Покер-фейс / PokeHer Face © Inkent

Покер-фейс / PokeHer Face © Inkent

От переводчика: я оставил название так, как оно звучит на английском. Делать перевод как "невозмутимое лицо" или "лицо игрока в покер/покериста" - как-то звучало не очень. Так зачем морочить голову, все и так, думаю, поймут. В общем, достаточно странный рассказ, с точки зрения логики.

*********

Я как раз вовремя добралась до телефона, пытаться разблокировать его мокрыми пальцами - не самое приятное занятие, и я успела сделать это до того, как он отключился.

— Прости, милый, я была в душе, я вся скользкая и мокрая!

— Черт! Я думал, ты прибережешь себя для меня, когда я завтра вечером вернусь домой. Кто сделал тебя такой скользкой и мокрой?

На миллисекунду мой пульс подскочил, пока его рот быстро не превратился в прекрасную улыбку, которая говорила мне, что он любит меня.

— Глупый, я была в душе, ты позвонил на 5 минут раньше. Я все еще намылена, и на моих волосах кондиционер.

Он издал свой сексуальный смешок, его зубы сверкнули белым, когда он медленно покачал головой.

— У нас небольшая проблема, так что все заняты на платформе, мне нужно подменить, поэтому я звоню... раньше.

Его улыбка померкла, почему он сделал паузу в предложении? Это меня встревожило. Он вновь обрел самообладание, и улыбка вернулась, по крайней мере, частично. Я вдруг подумала, не увидел ли он здесь что-то, что могло бы выдать.

— Джимми, ты в порядке? У тебя такой вид, будто тебе что-то внезапно пришло в голову.

— Извини, Джейд, случилось нечто важное, мне нужно идти. Если позволит погода, вертолет должен быть здесь утром.

— Эти три недели как будто становятся длиннее, а две недели, которые ты проведешь дома, кажутся короткими. Я так хочу, чтобы ты вернулся в нашу постель.

— Только скажи Джейд, и я брошу все, деньги не имеют значения, но значение имеем мы. Я все эти пять лет говорил: если ты хочешь, чтобы я получил работу на суше, а не на этих газовых платформах в Северном море, не бойся просить то, что хочешь.

—Эта работа очень много значит для тебя, плюс зарплата запредельная. Я люблю тебя, Джимми, и я обещаю, что мы еще наверстаем три недели пропущенного веселья! Я люблю тебя, Джимми.

— Я серьезно говорю, Джейд, я лучше найду работу в супермаркете, чем потеряю то, что у нас есть. Я любил тебя, Джейд. Прости, мне нужно идти.

Мне стало не по себе, как будто он сказал "любил меня", а не "люблю" - должно быть, у меня началась паранойя. Но его что-то беспокоило, как будто что-то произошло во время видеозвонка и заставило его измениться. Я оглянулась - там не было ничего, что могло бы выдать меня, я была так осторожна, чтобы замести следы и убедиться, что все выглядит нормально. Мое "особое время" было тщательно спланировано, чтобы не вызывать подозрений.

По вечерам в пятницу я ходила на свидания с девушками и была примерной женой, никогда не танцевала ни с кем из мужчин, которые всегда приставали к нам в клубе. Обратно я возвращалась на такси с сестрой Джимми, Бет, которая высаживала меня первой, а потом я звонила в дверь, зная, что его камера наблюдения сигнализирует ему о том, что я дома. Я вставала, сбрасывала пальто с плеч и целовала его в камеру дверного звонка, зная, что он посмотрит на нее позже. Я никогда не давала ему, да и никому другому, ни малейшего повода сомневаться в том, что я не что иное, как верная жена, которая один раз в неделю проводит вечер с подругами, в то время как мой муж преодолевает опасности Северного моря, чтобы поддерживать нашу фантастическую жизнь.

Я сняла с крючка на двери спальни новый комплект нижнего белья цвета "электрик". Все еще в упаковке, он был закреплен на картонной двухмерной детали торса, показывающей, как все это крепится друг к другу. Полный различных хомутиков, он, по сути, образовывал упряжь. Добавьте к этому бледно-голубые чулки и стринги в тон, и я вижу, что я чертовски сексуальна. Меня бросало в дрожь при мысли о том, что мне придется показать это Дэну, причем, вблизи и лично. Наши свидания были быстрыми и похотливыми, не было никаких предварительных ласк, ужинов, танцев или тех тонкостей соблазнения, которые являются частью типичных отношений, если считать типичным мой брак с Джимми.

Последние восемнадцать месяцев все было одинаково: по пятницам Джимми уезжал на работу. Я собиралась и ехала в клуб, как минимум, на час раньше остальных девушек. Как только такси подвозило меня к клубу, я входила через задний служебный вход, мое тело знало, что меня ждет, и мое скудное нижнее белье всегда было влажным и липким, прежде чем я доходила до офиса Дэна.

Я входила, закрывала дверь, и Дэн освобождал меня от всего, что на мне было надето. Он настаивал на том, чтобы на мне было хоть какое-то белье, и за время наших свиданий моя коллекция значительно увеличилась, так что мне пришлось упаковать большую ее часть в коробки и спрятать в глубине нашего большого зеркального встроенного шкафа. Дэн вставал и ходил вокруг меня, пожирая меня глазами с видом голодного волка. В свои пять девять (175 см) на каблуках, обладая, по словам Джимми, идеальным телом и роскошными длинными рыжими волосами, я знала, что оно у меня есть. Дэн хотел этого, и он брал это, часто грубо толкая по столу, когда он вбивал свой великолепный член в мои голодные дырочки, пока я не превращалась в жалкое существо, которое едва могло стоять.

