Шесть минус четыре равно трем. Часть 3/5

Мелани

Выходя из душа, я услышала движение внизу. Накинула халат и спустилась вниз.

– Офицеры, – позвала я.

– Это всего лишь я, Мел, – сказал Райан.

– Райан, тебя не должно быть здесь. Помнишь запретительный судебный приказ?

– Я просто хотел с тобой поговорить, Мел, – сказал он. – Прости. Мне так жаль. Разве мы не можем как-то это прекратить?

– Райан, пожалуйста, не делай этого, – сказала я. – Мне нужно время, чтобы собраться с мыслями. Тебе нужно найти адвоката. Когда мы найдем себе адвокатов, те смогут договориться о встрече, и тогда мы сможем все это уладить.

– Но я не хочу решать это с адвокатами, – сказал он. – Почему бы нам двоим просто не сесть и не поговорить.

– Райан, мы сделали это в прошлый раз, – сказала я. – В прошлый раз ты разбил мне сердце, но я так сильно тебя любила, что отбросила свою гордость и дала тебе еще один шанс, потому что с тех пор как встретила тебя, я просто хотела быть за тобой замужем. Знаю, что никто не идеален. Ни один брак не идеален, Райан. Я думала, что прошлый раз был всего лишь одной ошибкой, и это может даже сделать нас сильнее. Так что, я проглотила боль. А через несколько месяцев ты вернулся к той же схеме. Не знаю, изменял ли ты мне все это время, но я-то всегда была одна. Ты всегда работал или занимался чем-то, что просто не касалось меня или нас.

– Но... – начал он. Я подняла руку, чтобы он дал мне закончить.

– Райан, мой отец владеет компанией, и у него достает времени для моей мамы. Я вижу своего отца чаще чем тебя, а мы ведь даже не живем в одном пригороде. У нас уже очень давно нет брака, Райан. Я могу быть в полном одиночестве. Иногда я чувствовала себя одинокой, даже когда была с тобой. Твоя измена даже не причиняла мне боли, потому что это был просто еще один симптом брака, который давно потерпел крах. Теперь ты должен уйти, или мне придется вызвать полицию.

– Хорошо, милая, – грустно сказал он. – Я не хочу тебя расстраивать. Поэтому уйду. Но я собираюсь бороться всем, что у меня есть, чтобы показать тебе, что я изменился. Это не конец. Мы не закончили.

– Райан, если бы ты так заботился о нас во время нашего брака... это бы не было концом, – сказала я.

Когда он закрыл дверь, я почувствовала облегчение. Опустилась на пол и села на верхней площадке лестницы, наблюдая через большие эркеры в передней части дома, как он уезжает. Я не испытывала чувства восторга. Кто может быть счастлив, что его брак закончился? Даже такой односторонний брак, каким был мой, после смерти требует больших усилий. Жизнь меняется навсегда, и это оставляет в тебе всевозможные сомнения в себе.

Я еще не старуха, но уже и не горячая молодая девчонка. Все мужчины моего возраста хотят женщин помоложе. Если бы я решила снова начать ходить на свидания, то большинство мужчин, которых бы нашла, были бы либо ущербными в каком-то смысле, что объясняло, почему они не женились до сих пор, либо были бы разведенными парнями, которые в основном хотели просто трахнуть какую-нибудь женщину или, в лучшем случае, иметь отношения друзей с привилегиями. Я не хотела ни того, ни другого, поэтому мое будущее выглядело мрачным. У меня есть несколько подруг-разведенок, и ни одна из них не счастлива... Ну, есть еще Тереза. Но она развелась, потому что ее муж узнал, что она изменяла ему каждый раз, когда он уезжал из города по делам.

Все чего она на самом деле хотела, это пойти и трахнуться с кучей парней, и теперь у нее это есть, так что, она должна быть счастлива. Но я все еще думаю, что, в конце концов, она пожалеет о том, что потеряла, и, возможно, я тоже.

Я вытеснила эти мысли из своей голов, становясь подавленной. Я сбросила халат на пол и ворвалась в кабинет, теперь уже мой кабинет, совершенно голой. Мне казалось, что это грязно, но теперь это – мой дом, единолично. От одной мысли об этом мой разум начал заново анализировать каждую мою мысль. Я сосредоточилась на словах «дом» и «единолично».

