Отдых вместе с тёщей и женой на плоту, по реке...

1960 год. Карелия. Солнце стояло низко, над горизонтом. Волны реки, слегка бурные, заставляли небольшой плот, из бревен рулить.

Моя жена Ирочка, голая, лежала на палубе, наслаждаясь последними лучами солнца дня рядом, со своей матерью Людмилой Ивановной, которая была одета в простой раздельный купальник, не особенно сексуальный, но все же выгладивший довольно вызывающим.

Пока я маневрировал в направлении порта, я наслаждался видом их убедительных изгибов, в случае с моей тёщей довольно грудастой женщиной.

Они обе были повернуты ко мне с раздвинутыми ногами, и вид, который демонстрировала моя тёща, которая, хотя и была одета в трусики и лифчик купальника, был потрясающим.

Людмила Ивановна Не очень одета: Сзади трусики исчезли, схватившись за толстые ягодицы, спереди они не могли полностью прикрыть ее толстую и волосатую киску, у нее казалось, что у нее почти член, а не киска, так как передняя часть трусиков была настолько набухшей. Густые кудрявые, тёмные и непокорные волосы прорастали по бокам трусиков, некоторые тянулись к пупку, рисуя довольно интригующую полоску внизу живота. Живот был довольно выраженным. изрядно обильные груди были довольно обвисшими и переполненными, лифчик, один из тех, что завязывались шнурком вокруг шеи и на спине, имел чашечки, уменьшенные, до двух жалких треугольников, которые тонули в таком изобилии сисек Людмилы Ивановны. Должно быть, он был как минимум на один размер меньше, чем нужно, и вряд ли мог скрыть наличие двух больших торчащих вверх сосков, которые, казалось, хотели проткнуть тонкую ткань лифчика купальника.

Лицо Людмилы Ивановны, изборожденное морщинами, выдававшими её возраст, шестьдесят три года, на которые все похожи, было милым, но с вызывающим взглядом, её глаза фантастического светло-зеленого цвета были любопытны, и когда она смотрела на меня своего зятя, они выдавали её озорную душу, её губы, безусловно, богатые опытом, большие и мягкие, они были предвестниками роскошных обещаний.

Один только взгляд на Людмилу Ивановну заставил мой член возбуждаться, она практически извергла секс из всех пор. В этом наряде, подходящем пятнадцатилетней девушке, больше, чем пожилой женщине ее возраста, она выглядела просто непристойно.

Людмила Ивановна, казалось, не заметила, что ее правая грудь почти выскользнула из обтягивающего лифчика, и эта часть ореола, широкая и темная, выглядывала с одной стороны лифчика купальника.

Рядом с ней лежала моя жена Ирочка, красивая брюнетка сорока лет, она была не толстая, но все же довольно плотная. У нее были крепкие ноги, волосатый пах не мог скрыть ее малые половые губы, которые набухшие и длинные, обильно торчали из щели её влагалища.

Изгиб живота заканчивался под красивой обильной грудью, как у её матери, ореолы большими и темными, соски большими и длинными, казалось, они были созданы специально для того, чтобы их сосали.

Округлые и гармоничные изгибы ее тела располагали к страстным ласкам, особенно ее чувственная задница, которая мне очень нравилась и которая привлекала сексуальные взгляды многих мужчин, с моим и ее высшим удовольствием, конечно. Она, осознавая эффект, который это вызывает, не брезговал вызывающими нарядами и похотливой походкой.

Учтивое лицо с чувственным взглядом, кокетливо наивное, выражало её страстную натуру. Толстые и манящие губы, казалось, были созданы специально для сосания мужского члена. Когда Ирина улыбалась мужчине, ее темные и озорные глаза жаждали секса!

У нее было распутное лицо, которое, в конце концов, не отрицало, кем она была на самом деле.

Но ведь именно по этой причине, когда я женился на ней, меня поразила, помимо ее красоты и чувственности, ее абсолютная сексуальная распущенность. Я также был приятно удивлен её честностью, по отношению ко мне, немедленно предупредив меня, что меня будет недостаточно, чтобы утолить её жажду по мужскому члена, и что мне придется пойти на компромисс с её сладострастными моральными принципами.

Так что после первых бурных времен брака, я принял свое состояние рогоносца и её полномасштабное состояние суки с обоюдным сексуальным удовлетворением.

Большинство моих друзей знакомились с ее киской и даже больше!

Когда Ира приходила домой, уставшая и растрепанная, после своих сексуальных приключений, она звонила мне и говорила, что теперь она полностью моя. Иногда я трахал ее, вставляя член, который плескался во влагалище, полным спермы других мужчин, и мне нравилась мысль о том, насколько моя жена Ирочка распутна.

Но чаще всего она раздвигала ноги, мастурбировала свою киску, наполняла спермой своих многочисленных любовников. Я дрочил себе член, пока Ирина рассказывала мне о своих сексуальных приключениях, я погружал лицо в складки ее промежности, наслаждаясь ее ароматами, в то время как я сладострастно вдыхал сладковатый запах её влагалища и семя тех мужчин, кто ее трахнул. Если мне повезет, я смогу уловить определенный намек на мочу, которая, вероятно, принадлежала не только ей, из-за различных мужских членов, которые проникли в нее. Мысль о том, насколько мы извращены, заставляла нас достигать удовлетворяющего оргазма, за короткое время. Мы были практически взаимодополняющими, мы были созданы друг для друга: как я уже говорил, я был рогоносцем, а она

шлюхой.

Мои мысли сотрясал импульс волны, которая заставлял плот вздыматься, я смеялся над встревоженным взглядом моей тещи Людмилы Ивановны, я маневрировал, чтобы вести плот против ветра.

У меня был немалый опыт работы шкипером. Много лет назад в детстве у меня был собственный плот, гораздо более большой, чем тот, который я управлял сейчас.

Плот, который я управляю, принадлежит моему старому другу Сергею, который давал его мне в аренду, когда я хотел, по очень низкой цене.

В этом году программа отпуска должна была предусматривать романтическое путешествие на плоту по реке, посвященное только мне и моей жене. Уединенная обстановка, чтобы расслабиться после долгого года работы.

К сожалению, дьявол делает горшки, но не крышки! В последний момент мы получили телеграмму о приезде моей тещи, Людмилы Ивановны. В этот момент стоял вопрос о том, отказаться от отпуска или взять её с собой, так как мать жены священна! Я мог бы сказать ей, чтобы она приехала к нам в другое время, но это было только в том случае, если я хотел сделать наш романтический поход на плоту непригодным для жизни, и это казалось мне неуместным.