В этом не было любви, просто разрядка для нас обоих. Он говорил мне, какая я грязная шлюха, как он собирается растянуть меня, чтобы мой муж знал; что его сперма будет вытекать еще долго после того, как Джимми вернется домой. Все эти унижения и оскорбления только усиливали мое сексуальное наслаждение и разрядку каждый раз, когда она наступала. А это случалось не раз за время наших коротких встреч. Как только он заканчивал, я шла в ванную, чтобы привести себя в порядок, переодеться в свежее "нормальное" белье и запихнуть испачканное белье в сумочку, а затем выходила через заднюю дверь и шла в переднюю часть клуба, чтобы присоединиться к своим не самым умным подругам, включая невестку. Все они думали, что я только что пришла, не подозревая, что я уже, как минимум, час находилась над ними, обменивая свое тело и душу на наркотическое удовольствие.

Все повторилось в том же формате, что и в каждую пятницу. Немного вина, несколько коктейлей, много разговоров, смех, мы танцевали вместе, а некоторые танцевали со случайными партнерами-мужчинами. Но не со мной, я всегда отказывала им, а когда они были чуть настойчивее, поднимала руку и трясла обручальным кольцом. Но это была второстепенная причина. В самом начале Дэн сказал мне, что если я хоть раз потанцую в клубе с другим мужчиной, то могу забыть о том, чтобы приходить в его клуб раньше времени. Мне нужны были те ощущения, которые он дарил мне - то, о чем я не могла и не хотела просить мужа, поэтому я старалась выполнить его просьбу.

После веселой ночи я ехала домой с Бет, моей невесткой, мы хихикали и болтали. После того как она высадила меня, я подошла к подъезду и позвонила в дверь. Посмотрев на него, я наклонилась вперед и поцеловала воздух так сексуально, как только могла, сказав Джимми, что скучаю по нему, прежде чем открыть дверь и войти. В какой-то момент ночью он увидел это и послал мне в ответ маленький эмодзи-поцелуй в WhatsApp.

Когда я проснулась утром, то увидела, что он написал мне сообщение, но оно было не совсем таким, как я ожидала. В нем просто говорилось, что возникли проблемы и он задерживается, но будет дома в понедельник. Я начала волноваться: неужели он что-то знает, но как? Он никогда не был в клубе, так что он никак не мог установить там камеру. Дэн посоветовал мне всегда задерживаться и заглядывать в сумочку на несколько минут, прежде чем заходить в клуб, но при этом смотреть по сторонам. Не заехала ли машина на стоянку вслед за такси, нет ли на стоянке машин, из которых кто-то наблюдает за мной? Если по какой-то причине мне покажется, что за мной следят, я должна была войти в клуб через парадную дверь. Конечно, я же ничего не пропустила? Я списала это на неполадки в буровой установке, такое случалось и раньше, но мне стало не по себе.

Утром в субботу я постирала новое белье, так как все, что я надевала для Дэна, было гарантированно испачкано. Накануне вечером Дэн в конце нашей игры толкнул меня на пол, поставив на колени, и стал трахать меня в рот, держа руки по обе стороны от моей головы. В тот момент, когда он начал кончать, я знала, что делать. Я подняла глаза, чтобы посмотреть на него, и высунула язык изо рта, когда он кончил, и эликсир нашего свидания покрыл мой рот, губы и язык. Когда он отстранился, я сохраняла зрительный контакт, как того хотел Дэн, пока смесь его сока и моей слюны стекала с моего языка на тело и нижнее белье. Он метил свою территорию.

В середине утра на мой телефон пришло сообщение от Бет. Джимми написал ей, что не успеет вернуться, и спросил, не пригласит ли она меня в воскресенье на шоппинг. Ее муж Стэн в этот день играл в гольф, поэтому мы поехали на поезде в Лондон и сделали именно это. Я обрадовалась, что он должен был вернуться домой вечером следующего дня, но была огорчена, когда в середине дня получила сообщение, в котором говорилось, что его не будет дома до вторника. В сообщении не было ни одного смайлика, просто текст, что было не характерно для нашего общения в эти дни. Я сразу же ответила на сообщение, изобразив грустное лицо, поцелуй и пару сердечек, и стала ждать. В ответ ничего не пришло. Я позвонила ему, но звонок сразу попал на автоответчик. Через несколько минут телефон Бет пиликнул, сообщая о приходе сообщения. Когда она прочитала его, я была уверена, что ее глаза на мгновение закатились и посмотрели на меня, после чего она набрала ответ и положила телефон обратно в сумочку. Она посмотрела на меня и улыбнулась, но как-то не так. Они не могут знать, я заметаю следы, и доказательств просто нет. Но мне все равно было не по себе. Я спросила ее - было что-то важное? Она буквально посмотрела мне прямо в глаза:

— Это был Стэн, видимо, один из его друзей только что узнал, что его жена ему изменяет.

Мне показалось, что сердце подскочило к горлу. Казалось, она смотрела прямо мне в душу.