Слово «дом» выбило меня из колеи, потому что я сказала, что это мой дом как здание, а не мой дом как очаг. Наверное, в моем понимании дом становится очагом только тогда, когда его наполняешь любовью и есть с кем его разделить. И это привело ко второму слову – «единолично».

Впервые в жизни я не знала, каким будет мой следующий шаг. Я выросла в семье, где решения относительно моего будущего помогали мне принимать родители. В средней школе мой консультант по профориентации рассказал мне, как поступить в хороший колледж, и даже помог решить, в какой области мне следует учиться. Прежде чем я покинула колледж и отправилась во взрослую жизнь, у меня уже был Райан, и мы планировали, каким, по нашему мнению, будет наше совместное будущее. Теперь передо мной открывался весь спектр возможностей, и я не знала, как поступить. Единственное, что я знала, это то, что какое бы будущее меня ни ждало, Райан больше не будет его частью.

Я уселась голой задницей на сиденье своего офисного кресла. Может быть, это и есть мое будущее. Я могу стать одной из тех женщин, что работают в онлайновых секс-сервисах. Я могу сидеть здесь голой перед веб-камерой и показывать свои сиськи. С возрастом они и впрямь стали больше. Я обхватила их и попозировала перед экраном компьютера, который даже не был включен. Поняв, что никогда не смогу этого сделать, я рассмеялась. А вот любовница Райана, Табита, наверное, смогла бы, и у нее, вероятно, получилось бы неплохо. В конце концов, она достаточно сексуальна, чтобы отнять у меня мужа, несмотря на то, как сильно я его любила.

Несмотря на то, что я и так думала, что предстоящий развод не оказывает на меня такого уж сильного влияния, я поняла, что это на самом деле так. Я определенно не в духе. Не могла вспомнить, зачем вообще пришла в офис. Была расфокусирована и забывчива. Я была склонна впадать в периоды размышлений о своей ситуации или задаваться вопросом, что я сделала такого неправильного, что заставило моего мужа не хранить мне верность. Когда задумалась об этом, мой взгляд остановился на стоящем передо мной компьютере, и я вспомнила, что зашла сюда, чтобы узнать, не написал ли мне мой адвокат. Включила компьютер и открыла программу электронной почты.

Просканировав свой почтовый ящик, я заметила письмо от моего друга по переписке и сразу же открыла его. Письмо было красивым. У него были какие-то канцелярские принадлежности для электронной почты со всеми видами цветов и улыбающихся лиц на них. Было похоже на какую-то онлайн-открытку, где он написал очень личное сообщение. У меня опять на глазах выступили слезы. Цветы в письме напомнили еще один очень неприятный факт о моем браке. Последние два раза я получала цветы на свой день рождения и на День матери. И оба раза они были от «Б», как он подписывал свои письма, а не от Райана.

Это было очень трогательно, и думаю, что тогда мы перешли черту. Я помню, как он очень неуверенно спросил мой адрес. Думаю, мы оба понимали, что сделали шаг, который, возможно, не стоило делать. Но я ни разу не почувствовала с его стороны угрозы. И знаю, что тысячи женщин по всей планете совершают ошибку, давая парню, с которым познакомились в Интернете, свой адрес, и в итоге становятся жертвами его преследования или страдают от него. Но я думала, что со мной все будет хорошо. Наверное, я была так чертовски одинока, что даже наличие преследователя было бы для меня лучше, чем одиночество.

В любом случае, он отплатил за мое доверие, прислав на день рождения красивый букет цветов. Открытку он не прислал, потому что не хотел ставить под угрозу мой брак, как будто мог это сделать. Райан просто решил, что цветы – от моих мамы и папы. Сам он, как обычно, совершенно забыл о моем дне рождения. Но эти цветы сделали мой день. Я провела большую часть дня, гадая, кто же их прислал, пока в тот же день не получила его письмо с вопросом, понравились ли они мне.

В следующий раз он прислал мне цветы в День матери. Это стало полной неожиданностью, и было одним из самых заботливых поступков, которые я когда-либо видела. В наших письмах я склонна была рассказывать ему обо всем. И думаю, что он – единственный, кто знал, как сильно я хочу ребенка. Райан всегда говорил мне, что сейчас просто не тот момент в нашей жизни.