Надо сказать, что в итоге это решение оказалось не таким уж плохим, на самом деле, я смог узнать свою тещу с другой точки зрения. Людмила Ивановна и мой тесть Виктор Петрович жили в Москве, между нами и ними было не менее девятисот километров, так как мы жили в Ленинграде в районе Купчино. Так что случаев, когда мы виделись, было очень мало, и в те спорадические времена мы всегда виделись вместе с ее мужем. Людмила Ивановна всегда казалась мне суровой и сварливой женщиной.

В этом году мой тесть не хотел участвовать в долгом путешествии, чтобы встретиться со своей дочерью, отчасти потому, что он только что оправлялся от болезни, которая определенно испытала его на прочность здоровья. Поэтому он предпочел остаться дома в Москве.

Моя теща, неузнаваемая по тому, как я ее помнил, была разговорчивой, милой и, я бы даже сказал, немного распутной, как и ее дочь.

Шум реки мешал мне расслышать, о чем они говорят, я видел, как они смотрят на меня и смеются друг над другом.

Мы проплыли несколько километров по реке, которые отделяли нас от того места откуда мы начали свой поход на плоту и пришвартовались на маленьком острове.

Мы пришвартовали плот и высадились, направляясь к небольшой поляне, которая находилась в нескольких сотнях метров от места высадки.

Мы искупались поочередно, естественно я купался последним.

Пока я ждал своей очереди, я поставил палатку и сидел с бутылкой пива в руке, я уже почти допил игристый напиток, когда в появилась моя теща, чтобы предупредить меня, что настала моя сходить поплавать. Я чуть не опрокинулся в складном кресле! Людмила Ивановна была прикрыта только коротким полотенцем, завязанным узлом на груди, таким образом передние клапаны банного полотенца оставались раздвинутыми, позволяя мне видеть ее при каждом малейшем движении её влагалище. Член мгновенно, преодолел сопротивление и возбудился выглянув из плавок.

Шоу, которое она выставила, было непристойным и грязным, но невероятно, похотливо захватывающим: неопрятный и густой мех тянулся до складки её обвисшего и расслабленного живота. Я мог видеть малые половые губы, черные снаружи и красные внутри, длинные и дряблые. В середине щели, которая оставалась полуоткрытой, из-за потери эластичности, вызванной возрастом, большой темный клитор, проросший из меха, толстый, влажный и морщинистый.

Мое потрясенное лицо, ошеломленное этим видением, заставило мать моей жены разразиться весельем, которое заставило ее еще больше раскрыть полотенце. Моя лучшая половина, заинтригованная этим смехом, пришла посмотреть, что происходит, конечно, Ира была голой. Она посмотрела на маму и, поняв причину смеха, засмеялась в свою очередь, с измененным от веселья голосом и сказала мне: «Тебе нравится моя мама Сережа? Вернее... То, что между её ног?…

Затем, повернувшись к матери, она добродушно сказала: «Конечно, и ты тоже, ты могла бы завязать свое полотенце по-другому, не находишь!?» Затем, в более решительной манере, она добавила: «И потом... Извини мама... Ты даже можешь побрить немного этого леса между ног... Или нет!?» Моя вызывающая теща, чувствуя выговор со стороны дочери, в жесте скромности взяла края ткани и подошла к ним руками, но без особого успеха, так как ткань была короткой. Измененная упреком, она защищалась, отвечая дочери: «В чем моя вина, если этот свинья твой муж любит старух... А что касается моего «Леса», то я держу свою киску, как мне угодно, а если кому это не нравится, пусть отворачивается... И кроме того, мне кажется, что твоему извращенному муженьку совсем не против моего «Леса», как ты говоришь!

Она закончил разговор с новым взрывом веселья, вызванным её собственными словами, которые также заразили мою жену.

Я покраснел, чувствуя себя идиотом, с некоторым смущением, я встал и пошел к реке купаться, положив руку перед собой, чтобы прикрыть головку, которая выходила из моих плавок, пробормотав несколько слов извинения.

Я был взволнован, но и обескуражен случившимся, я снял плавки и бросила их на большой камень, я увидел на нём трусики купальника моей тещи, я не удержался: я поднял их, они были влажным на ощупь, я перевернул их сбоку клапана, белая ластовица была испачкана густым кремовым следом, Я поднес очень легкую ткань к носу, жадно принюхалась к запаху, который исходил от этой маленькой полоски ткани, набора сладковатых запахов, которые объединяли женские настроения, пот и мочу, порождая огромную смесь запахов. Со стоном, я растирал трусики тещи, о лицо, я облизывал полоску ткани, пропитанную выделениями, чей едкий и соленый вкус возвышал мои чувства и мою похоть, став еще более интенсивной при недавнем виде её непристойной киски.

Искупавшись, я вышел из реки все еще с возбужденном членом, который вернулся к моей эрекции благодаря мысли о последних событиях. Я надел мешковатые брюки спортивного костюма, чтобы больше не быть объектом насмешек со стороны женщин.

Я пришел на поляну где была установлена палатка. Людмила Ивановна носила теперь большое полотенце, завязанный с одной стороны, на уровне груди, который оставлял длинный разрез вдоль всей левой стороны, я мог видеть, на высоте таза, очень тонкий эластичный ремешок нижнего белья, который она использовала.

Как только она меня увидела, Людмила Ивановна, повернувшись к Ирине, в шутливой форме сказала: «Муж прибыл. Ирина, одетая более или менее как ее мать, только я не мог разглядеть никаких признаков нижнего белья, смеялась над шуткой своей матери. Я в свою очередь рассмеялся и повернулся к теще, сказав: «Извините, Людмила Ивановна, вы застали меня врасплох». Затем, льстя ей, я добавил: «И тогда вы красивая женщина, и к тому же очень чувственная, я должен сказать». Шутя, в дерзкой манере я продолжил: «Это потому, что рядом всегда есть Ирина, иначе я бы попробовал вас!". Моя жена посмотрела на меня, притворяясь остроумно ревнивой: «Вы, мужчины, все свиньи...Лишь бы член сунуть в женскую киску!» Я рассмеялся над её веселыми словами. Людмила Ивановна, между серьезным и шутливым, сказала: «Спасибо, Сережа, я должна сказать, что у меня действительно добрый зять. Твоя лесть делает меня очень счастливой, не каждый день приходится получать такие смелые комплименты от мужчины моего возраста.