— О, это ужасно, мы их знаем?

Она все еще смотрела в мою душу и ответила.

— Да, мы оба знаем его, но не ее, она нам чужая.

Мне стало не по себе, я хотела спросить еще что-нибудь, но сочла за благо промолчать.

***************

В понедельник и вторник я снова наводила порядок в доме. Мое новое испачканное белье теперь было чистым и сухим и присоединилось к большой коллекции, которую я собрала за последние восемнадцать месяцев. Я начала думать, что теперь было бы разумно разобраться с ним и избавиться от некоторых вещей, но эта идея причиняла мне боль, поскольку все это было недешево и не предназначалось для моего мужа. Возможно, это было ошибкой, может быть, мне стоит начать использовать кое-что из этого к его возвращению домой. Он сказал, что должен вернуться домой около четырех тридцати, поэтому я отправилась в спортзал в двенадцать, чтобы попытаться успокоить свой разум до его прихода. После первого раза, когда я трахалась с Дэном, я была уверена, что на моем лице вытатуировано слово "виновна", несмотря на то что я приложила все усилия, чтобы вести себя естественно, когда Джимми пришел домой. Но Джимми ничего не сказал, эта татуировка моего постыдного поступка была просто не видна ему. Осознав это, я поняла, что буду в безопасности, если буду следовать простым правилам: вести себя нормально, не пытаться компенсировать, не отказывать мужу, и моя интрижка не происходила нигде, кроме офиса Дэна во время тех девчачьих вечеров.

Когда я вернулась из спортзала, я была потрясена. Джимми уже вернулся и сидел на террасе, глядя через сад на замок Конисбро вдали. Я вышла на улицу, чтобы послушать легкий шелест деревьев и пение птиц. Джимми сидел там, не вставая, чтобы обнять меня, он просто повернул ко мне лицо с пустым выражением и снова стал смотреть на сад. Я почувствовала, как сердце забилось быстрее, а в животе образовался страшный узел.

— Как долго, Джейд?

Я не ожидала такого вопроса и постаралась думать быстро. Не было ничего, что могло бы выдать меня или иметь рациональное объяснение.

— Джимми, что ты говоришь! На что ты намекаешь, что у меня роман?

Он повернулся и посмотрел на меня, его лицо было лишено выражения. Я видела это и раньше, когда мы иногда встречались с друзьями и родственниками на вечер, парни играли в покер, а мы, девушки, пили и болтали. Я смотрела на его лучший покер-фейс.

Молчание продолжалось, и я почувствовал, как из глаза скатилась слеза.

— Джимми, я ничего не сделала!

Он встал и поднял коробку, которую я не заметила рядом с ним, а затем высыпал ее содержимое на стол. Восемнадцать месяцев ношенного белья лежали кучей. Он сел обратно, повернулся и посмотрел на меня с ничего не выражающим лицом. Мне захотелось выругаться, но это выдало бы меня. Мне нужно было играть в его игру.

— Ты складываешь два и два и получаешь пять. Я скучала по тебе, это не то, чем кажется. Мне одиноко, когда тебя нет рядом, поэтому я начала покупать нижнее белье и любила смотреть на себя в зеркало, хотела убедиться, что все еще выгляжу сексуально, быть уверенной, что ты все еще хочешь меня. Мне стало неловко от того, как много я накупила, и я засунула его в коробку в шкафу. Я думала, ты будешь сердиться на меня за то, что я потратила столько денег.

— Ты ошибаешься, Джейд, мне все равно, сколько ты потратила, чтобы показать мне, какая ты красивая. Но не я получаю выгоду от того, что, на мой взгляд, теперь является безвкусной кучей барахла, которое ты испачкала.

Он опустился на другой стул и достал большой конверт из коричневой манилы. На нем была небольшая выпуклость, значит, он был не пустой. Он положил его перед собой, затем посмотрел на меня с тем же лицом и сказал... ничего. Я посмотрела на конверт, и меня охватил страх. Что он получил и как узнал? Мне нужна была подсказка, чтобы хотя бы попытаться ограничить возможный ущерб. Высказывание его сестры о друге ее мужа навело меня на мысль, что она имела в виду мой брак. Когда она сказала, что мы не знаем эту женщину, она имела в виду другую меня, ту, которая нарушила свои свадебные клятвы. У меня были проблемы.

— Что в конверте, милый?

— Правда, Джейд, просто правда.

— Тогда ты должен показать мне, что там, мне нечего скрывать, если ты думаешь, что я сделала что-то не так, что-то, что встало между нами, ты ошибаешься, это будет простое недоразумение, поверь мне.

Он перегнулся через стол и стал перебирать разбросанные на нем вещи, словно устраивая небольшое представление. Затем он нашел синее белье, которое я надевала в пятницу.

— Ему понравилось видеть тебя в нем в пятницу?

Я вскочила со стула, перегнулась через балюстраду, отделяющую настил от сада, и несколько мгновений сухо выдыхала, теперь меня сильно трясло, а из глаз текли слезы. Я ломала голову, думая, как он мог узнать об этом. Пока я стояла, судорожно размышляя, его голос вернул меня в тот момент, сказав три слова, которые не хочет слышать ни один партнер в отношениях:

— Нам нужно поговорить.