Когда пришли цветы, я была потрясена. Я знала, что они от Б., но не знала, почему он прислал их мне. Его письмо в тот день заставило меня расплакаться. Он сказал, что прислал цветы не потому, что я маь – он знал, что у меня еще нет детей, – но послал их из-за того, какой матерью, как он был уверен, я когда-нибудь стану. Это было странно: мужчина, которого я никогда не встречала лично, который в то время понятия не имел, как я выгляжу, понимал мои чувства и потребности гораздо лучше, чем тот мудак, с которым я сплю каждую ночь.

Тогда я начала задумываться о Райане и о том, действительно ли он меня любит. После этого прошло несколько недель, но именно тогда я наняла следователей и узнала о последней интрижке Райана.

Я снова прочитала письмо и сохранила его. Мне больше не нужно было беспокоиться о том, что Райан найдет в компьютере какие-либо мои письма. В моем сознании, несмотря на то, что бумаги еще не подписаны, я уже – свободная женщина. Как там говорится в этой дурацкой поговорке? Сегодня был первый день остатка моей жизни.

Я проверила свой мессенджер и увидела, что Би – онлайн. Я нажала на его имя в своем списке и отправила сообщение.

Привет, спасибо за открытку, – напечатала я. – Ты всегда знаешь, что сказать.

Я подождала несколько мгновений, пока он не ответил.

Не за что. Хорошего дня.

Почему-то это показалось мне странным. Обычно мы болтали часами. И если он был занят на работе, то давал мне знать. Для него это было слишком грубо. Интересно, может быть, я сделала что-то, что вывело его из себя? Подумав об этом, я придумала два варианта. Возможно, он – какой-то чудак, которому нравится общаться только с замужними или недоступными женщинами. Теперь, когда я сказала ему, что развожусь, он счел меня менее привлекательной. Вторая причина заключалась в том, что, возможно, он и впрямь занят, но если это так, ему следовало просто сказать об этом, как он обычно делал. Его поведение заставляло меня подумать о том, что, возможно, все мужчины, как и Райан, то горячи, то холодны.

Я быстро набрала свой номер телефона и попросила позвонить мне, как только он получит сообщение. Не ожидала, что он на самом деле мне позвонит, просто решила, что если он не хочет больше иметь со мной ничего общего, то никогда не позвонит, а если действительно занят, то сможет позвонить, только позже. В любом случае, я больше не играю в игры с мужчинами.

По какой-то причине, когда через несколько секунд после того, как я напечатала сообщение, зазвонил телефон, меня словно током ударило. Я не узнала номер, поэтому взяла трубку очень неуверенно.

– Мелани? – робко спросил он. – Это Бен.

Его голос был глубже, чем я ожидала, и, казалось, звучал грустнее, чем я ожидала. Наверное, судя по цветам и открыткам, я ожидала встретить довольно счастливого парня. Это просто показывает, что не всегда можно судить о чем-то по тому, как пишут люди.

– Привет, Бен, – сказала я.

– Что случилось? – спросил он. – Мы никогда раньше не разговаривали друг с другом.

– Бен, я немного зла на тебя, – сказала я. Я старалась, чтобы мой голос был нейтральным, потому что не хотела его злить, а он выглядел каким-то ранимым.

– Что я сделал? – спросил он.

– Бен, за последний год или около того, что мы переписывались, ты стал для меня очень важен. Думаю, я привыкла ожидать от тебя поддержки и во всем. Вчера я рассказала тебе о том, что поймала своего мужа-мудака и подала на развод. Ты – единственный, которому я до сих пор рассказала. Я не сказала даже родителям, потому что хочу справиться с этим сама, как взрослый человек. А сегодня утром ты прислал мне красивую открытку и сообщение, и я ожидала от тебя еще большего, что ты поможешь мне пройти через это, но ты, похоже, просто захотел меня отшить. Что случилось?

– Мелани, прости, – сказал он. Его голос почему-то стал еще печальнее. Он говорил так, будто только что узнал, что майя были правы, и примерно через месяц мы все умрем.

– Мелани, я знаю, что ты расстроена из-за развода и...

Я прервала его.

– Бен, пожалуйста, не делай этого, – сказала я. – Пожалуйста, не говори, что ты знаешь, что я чувствую. Не говори, что это очень плохо, но мне нужно вымазаться в грязи и вернуться в игру. Не говори, что пока я развожусь, жизнь для всех остальных продолжается. Только, пожалуйста, не притворяйся, что ты хоть немного представляешь, насчколько мне сейчас плохо. Я жду от тебя гораздо большего.