Я послал ей поцелуй, она улыбнулась мне, подошла ко мне и сказала: «Так лучше...» За её словами последовали дела, она наклонился ко мне и поцеловал в щеку, очень близко к губам. Я почувствовал, как её губы влажные от слюны посасывают мою верхнюю губу в уголке рта. Ирина ничего не видела, потому что я был между ней и Людмилой Ивановной. Я ответил на поцелуй и, воодушевленный её поведением, скользнул рукой по её ягодицам, я чувствовал её щедрые изгибы сквозь очень легкую ткань полотенца, который она носила, я провела пальцами по щели между её ягодицами. Людмила Ивановна не отошла, более того, когда я уходил, она смотрела на меня, улыбаясь и подмигивая. Я все больше и больше убеждался, что эта женщина такая же распутная, как и ее дочь, если не больше.

Мы сели за стол ужинать. Мы ели еду, которую моя теща специально приготовила утром, а я, честно говоря, не возражал, учитывая ее ловкость в приготовлении на костре.

После ужина мы решили выйти на прогулку по острову.

Женщины вышли одетыми, я был одет в мешковатые штаны и футболку.

Мы направились к пляжу, солнце садилось, небо и река окрашивались в мягкий красный цвет заката. Птицы совершали захватывающие погружения в море, пользуясь последними лучами солнца, чтобы еще раз поесть, прежде чем вернуться в свою колонию, скорее всего, расположенную на одной из многочисленных скал острова.

Я обнял Ирину за бедра, Людмила Ивановна посмотрела на нас, возможно, немного ревниво, она сказала: «И что мне делать? Ребятки? Третьей быть неудобно? Не мог бы ты и меня обнять Сережа... Моя жена посмотрела на меня с неопределенным взглядом. Я улыбнулся, притянул ее к себе и поцеловал.

Людмила Ивановна в шутку раздраженно сказала: «Ну, вам просто нужно, чтобы вы были влюбленными... Вы предпочитаете, чтобы я вернулась к палатке, или вы хотите, чтобы я искала какое-нибудь уединенное место для совокупления? Мы от души посмеялись над ее шуткой, я пригласил ее подойти поближе и опоясал её руками, как делал это с Ирой, мама и дочь радостно смотрели друг на друга.

С реки дул легкий и приятный ветерок, от которого два очень легких полотенца моих женщин кружились и раздувались.

У жены не было нижнего белья, иногда порывы ветра обнажали то, что обычно должно было оставаться скрытым. У Людмилы Ивановны же были трусики и лифчик, но трусики были настолько малы, что едва могли прикрыть киску и оставляли непокрытыми густые темные волосы, которые заросли со всех сторон и когда ветер обнажал их богатство, это было непристойное и похотливое зрелище, к которому нельзя было остаться равнодушным.

Кроме того, мои женщины ничего не скрывали своей наготы и не очень заботились о моих суждениях о них.

Я залез в разрез полотенца, которое носила моя жена. Рукой с ложкой, спереди, я искал ее киску. Мои подозрения подтвердились: ее выступления возбудили ее, на самом деле мои пальцы барахтались между ее малыми половыми губами, набухшими от ее желания. Она повернулась ко мне с похотливой улыбкой, увлажнив губы языком, приблизила рот к моим ушам и прошептала: «Боже... Какая я шлюха... Мне очень нравится показывать это всем... Ты чувствуешь, какая я мокрая? Я не мог не поднести руку, которой я ощупывал её влагалище, чтобы понюхать ее желание, а другой, на мгновение отстранившись от тещи, я сжал свою явную эрекцию, пытаясь дать себе минимальное облегчение.

Я почувствовал, как рука Людмилы Ивановны коснулась моей задницы, она поднялась навстречу резинке моих штанов, она просунула руку внутрь и, преодолев препятствие в виде моих семейных трусов, она спустилась, чтобы коснуться моей задницы, я почувствовал, как ее пальцы касаются моего ануса, встревоженный я посмотрел на свою жену рядом со мной, она улыбнулась мне.

Успокоившись, я решил ответить на ласки Людмилы Ивановны, приподняв за спину, легкий предмет её одежды, увернувшись от бесполезного последнего бастиона трусиков, я просунул руки между ее половинок задницы, я поласкал пальцем её анус, которое мне показалось неприлично волосатым, и я продолжил свой путь, пока не коснулся входа ее толстой киски, я почувствовал, как анус тещи сжимается, я увидел, как она подняла лицо вверх, Открыла рот и задержала дыхание. Было приятно видеть выражение её удовольствия. Было чрезвычайно интригующе чувствовать, как моя теща, в то время как моя жена, сама того не подозревая, шла рядом со мной, а я обнимал ее за бок. В нормальных условиях, с женщиной, которая не была матерью моей жены, у меня не было бы столько проблем, но в этом случае, я не знаю, как бы у нее было с Ириной.

Я ощупывал мать своей жены еще несколько мгновений, затем убрал руку с ее задницы не позволил полотенцу упасть, это было слишком рискованно, чтобы продолжать, но теперь я понял, что все в порядке...

К этому моменту уже почти стемнело, мы решили вернуться обратно к палатке.

На полпути назад к палатке мне пришлось остановиться, чтобы помочиться.

Я повернулся в сторону реки, Ирина подошла ко мне и повернулась ко мне спиной. Ее мать была недалеко от меня, я заглянул в сторону Ирины, она все еще была рядом, я повернулся к теще, пока последние брызги мочи все еще брызгали из моего члена, она жадно посмотрела на меня и мой член. Она успокаивала себя, что находится вне поля зрения дочери. Успокоившись, она открыла щель своего полотенца и сняла трусики, раздвинула ноги и открыла свою киску руками, чтобы показать это моему взору, я мог видеть, как палец дразнит ее клитор, когда она наклонилась над своими ногами, чтобы почувствовать себя более открытой, сильная струя мочи хлынула из ее киски, смачивая ее длинные темные волосы Ручеек теплой соломенно-желтой мочи соскользнули по его ногам, оказавшись внутри обуви, которую она носил. Обезумев от похоти, я снова возился со своим членом в состоянии эрекции. Как бы мне хотелось облизать языком эти толстые покрытые целлюлитом бедра, пропитанные мочой! Темнота только сияние луны не позволяло мне хорошо видеть, но ситуация была невероятно похотливой, с непристойными последствиями, которые усиливали вожделение момента.