Я посмотрела на него, и он кивнул на стул напротив себя. Я села и посмотрела на его лицо. На нем не было никаких эмоций, только тот же покер-фейс, что и несколько минут назад, когда я вернулась домой, и мой мир начал рушиться с каждой секундой.

— Джейд, посмотри на меня, хорошо? Вот что произойдет. Я передам тебе этот конверт, чтобы у тебя была копия всех доказательств твоей неверности, но - и у тебя будет только один шанс - я хочу, чтобы ты рассказала мне всю правду с самого начала, когда это нач...

— Я ничего не делала, Джимми, пожалуйста, пожалуйста, поверь мне!

Я окончательно сломалась и зарыдала, едва дыша. Всякий раз, когда я смотрела на него, он сидел и смотрел на меня, бесстрастно и без эмоций.

— Джейд, я знаю, что тебе тяжело. Давай я тебе все объясню. Я хочу услышать это от тебя, твои слова из твоих уст. Я не буду двигаться с этого кресла и обещаю, что не прикоснусь к тебе, хорошо? Но у тебя есть один шанс, Джейд, если ты захочешь продолжать разыгрывать спектакль, то я позабочусь о том, чтобы все члены семьи, друзья, бывшие коллеги по работе, соседи и даже семейная пара, которая держит паб, узнали о содержимом этого конверта. Не торопись, я надеюсь, что, если ты начнешь с самого начала, не оставишь камня на камне, я смогу понять, почему, и попытаюсь найти путь к прощению. Итак, 20 июня 2022 года, ты, Джейд Томас, расскажешь своему мужу, Джимми Томасу, правду о своей неверности, не боясь насилия или злобы по отношению к себе - как говорится, слово за тобой.

Я почувствовала, как из моих глаз потекли слезы, он был так спокоен и собран, очевидно, он знал, хотя я не могла понять, откуда. Угроза быть раздавленной содержимым его конверта заставила меня решить, что я должна рассказать всю правду, всю подлую правду, и надеяться, что, в конце концов, он простит меня, и мы сможем собрать осколки. Я начала безудержно плакать и не могла пошевелиться. Он, очевидно, предвидел, что я буду бороться, и налил стакан ледяной воды из кувшина, который поставил на стол. Он вернулся на кухню и взял коробку с салфетками.

— Прости, Джейд, я знал, что тебе понадобится вода, но не думал, что это так сильно ударит по тебе. Вот, держи салфетки. Когда будешь готова, стреляй.

Я постаралась как можно лучше вытереть глаза, но не могла смотреть прямо на него, поэтому сосредоточилась на стакане с водой перед собой, прежде чем заговорить.

— Во-первых, Джимми, мне жаль - мне жаль, что я сделала это, и мне жаль, что ты узнал, и это причинило тебе боль. Я не искала активно кого-то, это просто случилось, это вылилось в идеальный шторм дерьма в моей жизни, когда тебя не было рядом, чтобы помочь мне.

Я услышала, как он глубоко вздохнул, и, подняв глаза, увидела, что его взгляд ожесточился, когда он выдохнул воздух через нос. Я поняла, почему.

— Извини, Джимми, я не хотела тебя обидеть, я просто констатировала факт. Я была одна, и все шло наперекосяк. Первый удар был нанесен, когда меня сократили. Мы понятия не имели, что Covid собирается остановить мир, если бы я знала, то не стала бы прыгать с корабля на корабль в зарождающийся бизнес. Если бы все было нормально, я бы все еще работал там, но, как ты говоришь, всякое случается.

— Потом был сам Covid. Да, вся блокада закончилась, но мне было так тяжело оставаться одной, особенно без настоящих соседей. До тех пор, пока ты не вернулся домой, я чувствовала себя настоящей пленницей, птицей в позолоченной клетке, которую мы называем домом. И все медленно возвращалось на круги своя, когда все нормализовалось, многие девочки не могли выходить на улицу по разным причинам, так что жизнь была очень сдержанной, пока это не произошло.

— Это было на той неделе, когда у меня прокололась машина, а я ехала на собеседование в Шеффилд и, и они, практически, сказали по телефону, что работа моя, но, конечно, я так и не приехала на собеседование, и они отдали работу кому-то другому. А на следующий день неожиданно сломалась стиральная машина, хотя ей было всего три месяца. В пятницу мы пошли гулять, и девочки отметили, что я выглядела подавленной, что, конечно, так и было. Когда мы ушли и были уже почти дома, я поняла, что оставила свой телефон. Бет позвонила, и ей ответил владелец клуба. Телефон был передан менеджеру, и я могла забрать его, когда захочу. Это был мой единственный способ оставаться рядом с тобой, когда ты на работе, поэтому такси отвезло Бет домой, а я вернулась в клуб, чтобы забрать телефон.

— Они направили меня наверх, в кабинет Дэна, владельца клуба. Я постучала и вошла, а он сидел за своим столом. Он встал и подошел с моим телефоном, а я начала извиняться за то, что оставила его. Когда он протянул руку, чтобы передать его мне, я почувствовала запах его лосьона после бритья, это был твой и мой любимый "Obsession". Это заставило меня вспомнить о тебе, и я разрыдалась, обняв его за плечи и сильно всхлипывая. Он позволил мне выплакаться и положил руки мне на спину, нежно проводя ими вверх и вниз по моим бокам. Мне это было необходимо, прямо там, в тот самый момент, и впервые за всю мою жизнь с тобой я позволила своему эмоциональному барьеру рухнуть. Я повернула голову, и наши глаза встретились, а в следующий момент мы уже целовались, его язык страстно входил в мой рот...