Очень долгое время он не говорил ни слова. Просто дал мне выговориться. Затем произнес слова, которые заставили меня почувствовать себя полным дерьмом. Очень тихим голосом он сказал:

– Мелани, я и впрямь знаю, что ты чувствуешь. Вчера я застал свою жену за сексом с четырьмя мужчинами, двое из которых – мои давние друзья. Я пока не стал ее уличать, но и будущего у нас нет. Я просто хожу как в тумане, пытаясь принять логическое решение о том, как поступить. Чувствую, что мое сердце просто вырвали. Наверное, я и впрямь поверил во всю ту чушь, что она говорила мне все эти годы о том, как сильно она меня любит.

Я была совершенно ошеломлена. Он говорил так, словно был на грани слез и едва держался на ногах. Все, что он говорил, заставляло меня чувствовать себя еще хуже. Он действительно был ослеплен, вынужденный на самом деле наблюдать за ней. Если он обращался с ней хотя бы наполовину так же хорошо, как со мной, то эта женщина – просто дура.

– Это было ужасно, – продолжал он. – Четыре парня, как с этим конкурировать? Она, наверное, смеялась надо мной все то время, что мы были женаты. И самое ужасное, что после секса с четырьмя мужчинами она и впрямь думала, что я захочу к ней прикоснуться, когда вернусь домой. Мне пришлось спрятаться в гараже, чтобы избегать ее.

– Бен, почему ты ничего мне не сказал? – спросила я. И тут он удивил меня еще больше.

– Мэл, ты и так уже плохо себя чувствуешь себя из-за развода. Я не хотел тянуть тебя за собой.

– Бен, что ты сейчас делаешь?

– Примерно через два часа у меня встреча с адвокатом.

– Хорошо, – сказала я. – Поезжай в центр города и встреть меня на River Walk. Я встречусь с тобой прямо перед площадью через тридцать минут.

– Но... – начал он.

– Но ничего, – сказал я. – Ты уже видел мои фотографии, так что, знаешь, как я выгляжу. Будь там!

Мое сердце подсказывало, что я поступаю правильно. Однако рациональная сторона моего мозга имела всевозможные предостережения относительно того, что я делаю. Он может быть убийцей с топором, – подумала я. Но потом я вспомнила, что там будут сотни людей, так что, я должна быть в безопасности. Назовите это интуицией, но у меня было какое-то предчувствие. И оно было хорошим.

Через полчаса я села на скамейку перед рекой, чтобы посмотреть, как плещутся волны. На мне была легкая осенняя куртка и свитер кремового цвета поверх джинсов. Как только я села, ко мне подошел мужчина. На нем была потрепанная одежда, и он выглядел так, словно не брился. Думаю, что, возможно, боль от потери жены заставила его сказать себе: «К черту все. Мне больше неважно, как я выгляжу».

С другой стороны, вчера я чувствовала себя так же, но сегодня мне почему-то хотелось выглядеть хорошо. Когда парень приблизился ко мне, он протянул руку и заговорил. Первые слова из его рта несли сильный запах спиртного. О, Бен, – подумала я, – не позволяй этой сучке превратить себя в пьяницу. Она того не стоит.

– У вас есть мелочь, леди? Я не ел уже больше месяца, – сказал мужчина, придвигаясь все ближе. Он крутил головой из стороны в сторону и заметил, что рядом с нами не так много людей. Его манера поведения изменилась и стала более угрожающей.

– Что у вас в этой сумочке? – усмехнулся он.

– Ничего, что могло бы вас волновать, так что, идите дальше, – раздался глубокий голос сзади него. Говоривший был высоким и худым, но очень мускулистым. Он шел быстро и очень быстро сократил расстояние между собой и мужчиной.

– Простите, Мелани, – сказал он. – Мне пришлось припарковаться примерно в квартале отсюда. Я хотел быть на парковке, а не на улице. Моя малышка, как правило, довольно соблазнительна.

Пожилой мужчина передо мной взглянул на говорившего, и мы двинулись в разные стороны. Он отошел от Бена так быстро, как только мог. Я пошла другим путем. Я бросилась к нему и обняла его так крепко, как только могла. Он обхватил меня руками и похлопал по спине. Затем нежно провел руками по моей спине, пытаясь меня успокоить.