Ирина окликнула меня, прежде чем она обратила свой взгляд на меня, я уже повернулся обратно к реке, притворившись, что закончил мочиться в этот момент. Людмила Ивановна, скрытая от глаз дочери, продолжала трогать ее грязную от мочи киску, пока не услышала близкие шаги дочери, поспешно вытерла свою киску и бедра полотенцем, которое на ней было одето: Непристойно и грязно до конца!. Она собралась с мыслями только в последний момент, за мгновение до того, как Ирина свернула в сторону палатки, которые до этого момента служили ширмой. Очевидно, этой шлюхе понравился риск!

Мы вернулись к палатке, теща ворвалась в палатку с отговоркой, что устала, на самом деле, скорее всего, чтобы утолить накопившееся во время прогулки желание, теребя себя пальцами. Одно только представление о ней, когда она возится с этой старой и неопрятной заросшей волосами киски, сводило меня с ума.

Я взял Ирину за руку и практически затащил ее в палатку, заставил ее упасть на покрывало растленного на земле в палатке, Ирина уже встала в позу с широко расставленными ногами, я развязал узел на полотенце, которое на ней было, чтобы прикрыть ее наготу, я расстегнул штаны, не снимая их, пока она сжимала соски и ласкала клитор, глядя на меня в тревожном предвкушении: «Давай! Поторопись!

— Иди ко мне... Посмотри на ту красивую волосатую киску, которая у меня есть…

— Или мне придется позвать кого-то другого, чтобы он трахнул меня!» Возбужденный ее словами, своим членом настолько твердым, что ему было больно, я проник в нее, проталкивая свой член вверх по влагалищу с той силой, которая у меня была, я вырвал у жены крик удовольствия и, возможно, даже небольшую боль, против которой она, очевидно, не возражала, учитывая, как она выгибала свою задницу вверх, толкаясь к точке опоры, которая ее сверлила. Она громко закричала, от удовольствия, судорожно двигаясь подо мной. Срывающимся от удовольствия голосом он закричала: «Давай... Толкай сильнее и дальше!... А...а!, Да... Давай, запихивай все это в мою киску…

— А...а! Да... Ещё!... Дай мне еще своего члена Сережа!

Конечно, ее мать, находясь в соседней палатке, где стены были сделаны из брезента, не могла не слышать крики своей дочери, которая наслаждалась сексом с мужем!

Одной рукой я обнял ее за плечи, другой рукой держал ее за волосы. Я поцеловал ее, наши жадные языки извивались внутри ротовой полости, наша обильная слюна действовала как смазка. Я трахал ее киску быстрыми движениями внутрь и наружу. Она, чувствуя себя заточенной в своих объятиях, наслаждалась и безудержно кричала, царапая мне спину.

Внезапно Ирина сказала голосом, полным похоти: "Тебе нравится моя мать, разве тебе не нравится маленькая свинья, которая ты не кто иной!? … Вот почему ты так сильно меня трахаешь, не так ли?! Я мгновенно замер, она зацепила мои бедра своими ногами, скрестив их на моей спине и толкая таз ко мне, чтобы вернуться к прониканию моего члена в себя. Она запротестовала, оскорбляя меня, потому что я перестал ее трахать: «Нет!... Не останавливайся!... Я собирался конечно попробовать... Продолжай меня трахать, свинья!» Я сразу пришел в себя, я понял, что, вопреки тому, что я думал, она не злится. Я возобновил его сборку с новыми силами. Она хриплым от волнения голосом сказала мне: «Свинья, я видела тебя сегодня вечером, когда ты щупал задницу моей матери». Ирина взяла мою руку, поднес ее к своей заднице и продолжила: - Засунь два пальца мне в задницу, свинья... Притворись, что это задница той шлюхи! Давай... Думая о ней... Я знаю, ты хочешь её!».

Нет! Это было слишком! Моя жена возбуждалась при мысли об инцесте между мной и ее матерью. Что, кстати, она, по-видимому, и видела!

Эта мысль заставила меня капитулировать: я почувствовал, как сперма нарастает в моем члене. Более того, возбужденный неистовым движением подо мной моей жены, я почувствовал, как член извергается огромным количеством спермы, меня переполняло удовольствие.

Ее руки взяли свои ягодицы и она притянула меня к себе, чтобы он глубже проник в ее киску, чтобы я мог лучше направлять потоки горячей спермы, которыми я наполнял ее. Когда я заканчивал впрыск своего семени, я услышал, как Ирина дрожит и ахает: «Ты пришел, думая об этой шлюхе, не так ли?! Я почувствовал, как она напряглась и снова почесала мне спину, она сказала сдавленным голосом: «Я иду... О...о! Боже... Я... Мысль о тебе, о той свинье, сводит меня с ума... Черт, я кончаю! Я почувствовал, как она дрожит, за этим последовали крики, которыми она выражала сотрясающее ее удовольствие, оргазм захлестнул ее, как волна в реке. Заикаясь, она сказала: «Ты Сережа должен трахнуть мою мать, сексуально удовлетворить эту старую шлюху!» Ира закончила кончать, пока эти слова замерли у нее во рту.

Ее тело расслабилось под моим, я услышал, как она тяжело дышит у себя на груди. Я обнял ее, нежно поцеловал. Она подняла ко мне лицо, её губы искали мои в очень нежном поцелуе. Я безумно любил Ирину мою красивую шлюху!

Мы уделили немного времени, чтобы я сделал паузу, нежно лаская ее живот и грудь, нежно играя с ее сосками, которые, как я знал, стали особенно чувствительными из-за ее недавнего оргазма.

Она встала с покрывала, встала, широко расставив ноги, согнув колени и высунув таз вперед в похотливом подношении. Я могла видеть запачканные волоски киски, от своей спермы.

Ира мне сказал: «Иди и уберись!» Мне конечно не пришлось это повторять второй раз, я бросился между ее ног, чтобы лизать ее и свое удовольствие, которое обильно пропитало ее киску, конечно я не побрезговал и несколькими ласками по анусу жены.

Моя жена испытала множественный оргазм: она кончила снова, пока я вылизывал ее киску.

Я встал, она обхватила ногой мои бедра, я положил руку ей на задницу и притянул к себе, таким образом мой член натирал ее киску. Она лизала мой рот, чтобы насладиться нашими выделениями, мы страстно целовались.