Я поняла, о чем говорю, это было больно, я остановилась и посмотрела на Джимми. Он снова сидел с безэмоциональным выражением лица.

— Итак, у нас есть правдоподобная причина, по которой ты упала со своего пьедестала в тот раз, но это продолжалось, Джейд, вплоть до прошлой пятницы. Почему - он шантажировал тебя, имел над тобой какую-то власть, которая заставила тебя вернуться? Я должен понять, почему.

Теперь было совершенно ясно, что он знает почти все, так или иначе, его должны были предупредить или у него возникли подозрения. Мне пришлось предположить, что конверт был получен от частного детектива. Но я не знала, как далеко это зашло.

— Я могу сказать тебе, почему, но это причинит тебе боль, Джимми. Ты уверен?

Он сделал маленький, ничего не выражающий кивок, чтобы продолжить. И я продолжила с того момента в кабинете Дэна, который описывала.

— Пока он целовал меня, его рука потянулась вниз, задрала подол моего платья и крепко обхватила мои ягодицы. Он притянул меня к себе, и я почувствовала, как его твердость уперлась мне в живот, когда мы оказались заперты в неистовом поцелуе. Он начал... поднимать... меня и... Я... мне жаль. Я подняла свои ноги и сомкнула их позади него. Я... Я... потянулась вниз... и расстегнула его брюки, прежде чем он... он толкнул свой чл...

Я посмотрела на Джимми, он закрыл глаза, и по его пустому лицу скатилась одна слеза. Я начала сильно плакать, повторяя слова сожаления снова и снова, пока у меня, практически, не начался приступ гипервентиляции.

— Был ли он лучше, Джейд? Поэтому ты постоянно возвращалась? Я полагаю, ты любишь его, раз покупаешь и делишься всем этим бельем, которое я не помню, чтобы видел на тебе.

Я вскочила со стула и попыталась двинуться к нему, чтобы обнять, но Джимми спокойно поднял руку и остановил меня, велев сесть на место и закончить говорить правду. Я была сломленной женщиной, и я была уверена, что мой муж тоже был сломлен за фасадом, который он создавал.

— Он не был лучше, но он был другим, очень другим. Ты любящий, нежный, ты думающий и удовлетворяешь мои сексуальные потребности и желания, вероятно, больше, чем свои собственные. Это медленно и чувственно, и мне нравится, как со временем мы достигаем кульминации, все те годы, что мы делили и исследовали наши тела. Я люблю тебя, Джимми!

Я боролась, чтобы сдержать слезы; я говорила серьезно. Я снова вскочила с кресла, но на этот раз я протиснулась мимо его руки и прижалась к нему, когда мои слезы пролились на его рубашку. Обычно его руки тянулись ко мне, чтобы утешить, но сегодня они лежали неподвижно, опираясь на ручки кресла.

Он тихо произнес.

— Пожалуйста, Джейд, сядь обратно. Это самая трудная часть в нашей оставшейся жизни, давай пройдем через это. У меня есть несколько вопросов, Джейд, если ты не возражаешь.

Я кивнула, когда он начал то, что начинало напоминать инквизицию.

— Он заставил тебя кончить, Джейд?

Я не могла открыть рот, но мое выражение вины и обильные слезы подсказали ему ответ, но, похоже, этого было недостаточно.

— Ответь на вопрос, Джейд, да или нет?

— Да.

— Он заставлял тебя кончать больше одного раза за секс-сеанс?

Я не хотела отвечать, но он уже знал.

— Да.

— Как часто, Джейд?

— Каждую пятницу, когда ты работал, я встречалась с девочками.

— Нет, Джейд, это был не тот ответ, который я хотел получить. Как часто... как часто ты кончала во время сеанса?

Я не хотела отвечать, но он уже знал ответ. Я едва могла говорить между потоками слез и всхлипываниями.

— По крайней мере, пару раз.

— Ты одевалась для него?

— Да.

Мне было все труднее держать себя в руках, я даже не была уверена, что он понимает мои слова сквозь постоянные всхлипывания, я хотела, чтобы это прекратилось, каждый вопрос словно нож вонзался все глубже в мое сердце.

— Что ты дала ему, Джейд, дала ли ты ему то, в чем отказывала мне?

— Нет, я не давала их, но он взял их, и я позволила ему.

Я снова неудержимо зарыдала - я только что призналась, что дала другому мужчине свою анальную вишенку, и я никогда не глотала для Джимми. Стыд одолевал меня, и он это видел, поэтому велел мне выпить воды и успокоиться насколько возможно. Через несколько минут я сидела, дрожа, но вполне вменяемая. Он сказал, что еще несколько вопросов, и он остановится.

— Тебе понравился секс, Джейд, ты возвращалась к нему снова и снова, так что он должен был быть лучше, чем тот, что у нас был.

— Я же говорила тебе, он просто не такой, как ты. Ты любящий, уважающий, а он просто берет меня, и я не знаю почему, но это делает что-то такое, что я не могу объяснить себе глубоко внутри. Это неправильно, но я ничего не могу с собой поделать, пожалуйста, относись ко мне так же, накажи меня, сделай меня своей шлюхой, а не его!

