших, прошедшие, в отборе, не один бой с сильными противниками. В этот день предстояло провести несколько боёв, с каждым разом сокращая список претендентов в два раза, пока не останется лишь одна, финальная пара.

В первом бою Сакуре досталась одна из женщин. Чернокожая, жилистая и худая воительница раскрутила свой посох так, что он перестал быть виден обычным зрением. Сакура встала в защитную стойку. Её катана запела, разрезая воздух на восьмерки, и тоже исчезла из вида. Когда женщины вошли в контакт, в воздухе что-то громко, будто щелчки большой плети, защёлкало, и во все стороны полетели эбонитовые осколки посоха, кого-то из зрителей поранило. Ошарашенная чернокожая воительница с удивлением смотрела на свои пустые руки. Судья, под всеобщее ликование, огласил победу Сакуры.

Следующий противник, мускулистый, статный гвардеец, просто поднял свой меч в честь Сакуры и положил его на землю, к её ногам. Трибуны разочарованно завыли.

Леголас, в жесткой битве, проиграл настоящему, акавирскому самураю. Самурай хорошо знал технику спаренных мечей, и понимал - как можно противостоять двуручному бойцу.

На финальный бой, против Сакуры, вышел как раз этот акавирский самурай. Он уважительно поклонился и произнёс на ломанном тамриэльском диалекте:

— Сакура сан! Я Мусаши! Для меня великая честь сражаться в этом бою с тобой.

Сакура поклонилась в ответ.

— Мусаши сан! Для меня тоже великая честь помериться с тобой силами.

Этот бой, и этот противник, были самыми сложными из тех, что Сакура встречала за всю свою жизнь. Они с Мусаши сходились, звенели мечами, и расходились много раз. Трибуны восторженно застыли, наслаждаясь необычным зрелищем. Когда Сакура и Мусаши сходились, простые люди даже не успевали заметить движения их мечей. Удары, блоки, уклонения... Всё это происходило уже на уровне интуиции. В какой-то момент, противники снова сошлись в короткой схватке. Но когда они разошлись, то Сакура даже оборачиваться не стала, застыв с мечами в руках... По щеке Мусаши текла маленькая капелька крови.