Я снова сильно возбудился взял свой член и направил его в сторону влагалища жены, она остановила меня и, улыбаясь, сказала: «Нет! Дорогой... Остальное ты оставишь, для моей матери». Мы снова поцеловались, а затем мы уснули.

Утром мы проснулись рано, чтобы позавтракать, Людмила Ивановна уже не спала.

Моя жена, как всегда, одевалась так, что на ней был довольно прозрачный халатик, открытый по бокам по всей длине тела, вплоть до подмышек, затянутый на талии лентой из той же ткани.

Под ними, конечно, были только крошечные трусики, в прозрачности которых можно было разглядеть влагалище, чувственно прижимающиеся к сексуальным трусикам.

Когда Ирина двигалась, можно было видеть почти все!

Голос Людмилы Ивановны возвестил нас о том, что завтрак готов, я пошел к раскладному столику с аппетитом от запаха гречневой каши с тушенкой, которые Людмила Ивановна приготовила на завтрак.

Я поприветствовал свою тещу теплым объятием, она почувствовала запах, который исходил от меня, сделав жест признательности, сказала: «Кажется, дети мои, я приехала в гости к вам в нужное время!». Мы вместе посмеялись над её словами.

Когда Ира увидела нас, она подошла и обняла, прижавшись губами к моим, засунув язык мне в рот. Я просунул руку в разрез халатика моей жены, собираясь потереть щель ее киски: «Как поживает мой любимый поросенок... Я скучал по тебе, моя дорогая Ирочка, думая о тебе! Она рассмеялась: «Ну, теперь ты можешь наверстать упущенное». Мы снова поцеловались.

Тогда моя жена пригласила нас присесть, пока она раскладывала, по тарелкам завтрак, дружелюбно беседуя с нами.

— Доброе утро! произнесенное моей тещей, отвлекло меня от воспоминаний.

Я смотрел на нее, пока мой член дергался: она была одета в розовый халатик, полупрозрачный, который едва прикрывал ягодицы, под ним в прозрачности я мог видеть черное кружевные трусики. Переполненные грудь и бедра, обильно обнаженные, толстые и покрытые целлюлитом, роскошное тело делали ее невероятной непристойностью.

Та шлюха, которая всегда скрывала свою шлюху под ореолом респектабельности, теперь, вдали от бдительного ока мужа, позволяла себе поведение, достойное худших сук. Я всегда думал, что она холодная, почти фригидная женщина. Как же я ошибался!

Я посмотрел на нее ошеломленно, потеряв дар речи.

Моя жена, отвела ее обратно в палатку: «Извини, мама, я бы сказала, что ты можешь появиться и в другой одежде, тебе не кажется?». Людмила Ивановна рассмеялась над выговором дочери и ответила: «Извини, но ты посмотри на себя дочь?»... Вы все видите, и вы приходите читать мне лекции?... И что я узнаю потом... «Вы даже можете сказать мне, что у вас ночью был бурный секс!» Затем, повернувшись к гостю, она улыбнулась ему и сказала: «Извините, если я пришла так одетой, я не знала, что есть некоторые люди которым не нравиться мой наряд. Теперь я собираюсь измениться!

— Я улыбнулся Людмиле Ивановне и успокоил ее: — Не волнуйтесь, с вами все в порядке.

Эта свинья работала над этим!

Людмила Ивановна, кокетливо улыбаясь, сказала: "О, это очень любезно и галантно с вашей стороны Сережа, спасибо!" Затем, вызывающе трясясь, она подошла ко мне и спросила: «Могу ли я поцеловать тебя Сережа в знак благодарности за такую доброту?» Я воскликнул: «Конечно, Людмила Ивановна... Нужно ли нам больше... Это одно удовольствие!!» Я, воодушевленный нарядом и поведением Людмилы Ивановны, положил руку ей на бедро, а затем, во время обмена учтивыми излияниями, скользнул вверх к ее заднице, она не расстроилась: напротив, она довольно смеялась над моими ухаживаниями, позволяя ласкать свои ягодицы.

У меня был твердый член, чтобы увидеть, насколько распутной была эта старая женщина мать моей жены.

Я посмотрел на тещу, как бы спрашивая, глупа ли она! Я ответил на её вопрос: «Ты сама убедишься, что тебя ждет только хороший секс... По-моему, она еще более сексуальна, чем её дочь Ира!».

Нервничая, я искал что-то в кармане: «Черт возьми, я оставил сигареты в палатке... Я сейчас же приду, я отлучусь на минутку, чтобы забрать их. И пошел в сторону палатки.

Проходя я слышал, как женщины тихо переговариваются друг с другом, я остановился, чтобы прислушаться, не будучи замеченным, выглядывая через палатку: «Моя теща говорила, что ее муж больше не трахает ее, и что ей вместо этого нужно изливать свои желания почти каждый день, и что она устала постоять за себя, постоянно мастурбируя и запихивая все что напоминает мужской член в свою киску.

Я услышал, как она сказала: «Мне нужен мужской член…

Ирина расхохоталась и сказала: «Мне кажется, что Сергей тоже интересовался тобой, и я думаю, что он пытался показать это осязаемым образом, прикоснувшись к твоей заднице, мама!» На самом деле, моя киска горит от желания, из-за ощупывания моей задницы твоим мужем! Ирина засмеялась, я увидела, как она сделала то, о чем никогда не думал, что увижу: «Она подошла к матери и положила руку ей между ног: «Дай мне почувствовать!». Людмила Ивановна раздвинула ноги, чтобы дочь лучше ее ощупала, Ирина спустила трусики матери и погладила её набухшие половые губы, затем скользнула двумя пальцами по половым губам и сказала: « Мама, там у тебя озеро из соков!». Она начала убирать руку, но Людмила Ивановна сдавленным от удовольствия голосом умоляла ее: "Нет... Пожалуйста, продолжай, я уже собираюсь кончить!». Она взяла ее за руку, чтобы направлять движение, которое было наиболее подходящим для нее, чтобы доставить ей удовольствие, наклоняясь над ее ногами и толкая таз вперед, предлагая себя ласкам ее дочери. Людмила Ивановна не смогла сдержать интенсивного стона, Ира предупредила ее: «Тише мамочка... не кричи так громко!», чтобы заставить ее замолчать, она не нашла ничего лучшего, как засунуть язык ей в рот, что было охотно принято его матерью. Я мог слышать непристойный шум ласк настроений, которые вызывала рука моей жены, потирая киску Людмилы Ивановны, и намеки на их языки, которые слюня во переплетались в их ртах.