Я снова не смогла сдержать обильный поток слез и почувствовала, что сейчас потеряю сознание.

— Джейд, последний вопрос.

Я кивнула.

— Ты любишь его больше, чем меня?

Вот и все, это довело меня до предела, я задыхалась, пока не потеряла сознание. Когда я пришла в себя, он подхватил меня на руки и уложил на диван в комнате. На подлокотнике дивана лежал тот страшный манильский конверт.

— Мне жаль, Джейд, но мы должны закончить с этим, ты можешь ответить на последний вопрос?

— Нет, я совсем не люблю его! Это была просто отдушина, я не знаю, почему или что заставляло меня постоянно возвращаться к нему, это было как наркотик, и, как наркоман, я стала зависимой. Я знала о последствиях, как и все наркоманы, но не могла остановиться, хотя днями твердила себе, что это нужно прекратить. Что же теперь будет, Джимми, пожалуйста, умоляю тебя, не оставляй меня, мы можем решить это вместе, должен же быть какой-то выход!

— Джейд, спасибо, на этом мы закончим эту часть разговора, теперь ты можешь забрать свою копию, которая находится в конверте.

Я села, дрожащими руками взяла конверт, удивляясь тому, какой он легкий. Когда я открыла его, внутри оказался один-единственный предмет. Маленький цифровой диктофон.

— Если ты нажмешь на маленькую кнопочку слева, Джейд, это остановит запись.

Я сделала это и осмотрела устройство, оно привело меня в замешательство, и мой разум начал перестраивать свои мысли. У него не было ничего, кроме этого маленького устройства, которое я держала в руках, но, конечно же, он знал, и в этом-то и заключалась проблема - мой муж знал. Я только что призналась в том, что предала его, причем самым ужасным образом. Я подумала о том, чтобы раздавить его, чтобы уничтожить улики, но настоящие улики теперь были частью наших воспоминаний, так какой смысл их уничтожать?

— Джимми, это бессмысленно, ты знал, ты должен был знать. Ты же не мог выбрать это белье случайно, не так ли? Когда ты узнал?

Когда я посмотрела на него, его покер-фейс исчез, он выиграл, а я проиграла. Слезы лились из его опустошенных глаз, а на лице была написана глубокая потеря. Я никогда не смогу избавиться от образа своего мужа, сидящего в этот самый момент, до конца своей жизни, и в данный момент я желала, чтобы она была короткой.

Он заговорил, его голос теперь едва угадывался.

— Я узнал об этом в пятницу, но не был уверен на сто процентов. Мне нужно было, чтобы ты сказала мне наверняка. Когда ты выходила из душа, чтобы поговорить со мной, я вдруг заметил, что на дверном крючке висит совершенно новое нижнее белье - это было лишь отражение в зеркальном шкафу, но я его увидел. Ты всегда вешаешь туда свою одежду, когда собираешься. Оно было в упаковке, и я хотел, чтобы оно все еще было в упаковке, когда я вернусь домой, но мы оба знаем, что это не так.

— Я просмотрел запись с дверного звонка, когда ты уходила в пятницу вечером, отметил время и, аккуратно поставив видео на паузу, увидел часть нижнего белья, когда ты повернулась и поцеловала камеру. Когда ты вернулась и сделала то же самое, ты стояла прямо перед камерой чуть дольше, достаточно долго, чтобы увидеть, что на тебе был другой бюстгальтер, так что ты переоделась. Когда ты уехала, я позвонил сестре, чтобы она отметила, во сколько ты появилась в клубе - было почти два часа, а значит, девяносто минут твоего времени остались неучтенными. Спасибо, что рассказала мне, что ты делала эти девяносто минут. До этого момента я был в неведении.

Меня била дрожь, но я должна была задать вопрос.

— Что теперь, Джимми, ты можешь простить меня, мы можем найти путь вперед?

Он смотрел на меня со слезами, льющимися из глаз.

— Я прощаю тебя...

Я не дала ему договорить, вскочила и бросилась ему на шею, целуя его снова и снова в щеку, но остановилась, когда попыталась поцеловать его в губы, он никак не отреагировал, его выражение лица снова было пустым, а слезы все еще падали. Я отстранилась от него.

— Я прощаю тебя, Джейд, за тот первый раз, когда это случилось - я могу понять твое давление, я уже знал, что ты была не в лучшем душевном состоянии во время и после Ковида. Я поговорил с сестрой, у нее есть друг, чья жена была медсестрой и умерла во время Ковида, достойный, привлекательный парень. Честно говоря, я подумывал о том, чтобы предложить тебе устроить нескромные встречи, если это вытащит тебя из темного места. Что же касается всех остальных случаев, когда ты мне изменяла, то я не могу их простить и не могу смотреть на них сквозь пальцы.

Мне хотелось плакать, но я должна была воспользоваться той маленькой возможностью, которую он мне предоставил.

— Погоди, Джимми, ты бы позволил мне переспать с кем-то... какая разница, на самом деле ты предлагаешь больше, чем я сделала? Когда я была с Дэном, у меня был час непрерывного, жесткого траха, и все же ты намекаешь, что кто-то мог бы заниматься со мной тем же, чем занимались мы с тобой?!

Он прошел через комнату и поднял вазу, мою вазу.

— Джимми, пожалуйста, не надо, ты же знаешь, что эта ваза значит для меня!