Я улыбнулась, поняв, что он подумал, будто я обняла его, потому что испугалась бездомного. Я позволила ему и дальше так думать, но правда заключалась в том, что с первой же секунды, когда я посмотрела в эти глубокие карие глаза, я была в плену. Он выглядел таким грустным и безнадежным, что мне захотелось его подбодрить. Я хотела быть той, кто заставит его улыбнуться и превратит его обратно в жизнерадостного человека, писавшего мне по электронной почте в течение последнего года или около того.

Когда он обхватил меня своими мускулистыми руками, мне стало хорошо. Казалось, что мое место в этих объятиях, рядом с его грудью. Он дал мне то, чего я никогда не чувствовала с Райаном. Я чувствовала себя в безопасности, чувствовала заботу. Казалось, что Бен прыгнул бы под грузовик, лишь бы спасти меня. Райан, вероятно, просто крикнул бы мне, чтобы я убиралась с дороги... после того, как сам уйдет от опасности.

Мы сели на скамейку, и мои руки просто нашли его руки. Внезапно я поняла, что у меня появился совершенно новый набор проблем. Вглядываясь в его лицо снова и снова, я обнаружила, что хочу его поцеловать. Чем дольше мы так сидели, тем сильнее становилось это желание.

Интернет и психология объединились, чтобы разрушить мир. Это – два крупнейших хранилища странной и бесполезной информации на планете. Одно из того, что я помню, это что в течение нескольких секунд после знакомства с мужчиной женщина может определить, есть ли вероятность того, что она когда-нибудь с ним переспит.

Едва посмотрев в глаза Бена, я поняла, что у нас будет секс. Вопрос лишь в том, когда и где. За все годы брака с Райаном я никогда ему не изменяла, даже встречаясь с известными актерами или спортивными деятелями, делавшими рекламу для компании моего отца. Но поняла, что хочу Бена, едва увидев эти глаза.

Один взгляд – и я стала изменщицей. Мне было все равно, что на самом деле мы не разведены или что-то еще. Все, о чем я думала, это о своем первобытном желании секса. У меня никогда раньше не было такого желания, поэтому его интенсивность меня шокировала.

Я улыбнулась, поглаживая пальцами его ладони. Некоторые из моих подруг в колледже всегда говорили мне, что это – один из сигналов. Я ни черта не смыслила в сигналах, но жалела, что надела этот толстый свитер. Была уверена, что мои соски торчат, как носовые обтекатели двух крошечных ракет, и он это не заметил.

– Итак, мне очень жаль, что вы развелись, – сказал он.

Он покачал головой и отвернулся от меня. Это было так мило. Он явно был застенчивым. Возможно, именно поэтому его жена-шлюха решила, что может ему изменять. Мне было интересно, чего же у него нет. Он – добрый и внимательный. Хорошо выглядит. У него свой бизнес, и он достаточно успешен, чтобы ей не требовалось работать. Должно быть, что-то не так с ней. Может быть, есть такой тип людей, которым просто необходимо изменять. Это может быть скрытый ген в человеческой ДНК, назначение которого еще предстоит выяснить. Когда, наконец, составили карту ДНК человека, там пропустили ген измены.

– Бен, давай не будем говорить о старых или плохих новостях, – сказала я. – Давай просто наслаждаться разговором и смотреть на реку. Давай посмотрим на проплывающие мимо лодки и хоть ненадолго забудем о неприятностях и адвокатах. Давай пообедаем. Мы можем это сделать?

Он кивнул головой и улыбнулся.

– Мы ведь друзья? – спросила я. Он снова кивнул. – Так что, ты поможешь мне пережить мой развод, а я помогу тебе пережить твой. Таким образом, нам не придется проходить через это в одиночку. Думаю, что самое страшное – это одиночество и чувство неудачи.

В течение следующих нескольких недель, пока мой развод все затягивался и затягивался, Бен стал для меня источником силы. Он оказался намного сильнее, чем я могла себе представить. В бизнесе он научился быть безжалостным и агрессивным, когда это было необходимо, и он мог делать это наравне с лучшими, но вне бизнеса оставался все тем же тихим застенчивым мужчиной, которого я впервые встретила в тот день у реки.