Людмила Ивановна дрожала всем телом. Оргазм вызвал у нее утечку мочи, которая брызнула повсюду, брызнув из руки моей жены, которая все еще мастурбировала ей её влагалище.

Моя теща задыхалась от последних волн наслаждения, в то время как дочь Ирина нежно ласкала ее, сопровождая окончание маминого наслаждения. Ручейки мочи скользили между ее пальцами, падая на землю, Ирина поднесла руку ко рту и, встретившись взглядом с мамой, облизала ее пальцы, выставляя напоказ жест, продолжая смотреть на нее с жадной похотью. Наконец они жадно поцеловались, как бы желая скрепить свое кровосмесительное понимание вкусом мочи.

Я направился к ним, у меня было время увидеть Людмилу Ивановну, которая наклонилась, все еще с расстегнутым халатиком, готовясь смыть жидкие следы своего оргазма. Ирина, стояла позади нее, ласкала ее голую задницу и обнажила, анус матери, сказала: «Конечно, мы действительно отличные бляди с тобой мама!».

Я слышал, как они от души смеялись.

Людмила Ивановна, хорошо понимая, что происходит, посмотрела на меня мутным взглядом и улыбнулась мне, подмигнув. Что за шлюха, её мама...

Ее взгляд, из обстоятельного превратился в похотливый, она смочила губы языком, в чувственном обещании и добавила: «Хотя я думаю, что ты зятек был хорошо вознагражден видом зрелища между моих ног, верно?». Я был приятно удивлен такой беспринципностью, и ответил на вопрос, глядя на нее с вызовом: «Ну, по правде говоря, не то чтобы я это так хорошо видел... Вид был закрыт вашим халатиком!

Обе женщины расхохотались, давая волю веселью, которое они едва сдерживали.

Я думал о том, какой сукой была эта старая шлюха, за очень короткое время она раскрыла себя такой, какая она есть на самом деле.

Людмила Ивановна, обменявшись взглядом с дочерью, они вместе улыбнулись, встала, глядя на нас взглядом, предвестником сексуального аппетита, который сиял в ее глазах, полных желания, и сказала: «Так ты увидишь лучше сейчас?» Она подняла халат, сняла трусики, обнажив себя до живота и раздвинув ноги. Зрелище было неприличное: «Опухшие половые губы, морщинистые, свисали далеко за темными, кудрявыми и неопрятными волосиками, доходившие почти, до пупка. По бокам волосики расстилался так широко, что никакие трусики не смогли бы скрыть их полностью! Клитор, красивый на видах и дряблый, выглядел как маленький эрегированный член с капюшоном. Сердечный приступ киски короче!

Она раздвинула его пальцами и снова спросила, на этот раз обращаясь к нам обоим: «Так лучше, не так ли?... Вам нравится, как моя киска такая открытая!». Затем, став более авторитарной, ее голос дрожал, от возбуждения, от собственного непристойного выступления, Людмила Ивановна сказала: «Какого черта вы ждете, ребята... Обойди вокруг стола, подойди и сунь свой нос в мою грязную киску, подойди и съешь её Сережа... Что нужно сделать бедной старой сучке, чтобы ее трахнули?... Сила!... Давай!!» Моя жена подбадривала нас: «Давай Сережа... Воспользуйтесь этой сучкой в течке, я просто рекомендую потом оставить немного сил и для меня!» Почти напуганный такой наглостью, я бросился подчиняться желаниям старой шлюхи: «Я наклонился между ее ног и сунул нос в ее волосатую промежность, меня ублажал пронизывающий едкий и сладковатый запах, в котором доминировал пряный аромат недавней мочи. Я несколько раз провел носом по половой щели ее киски, опьяненный этим запахом. Я довершил этот отвратительный вкус, вытащив свой язык и вставив его между морщинистыми складками половых губ этого мерзкого влагалища». Соленый вкус ее мочи, почти заставили меня испытать оргазм, не прикасаясь к себе!

Людмила Ивановна кричала от удовольствия, которое стимулировало ее самые чувствительные эрогенные зоны.

Она крепко держал меня за волосы, прижимая мое лицо к своему влагалищу, она кричала: «Как долго я этого ждала!... Лижи, меня Сережа!! … Тщательно очисти... Сними мою сексуальную потребность! Наконец-то!». Затем, повернувшись к дочери, которая откинула в сторону халатик и яростно дергалась, возбужденная этим непристойным зрелищем, закричала: «Твой отец не трогал меня целую жизнь, но теперь я восполняю все эти пропущенные сексуальные удовольствия... Говоря это, Людмила Ивановна судорожно двигал тазом, чтобы лучше отдаться моему языку, и её обильные выделения спускались по моему подбородку.

Ее стоны и крики стали неудержимыми: я чувствовал, как ее удовольствие достигает своего пика, оргазм вот-вот наступит, ошеломленная, в то время как она ругалась и бросала проклятия в своего мужа-рогоносца.

Она определенно отличалась от того, каким я ее знал, непристойной, бесстыдной и вульгарной, безусловно, непристойной. Это уже не была теща, немного неопрятная, загорающая со своей дочерью на палубе плота.

Я поднял руки, сжимая ее большие, тяжелые, дряблые сиськи, крутя ее большие, мягкие, расслабленные соски между пальцами.

Она кончила с криком, изливая свой оргазм.

Я чувствовал, как Людмила Ивановна дрожит от сильного удовольствия, которое медленно убывает.

Я встал с лицом, измазанным её выделениями из влагалища.

Жена прильнула ко мне, сцепив бедра одной ногой, облизывала лицо языком, а потом засунула язык мне в рот. Я услышал, как она сказала: «Господи, мне нравится вкус киски моей мамы... А как воняет! Она, не моет свое влагалище, эта сука?

Я, уже с вынутым членом, возбужденный, как мандрил, схватил Ирину, пригнул ее на столике, отодвинул ее халат, обнажив ее ягодицы и держа ее неподвижно за волосы, прижатой к столу! Не раздумывая, засунул свой член в задницу моей милой жены. Я слышал, как она кричала: «Да...Ты знаешь, как обращаться с женщинами... Трахни мою задницу Сережа! Отдай все это мне!».