— Я знаю, Джейд, я не планирую ничего делать, кроме как взглянуть на нее. Я помню, как ты гордилась ею в школе, когда сделала ее, помню, как она была выставлена в выпускном классе, показывая, что в школе есть талантливые люди. Мы оба полюбили ее. Я не собираюсь, но, предположим, я швырну ее об стену, чтобы она разбилась на тысячи осколков. Допустим, мы потратили год на поиск каждого крошечного фрагмента, пока не убедились, что у нас есть все части, а затем аккуратно склеили все обратно. Ты все равно захочешь поставить ее на видное место в нашем доме? Будет ли она прежней? С другой стороны, если бы мы оба согласились одолжить ее кому-нибудь, кто оценит ее по достоинству - он бы вернул ее в целости и сохранности?

Я знала, к чему приведет этот разговор, но мне нужно было продолжать. Я едва смогла прошептать ответ.

— Нет, Джимми, будет заметно, что ее склеили, она будет выглядеть похоже, но не будет такой же. Но если бы мы одолжили ее кому-нибудь, он бы позаботился о ней и вернул в целости и сохранности.

К тому времени я сломалась и безудержно рыдала, я поняла, о чем идет речь. Наш брак был эквивалентом той вазы, разбитой на все эти осколки, Джимми будет воспринимать ее после ремонта, только как починенную вазу. Ваза никогда не будет прежней, наш брак - тоже. Если бы мы одолжили ее, а под этим он подразумевал согласие на какие-то отношения с кем-то другим на время его отсутствия, то, скорее всего, наш брак тоже остался бы нетронутым.

— И что теперь?

— Я уже собрал пару чемоданов и поговорил с сестрой о том, чтобы остаться у нее. Ты останешься здесь, ты была блестящим агентом по продаже недвижимости, так что займись продажей этого дома, если только он тебе не нужен и ты не сможешь оплатить ипотеку, чтобы оставить его себе? Я хочу быть честным, у нас нет детей, так что 50/50 или около того. Пока я не уехал, тебя устроит такой расклад?

Мне хотелось кричать и орать, что это несправедливо, что я не хочу, чтобы он уходил, но я знала своего мужа. Он никогда не увидит наш брак в прежнем свете, и он развалится. Я не рыдала, я сдерживалась, но слезы бежали по моим щекам, как две мини-реки. Он поднялся наверх и спустился с двумя чемоданами.

Он подошел и когда рыдания начались снова, он крепко обнял меня, и я поняла, что так мой муж больше никогда меня не обнимет. Я едва могла говорить.

— Если бы я могла проклясть себя на вечность в аду, чтобы удержать тебя, я бы это сделала, но я знаю, что не могу. Если это что-то значит, я искренне сожалею о том, что сделала.

— Такие вещи случаются, наблюдать за тобой последний час было достаточным наказанием в моих глазах, но ты потеряла то, что было дорого нам обоим, я молюсь, чтобы ты смогла смириться с этим.

Потом он ушел, а я сидела на полу с открытой входной дверью и смотрела, как его машина отъезжает от дома и, скорее всего, никогда не вернется. Мне хотелось побежать на кухню и перерезать себе запястье, но это было бы для меня легким выходом, и я наказала бы Джимми еще сильнее, чем мне уже удалось добиться.

***************

В апреле 2024 года я взяла на руки свою крестницу, Эми, и посвятила ей свою жизнь. Она была такой крошечной и беспомощной, и я была благодарна за эту возможность. После того как Джимми ушел от меня, я не знала, что он подал заявление об уходе с работы. Позже я узнала, что он планировал найти какую-нибудь местную работу, если его подозрения окажутся беспочвенными, в противном случае он собирался уехать за границу. В итоге после того, как он бросил меня, через четыре недели он оказался в США. Когда я узнала об этом, то не смогла с этим справиться, но Джимми попросил свою сестру Бет использовать круг моих друзей, чтобы сплотиться вокруг меня, и им удалось помочь мне удержаться на плаву.

Дом был продан довольно быстро, и до этого момента Джимми продолжал оплачивать счета и даже платил мне немного денег, чтобы я могла продержаться до продажи дома. Я так и не оспорила развод, и через шесть месяцев наш брак стал просто статистикой в списке дел о разводах в Великобритании. В тот момент я написала письмо, которое передала его сестре, чтобы она переслала его Джимми. Мне казалось неправильным отправить SMS с выражением своей печали и сожалением о том, что я так поступила с ним, он этого не заслуживал.

К моему удивлению, я получила ответ, хотя адрес не был указан. Он принял мои извинения и сам извинился за то, что подверг меня испытанию, когда обманом заставил признаться в измене. Он также извинился за то, что не был рядом, когда я нуждалась в нем, и если бы можно было повернуть время вспять, он бы ушел с буровых установок, чтобы быть со мной, а не оставил меня, когда знал, что я подавлена. Он сказал, что должен разделить часть ответственности за то, что произошло. Это заставило меня разрыдаться, это было типично для Джимми.