***

Сэнди

Я проснулась на следующее утро после того, как выплакалась во сне. Я чувствовала себя ужасно. Знала, что Бен любит эту дурацкую гребаную машину. Даже не знаю, с чего я так сошла с ума. Он тоже отреагировал не так, как я ожидала, но так, как было вполне в его духе. Он позволил мне устроить маленькую истерику и отошел, чтобы дать мне остыть. На самом деле это – дом Бена. Он уже выплатил ипотеку до того, как мы познакомились. Но когда я говорила ему, что он не может спать со мной, он просто брал одеяло и уходил в комнату для гостей или на диван. Это – пример того, как сильно этот чудак любит меня.

Я решила найти его и извиниться. Знаю, что эта дурацкая машина для него важна, но он важен для меня. И я хочу быть важной для него. Я подготовилась к встрече с ним. Думала об этом весь день. Я могла смириться с тем, что он не хочет заниматься со мной сексом, хотя за все время нашего брака такого не случалось. Но не могла смириться с тем, что он не хочет со мной даже обниматься. Я могу получить секс где угодно. Я – не восторженная красавица, но очень хорошо трахаюсь. Об этом говорил мне каждый парень, с которым я была. Как я уже сказала, я могу получить секс где угодно, но для любовной части мне нужен Бен. И после дня, когда меня использовали, прошлой ночью я нуждалась в любви.

Бен понятия не имел, что я делаю и насколько это важно. Бетти – одна из моих лучших подруг. Она любит Грега больше всего на свете. Некоторое время назад сказала мне, что уверена в том, что Грег собирается ее бросить. Однажды я пригласила Грега на обед, чтобы с ним поговорить. Он сказал, что Бетти, вероятно, права. Он устал от нее. Она не умеет готовить, все время выглядит как черт, а в постели просто лежит как бревно в те несколько раз в году, когда действительно оказывает ему такую милость, что позволяет ему трахнуть себя. Обычно это случалось на Рождество и его день рождения. Ей никогда не нужно было покупать ему подарок, говорил он мне. Она просто дала ему все ту же старую штуковину, что всегда была у нее между ног. Просто улыбалась и вела себя так, будто это – нечто особенное

И пока они это делали, она ныла и постоянно спрашивала его, когда же он закончит. Он больше не мог этого выносить и решил, что для них обоих будет лучше просто разойтись. У них нет детей, и он готов платить ей алименты в течение разумного периода времени, пока она налаживает свою жизнь, но с ними было покончено.

Каким-то образом я убедила его дать Бетти еще один шанс и достаточно времени, чтобы измениться. И через ряд разговоров и инцидентов я закончила тем, что трахнулась с ним. Это должно было быть просто одноразовым. Потом переросло в регулярные отношения, потому что мы оба в этом нуждались. Мне это было нужно, потому что я привыкла к грубому обращению, и, наверное, мне это нравилось. Нравилось мне это не так сильно, как то, что я получала от Бена. На самом деле никакого сравнения не было, но время от времени хочется гамбургера, даже если каждый вечер ешь стейк. Ник появился, потому что увидел, что Грег слишком часто заходит ко мне домой, когда Бена нет дома. Он решил, что тоже хочет свой кусок. В браке Ника не было ничего плохого, он просто хотел немного киски на стороне.

Я бы в одно мгновение бросила их всех, если бы это угрожало моему браку, и все это знали, но то, что я делала, помогало Бетти и никак не вредило Бену. На самом деле, все это заставляло меня жаждать того, что делали мы с Беном, еще больше. Возможно, именно поэтому я была так зла прошлой ночью. Парни меня завели, и мне нужен был муж, чтобы превратить это возбужденное чувство готовности к траху в еще один потрясающий оргазм. Парни заводили меня, а Бен давал разрядку. Я люблю своего мужа, а парней терплю. Не они используют меня, а я использую их. Мы используем друг друга. В конце концов, это должно было пройти. Первые пять или шесть лет, что мы с Беном были женаты, я была полностью ему верна. Могла бы и снова, если бы пришлось. Вот почему я полностью отрезала Грега. Он стал глупым и говорил, будто мы влюблены или что-то в этом роде. Единственный мужчина, которого я когда-либо любила, – это Бен, и Грег это знал.