Тем временем Людмила Ивановна, с искаженными неудержимым желанием члена, с потным и красным лицом, с прерывистым от желания голосом, сказала: «Я хочу член... Я хочу попробовать твой член, твой запах! Она встал на колени у моих ног, чуть не разорвал мои штаны, в то время как она с исступлением расстегнула их, заставив их упасть к моим ногам и сняв их. Прежде чем спустить мои семейные трусы, испачканные пред спермой, она уткнулась лицом в ткань и понюхала трусы, пропитанную типичными запахами мужского члена, стонала от удовольствия, в то время как я чувствовал, как она усиленно сосет мой член.

Ее нетерпеливый порыв заставил меня невероятно возбудиться, я прижал ее голову еще сильнее к своему члену, в то время как она обняла мои бедра.

Эрегированный член вырвался наружу, как пружина, ударив ее по лицу, оставляя след нитевидной спермы на щеке. Она схватила его и растерла всем лицом, проведя по губам с открытым ртом, как глянцевые губы, а затем с жадной жадностью сунула его в рот, издавая нетерпеливые крики признательности. Казалось, она сошла с ума от похоти!

Уже возбужденный от прежнего возбуждения, жадность, с которой она сосала меня, довела несколько минут до предела удовольствия. Она проглотила его до горла, а затем вернулся к головке, а затем просунул голову между моих ног, чтобы лизнуть мои волосатые яйца, а затем снова посвятил себя члену. Это обращение заставило меня капитулировать: «Через несколько минут я наполнил ее рот колоссальной порцией спермы! Моя теща жадно проглотила все это, не потеряв ни капли.

Она встала и повернулась к Ирине, она засунула свой язык ей в рот в поцелуе, приправленном моей спермой. Они долго пробовал ее на вкус.

Я посмотрел на Ирину, которая наслаждалась этим, она задыхающимся голосом сказала мне: «Подойди ко мне поближе, посмотри мне в глаза, Сережа».

Cтрастно целовал свою жену, лаская ее сиськи. Черт возьми, как сильно я любил эту распутную шлюху! Она резко оттолкнула меня и, охваченная вожделением, закричала: «Нет... Не целуй меня... Шлюхи не целуются…

Кульминация наслаждения оставила ее в изнеможении, она все еще лежала на столе в той же позе, что и раньше. Я продолжал трахать ее в попку еще минут десять, трахая ее как беспомощную, после чего кончил, наполняя ее кишки обильной порцией спермы. Ирина измученная, еще не оправившаяся от предыдущего и интенсивного оргазма, но все еще жаждущая, снова кончила, снова крича от полученного удовольствия!

Я вышел из ее задницы, издав непристойный звук откупоренной бутылки.

Член был испачкан фекалиями, которые имели явный запах и цвет. Я позволил себе соблазниться этим красивым видом, конечно, это был не первый раз, я опустился перед ней на колени. Ирина облизывала этот прекрасный член от головки полового члена до корня, я почувствовал, как он снова набухает у меня во рту жены. Он выражал полученное удовольствие, со вздохами одобрения.

Я оторвался, от рта Ирины только после того, как она хорошенько его почистила.

Не было нужды в словах, мы соединились в непристойном и ненасытном поцелуе.

Тем временем, из задницы моей жены, все еще налитой задыхающейся и беспомощной на столе, вытекала обильная струйка спермы непристойного цвета безошибочного происхождения, которая стекала по всей щели ее киски, пачкая волосики промежности, и капая густо на землю!

Людмила Ивановна, теперь вышедшая из-под контроля, не упустила возможность, она бросилась между широких ног своей дочери Ирины, и, открыв руками ягодицы, засунула язык в широкую дырку заднего прохода, чтобы жадно сосать этот грязный крем, Позаботившись о заднице, она также позаботилась о том, чтобы очистить волосики и киску, погрузив лицо между бедер, до тех пор, пока вы не перехватите клитор кончиком языка. Эти, жадные лизуны, пробуждали новые сексуальные желания моей дорогой жены-нимфоманки.

Ирина начала стонать, выгибая спину, чтобы лучше предложить себя матери, которая ласкала киску дочери с удвоенным рвением, стимулируемым удовольствием, исходящим от ее голоса и бесшабашных движений ее мужа. Она снова переключил свое внимание на задницу дочери, очистил её, от коктейля спермы и фекалий, который продолжал выходить, она засунула язык в анус, ища последние остатки той непристойной смеси, которую она жадно глотала, как будто это было лучшее, что он когда-либо пробовала в своей жизни!

Людмила Ивановна встала, обняла дочь, все еще сотрясаемую последними спазмами наслаждения, они долго целовались, позволяя своим языкам искать друг друга. Когда они оторвались, я увидел, как моя теща ласкает волосы моей жены и нежно целует ее в глаза, она спросила ее: «Тебе понравилось это, любовь моя?... Было ли тебе хорошо?». Ирина улыбнулась ей: «Ты была фантастической, ты божественно лизала мою киску и задницу!». Теперь, когда эти две шлюхи открылись друг другу, у них больше не было секретов и они наконец-то могли предаться всем самым грязным фантазиям!

Они задержались еще немного, чтобы обнять друг друга, как добрые мать и дочь.

Я услышал, как Ирина сказала: «Но теперь мама, ты должна что-то сделать для меня, у меня безумное желание увидеть, как ты трахаешься с моим мужем... Ты довольна мной? Людмила Ивановна позволила себе разразиться громким смехом, а когда оправилась от приступа веселья, ответила: «Успокойся доченька?». Сережа должны трахнуть меня во все дырочки, в киску, а потом в задницу!». Затем, повернувшись к нам, она сказала: «Эй, Сережа, ты собираешься трахнуть нас обоих вместе и заткнуть дырки старой теще и её дочери своим прекрасным членом?» Вопрос не нуждался в ответе.

Моя теща и ее дочь взяли друг друга за руки и направились в палатку, за ними последовал и я.

Людмила Ивановна посмотрела на нас глазами, полными похоти, и сказала: «Сережа, раз у тебя страсть ко мне. Ты, мой дорогой зять, ложись на спину, а я позабочусь о тебе! Очень рад повиновению, я лег на покрывало, как и было указано.

Она, толстая и волосатая, с обвисшими сиськами, непристойная для глаз и в своих манерах. Она забралась на меня сверху, широко расставив ноги. Господи! Эта грязная киска с длинными отвисшими половыми губами, с густыми и вьющимися волосами, липкие от ее соков, шокировала меня каждый раз, когда я ее видел.

Людмила Ивановна жадно посмотрела на меня, присела на мой член, взяла его в руку и направила на свою киску, отодвинув густые волосы, и позволила себе медленно скользить вниз, надсаживаясь на эрегированный член.