Я уехала из Йоркшира, устроилась на работу в агентство недвижимости в Южном Лондоне и сняла квартиру в Гринвиче. Было трудно сделать такой резкий перелом, и я была близка к тому, чтобы сдаться, когда нашла мужчину, которого полюбила и который теперь так же сильно любит меня в ответ. Меня попросили взглянуть на дом, который владелец хотел выставить на продажу, и я познакомилась с Джерри, спокойным мужчиной лет сорока. Это был исключительно красивый отдельный дом с четырьмя спальнями в Бексли, за который можно было выручить кругленькую сумму. Дом был совершенно пуст, и, когда мы дошли до главной спальни, он упал и зарыдал от души. Я крепко прижала его к себе, обещая, что все будет хорошо. Оказалось, что полгода назад его жена умерла от рака, он съехал, но знал, что ему нужно продать дом, и впервые переступил порог этого дома. Не стоит и говорить, что любовь расцвела, я счастлива в новом браке, у меня есть приемный сын, хотя ему уже двадцать.

Я была удивлена, когда получила сообщение от Джимми - он снова женился в Америке, и у него родилась дочь Эми. Мне было больно от того, что у него теперь есть то, чего я не смогла ему дать - ребенок, но в то же время я была счастлива, что у него есть то, от чего он раньше был готов отказаться, когда был женат на мне.

Он поговорил со своей женой Кэсси, которая в принципе согласилась, чтобы я стала крестной матерью Эми. Джимми был в Великобритании и приехал навестить нас с Джерри в Кентербери, недалеко от крикетной площадки. Сын Джерри учился там в университете, и нам обоим нравился этот район, к тому же он находился недалеко от побережья, которое мы уже успели полюбить.

Когда раздался звонок в дверь, я задрожала, не зная, чего ожидать. Мне предстояло впервые встретиться лицом к лицу со своим бывшим мужем с того самого дня, как он ушел из нашего дома. Я подошла к двери вместе с Джерри, он поцеловал меня и сказал, что у нас все будет хорошо. Он крепко держал меня за руку, мне хотелось плакать, но я знала, что не должна, так как, открыв дверь, увидела загорелого Джимми с женщиной, которая выглядела, по крайней мере, на десять лет моложе его, держа на руках маленький сверток по имени Эми.

Мы проводили их в дом и начали знакомиться. Кэсси сначала была настороже, но, думаю, она быстро почувствовала, что я счастлива в своей жизни, и уже через час мы были как старые друзья. Я знала, что у Джимми и Джерри не будет проблем, у них были схожие черты характера, хотя, когда я стала более близка с Джерри по мере развития наших отношений, он был где-то между Джимми и Дэном в том, как он обращался со мной в спальне.

Для человека, который не заслуживал второго шанса, я пообещала никогда, вообще никогда не спотыкаться в своих отношениях. Я дошла до того, что сделала татуировку (чего никогда не делала) в верхней части левого бедра. Это был небольшой свиток с надписью "Пока смерть не разлучит нас". Над верхней частью свитка было написано "Джерри", а чуть ниже - "Джейд".

После обеда я разговаривала с Джимми, поблагодарила его и еще раз извинилась. Он улыбнулся и сказал, что, в конце концов, все сложилось хорошо для нас обоих. Я не могла иметь детей, и Джимми смирился с тем, что наши отношения будут такими, а рождение Эми и встреча с Кэсси - это большой плюс. Он спросил меня, что случилось с Дэном, почему я не продолжила те отношения.

— У нас не было нормальных отношений, Джимми, это был просто короткий перепихон в те пятницы, не больше и не меньше. Никому из нас не было ни малейшего дела до другого. После того как ты ушел и он узнал об этом, он бросил меня как камень, а не то что я бы вернулась. Его больше всего возбуждало то, что я была замужем. Я знаю, что ты был готов развестись под предлогом того, что мы просто отдалились друг от друга, но я всем все рассказала, хотя ты уже знаешь об этом от своей сестры. Слухи о том, что он разрушитель домашнего очага, не имеющий никаких моральных принципов, распространились по местным социальным сетям. Когда другая женщина рассказала ту же историю, что и до Ковида, число его клиентов резко сократилось, и клуб закрылся. После этого он просто исчез.

Когда я заканчивала свое предложение, я увидела, что Джимми что-то отвлекло. На мгновение я вспомнила тот день, когда его глаза отвлеклись от меня во время того рокового видеозвонка, когда он увидел отражение нижнего белья в зеркальном стекле. Но это было совсем другое. Он подошел к каминной полке и поднял то, что принял за пресс-папье, но он, и только он, кроме меня, точно знал, что это такое.

К тому времени подошел Джерри.

— Это странное украшение, но Джейд сказала, что оно так же важно, как ее ваза, и важно для нас. Она прикасается к нему каждое утро, когда встает, и перед тем, как мы ложимся спать. Она говорит мне, что это то, что навсегда скрепит нашу любовь. Но я все равно не понимаю, зачем кому-то вставлять дешевый цифровой диктофон в блок прозрачного акрила, чтобы сделать пресс-папье?

Джимми улыбнулся и бросил хитрый взгляд на Джейд, которая делала то же самое, что и он. Это свидетельствовало о том, что она усвоила урок: никогда не переставай любить хорошего человека, даже на секунду.

* * * * *

От переводчика: развел он ее, конечно, красиво, и только из-за этого я перевел рассказ, но... я не совсем понял логики автора в словах мужа в выделенных фразах. На кой хрен он подумывал подобрать ей своего "заменителя", если он мог спокойно уволиться и деньги не являлись проблемой?