Встав с кровати и пройдя по коридору, я заглянула в обе гостевые комнаты, но ни в одной из них Бена не было. Я проверила диван, и там его тоже не было. Наконец, я заглянула в гараж, и его дурацкий долбаный «Мустанг» исчез. Бен сделал еще одну шокирующую вещь. Он на самом деле ушел на работу, не поцеловав на прощание меня. Если раньше я думала, что у меня депрессия, то теперь была очень расстроена.

Я позвонила ему на мобильный, прошло несколько гудков, а потом звонок перешел на голосовую почту. Я попыталась позвонить в его офис, и его секретарша сказала мне, что его нет в офисе. Вероятно, он встречается с клиентом. Я снова позвонила на мобильный, но тот по-прежнему не отвечал. Бен всегда отвечал на мои звонки. Я решила, что он, вероятно, все еще на меня обижен. И у него есть на то причины. Бен много работает, поддерживая нас и обеспечивая нам отличный образ жизни. Я до сих пор помню обиду в его глазах, когда он ушел от меня прошлой ночью.

«Ты всегда была важнее машины», – сказал он.

И, наверное, я это знала. Наверное, я также знала, что машина – просто его хобби. Я ревновала к ней. Так же, как некоторые парни ревнуют к игре в гольф. Если они перестают попадать в лунки, то злятся на всех, но на самом деле расстроены потому, что играют не так хорошо, как им кажется. Бен на меня не злился. Он не кричал на меня и ничего не делал. Был просто расстроен, потому что у его любимой игрушки возникли проблемы. Это я раздула из мухи слона. Я приревновала к глупой машине.

Мне нужно было придумать, как загладить свою вину перед ним. Нужно было найти способ дать ему понять, что я люблю его так сильно, что когда он проводит время с этой дурацкой машиной вместо меня, это выводит меня из себя. Я приготовила себе завтрак и начала есть. Зазвонил телефон, и я буквально бросилась к нему.

– Привет, милый, – пискнула я. Я была так рада поговорить с ним и иметь возможность сказать ему, что мне очень жаль.

– Если бы знала, что получу такой ответ, я бы звонила тебе чаще.

Я была раздавлена.

– О... привет, Бетти, – сказала я. Как будто я была воздушным шариком, и из меня вышел весь воздух.

– Вау, менее чем за три секунды мы перешли от «Привет, милый» к «Привет, Бетти», – сказала она. – Чертов «Мустанг» твоего мужа не такой быстрый. Приятно видеть, что моя лучшая подруга рада меня слышать.

– Прости, Бетти, – сказала я, – я не очень хорошо себя чувствую.

– Ты чувствовала себя хорошо, когда думала, что я Бен, – сказала она. – Сэнд, можно я приду поговорить?

– Конечно, – сказала я. – Почему ты вообще спрашиваешь?

– Потому что это будет плохо, – сказала она.

– Какая разница, – сказала я. – Приходи.

Двадцать минут спустя Бетти постучала в мою дверь. Она вошла, когда я открыла ей, и обняла меня. Бетти выглядела хрешо. Для тех из вас, кто не знает этого термина, хрешо – это сочетание хреново и хорошо. Она выглядела хорошо, потому что была накрашена и хорошо одета. Но у нее были морщины вокруг лица и угрюмое выражение. Я видела, что ее что-то беспокоит.

– Что случилось, Бетти? – спросила я.

– Как ты это делаешь? – спросила она. – Как, черт возьми, вам удается оставаться влюбленными так чертовски долго? Даже после всего этого времени ты сидишь на краю своего кресла, как чертов щенок, и ждешь, когда с тобой будет Бен. Ты любишь этого мужчину так, словно он – единственный мужчина на планете женщин, и ты должна быть уверена, что он останется с тобой. Хуже тебя только он. Половина женщин в округе убила бы тебя за Бена. Ты никогда не видела, как он смотрит на тебя. Даже когда мы собираемся вместе, и он стоит там с парнями, когда те говорят о футболе, машинах и прочих скучных вещах, он смотрит, что делаешь ты. И это, блядь, самое странное. Сэнди каждый раз, когда видит тебя, он улыбается.