Я чувствовал, как мой член барахтается в ее большом влагалище, окутанном жаром обильных жидкостей и бесполезной смазки, учитывая ширину этой обнаженной дырочки: «Может быть, она не часто получала член своего мужа, но я думаю, что она трахалась заменителем мужского члена значительных размеров.

Она, оставаясь сидеть, с членом, прочно прижатым в ее киске, вздыхая от удовольствия, от ощущения наполнения, наклонилась к моей груди, подставляя свою открытую задницу на обозрение Ирины, я услышал, как она пробормотала: «Старая сука!»…

— Теща замерла в ожидании. Я чувствовал, как ее влагалище судорожно дергается, казалось, что она сосет мой член, доставляя мне новое и небывалое удовольствие.

Язык Ирины пару раз лизнул мои яйца: «Очевидно, он пускал слюну на задницу мамы, чтобы подготовить ее к траху в задницу.

Людмила Ивановна выгнула спину, чтобы лучше приспособиться к действиям дочери, я слышал, как она стонала, наслаждаясь языком дочери.

Я услышал, как Ира сказала матери: «У тебя на заднице тоже полно волос, и ты пахнешь как старая шлюха!» Теща ответила срывающимся от похоти голосом: «Чего ты ждешь Ира, чтобы трахнуть меня... Или это просто слова?!».

Ирина закричала при этих словах: «Довольно... Гребаная шлюха, я собираюсь разбить твою задницу, грязное дерьмо!» Я почувствовал, как она поспешно заняла позицию, Ирина направила свои пальцы в грязную и волосатую дырочку мамы, одним движением она вставила полностью всю руку внутрь маминого заднего прохода!

Я видел, как моя теща выгнулась дугой, и слышал, как она кричит от боли.

Ирина, не дожидаясь, пока она привыкнет к яростному вторжению, начала насиловать порывистыми выпадами мамину задницу. Мне потребовалось некоторое время, чтобы синхронизироваться с его ритмом, я был возбужден, чувствуя, как её рука движется против моего члена, разделенного только тонкой мембраной, отделяющей вагинальный проток от анального.

Людмила Ивановна казалась сумасшедшей, она наслаждалась так, как, вероятно, никогда не наслаждалась, захваченная моим членом и рукой дочери одновременно, она кричала от удовольствия и боли одновременно диким голосом, который у нее был.

Я держал ее за плечи, чтобы она не соскальзывала с моего члена и руки жены, во время своих бешеных движений.

Ее расслабленные, обмякшие сиськи танцевали на моей груди, я искал ее соски среди такого роскошного декаданса. Я нашел их, возбужденными и длинными. Я ущипнул их, закрутив между пальцами.

Людмила Ивановна тяжело дышала, издавая крики и стоны, которые я не знал, как классифицировать удовольствие или боль, даже если я думаю, что это было не так уж и важно: «Она наслаждалась, так или иначе она испытывала безмерное удовольствие!».

Я почувствовал, как она кончала по крайней мере пару раз подряд.

С измененным от похотливости голосом она закричала в сторону дочери, которая била кулаком её задний проход, возбужденная распущенным голосом: «Шлюха! Подойди сюда и пописай мне в рот, детка... Дай мне выпить твою мочу!» Ирина, не спеша вынула свою руку из маминого заднего прохода оставив громадное отверстие, встала перед мамой, широко расставив ноги, раздвинула пальцами свою киску и напоила нас с Людмилой Ивановной непреодолимой струей мочи. Её мать, поддавшись нашему фетишу. Издавая непристойный и пряный фонтан ртом, издавал отвратительные звуки признательности, за вкус жидкой соломенно-желтой мочи, которую ей удалось проглотить, большая часть которой падала мне в лицо, которую я с закрытыми глазами и открытым ртом старался выпить и попробовать как можно больше, остальное пошло на промокание покрывала лежавшего на земле в палатке.

Людмиле Ивановне так понравилось, что я не мог понять, сколько раз она приходила. Ирина сидела, положив свою задницу мне на лицо, пока мама сосала ее сиськи.

Я не могу сказать, как долго длилась эта грязная, непристойная и приятная встреча. Мы были потными и измученными. Теща, обессиленная, прижалась к груди своей дочери, обхватив руками ее бедра, я кончил, пока мой язык застрял в заднице моей жены.

Мы все были обессилены, я оттолкнул Людмилу Ивановну в сторону и расслабился, лежа на спине, рядом с ней, которая безжизненная, измученная и бессильная продолжала лепетать: «Я еще хочу!» Эта старая шлюха была ненасытна!

Я посмотрел на жену, которая лихорадочно трахала себя пальцами, широко расставив ноги, поверх покрывала, пропитанного мочой, она с криком кончила, думая о своей матери: «Мама, ты сука... Ты заставил меня умереть сегодня!».

Обессиленные, мы заснули близко друг к другу, в клубке потных тел. Я прижался лицом к Ирине, от которой пахло задницей Людмилы Ивановны. Мое лицо было в нескольких сантиметрах от лица Ирины.

Проснулись, что уже почти вечер, запах секса, пота и мочи, в палатке был очень интенсивный.

Мы пошли на речку помыться после такого жаркого секса. Я ждал, пока Ирина закончит, я увидел, как Людмила Ивановна встала на колени перед моей женой, чтобы сосать ее влагалище. Насколько она была конченой сукой!

После того, как мы помылись и оделись, мы отправились к палаткам готовить ужин, несмотря на протесты Людмилы Ивановны, что она хочет сама приготовить для нас еду.

Мы ели пожаренную картошку с солеными огурцами, запивая водкой.

Воодушевленные отличным ужином, мы решили прогуляться до реки где был пришвартован наш плот. Атмосфера была очень романтичной, я обнял жену, ласково прижав ее к себе, подарил ей сладкий поцелуй в губы.

Я обернулся и обнял свою тещу за талию, в то время как она держала голову на моей груди, сцена была столь же очень милой, и, как говорится, любовь, не имеет возраста...

Вскоре моя теща должна была вернуться на свою шкуру в качестве честной жены, но я уверен, что в то же время нашего путешествия, на плоту она возьмет все, что может от нас с женой взять в сексуальном плане в оставшиеся дни нашего отпуска.

С другой стороны, мы хорошо знаем, что мы втроем должны использовать все сексуальные моменты, которые захватывают нас не взирая на возраст...