– Вы двое женаты по крайней мере столько же, сколько и все остальные, но каждый раз, видя тебя, он улыбается, как будто только что обнаружил золото или что-то в этом роде. Наверное, это здорово, когда тебя так чертовски сильно любят. Многие, кто считают себя твоими подругами, включая меня, были бы рады, если бы ты заболела раком или попала под автобус. Возможно, была бы открытая борьба за то, чтобы стать той, кто утешит Бена после твоей смерти. Но это не то, что я пришла тебе сказать.

Ее слова заставили меня улыбнуться. Просто услышать о том, что Бен настолько сильно меня любит, успокоило меня, что этот последний кризис скоро пройдет, и все вернется на круги своя. Это также заставило меня почувствовать себя слегка виноватой за то, что я делаю и с Беном, и с Бетти. То, что я делаю с Бетти, – в ее интересах. Но то, что я делаю со своим мужем, – непростительно. Я нахмурилась еще больше и поняла, что, хотя все началось с самыми лучшими намерениями, это все равно было НЕПРАВИЛЬНО.

– У меня действительно большая проблема, к которой ты, вероятно, не сможешь разобраться, – продолжила она. – Но раз уж ты ее начала, мне нужно, чтобы ты помогла мне понять, что мне делать.

– Как это я начала... – начала я.

– Просто позволь рассказать тебе, – огрызнулась она. – Мне нужно все выложить.

Я кивнула, и она глубоко вздохнула.

– Я – шлюха, – сказала она. И я тут разразился смехом. Я даже не могла встать, настолько сильно смеялась. Бетти была похожа на Эдит Банкер из «Всей семьи».

Даже накрашенная и хорошо одетая, она выглядела как обычная неухоженная пятидесятилетняя женщина. Я не могла себе представить, чтобы она сказала «киска», не говоря уже о том, чтобы позволить кому-то, кроме Грега, увидеть ее. Поэтому мысль о том, что она – шлюха, была просто смешной.

– Ты послушаешь меня, черт возьми? – серьезно сказала она. По выражению ее глаз я поняла, что она расстроена, поэтому замолчала.

– Помнишь, год назад у нас был разговор о моем браке? – спросила она, и я кивнула. – Ну, я была уверена, что потеряю Грега. Все дошло до того, что мы почти не разговаривали друг с другом. Ты помнишь это? – Я снова кивнула.

– Сэнди, ты спасла мой брак, – сказала она. – Заставила меня понять, что в том, что происходило с нами, по крайней мере частично, была моя вина. Просто так меня воспитали. Наверное, я всегда думала, что женщина должна просто заботиться о доме и время от времени подчиняться желаниям мужа. Не могла понять, почему казалось, будто Грег больше не хочет быть женатым на мне. Потом ты рассказала мне все эти вещи о том, что ради него я должна исправиться. И ты сказала мне, что ему, вероятно, нужно гораздо больше секса, чем я ему даю. Но самое главное, что ты мне сказала, это что женщины тоже должны хотеть секса. Наверное, я отрицала, что у меня вообще есть такие чувства, но решила, что если все это сработало для тебя, то сработает и для меня.

– Сначала я просто делала это, чтобы посмотреть, нет ли разницы. Почти сразу же заметила в Греге изменения, а ведь я всего лишь накрасила губы. Тогда я начала действовать по полной программе. Решила, что если помада работает, то почему бы не попробовать и все остальное. Черт, если я могла нарядиться, чтобы пойти в церковь, почему не могу нарядиться для мужчины, с которым должна провести остаток жизни?

– В следующий момент Грег стал относиться ко мне гораздо лучше, – улыбнулась она. Я знала, что Грег стал относиться к ней лучше, потому что я начала с ним трахаться.

– Потом он начал хотеть, чтобы мы также... ну, ты понимаешь, – сказала она. – Я говорила себе, что все не так уж плохо, и мы женаты. Но я также делала то, что говорила мне ты, и говорила ему, что мне приятно и что я хочу, чтобы он делал это со мной. Я начала не так сильно возражать против этого. Теперь мы делаем это каждую неделю, иногда даже два раза в неделю.

– Замечательно, Бетти, – сказала я. Хотя подумала, что если Бен станет трахать меня лишь два раза в неделю, я сойду с ума. Иногда мы делали это больше двух раз за день.

– Это было только начало, – сказала она. – На меня начали смотреть также и другие парни. Один из них работает на рынке. Он начал давать мне дополнительные вещи, когда я делала там покупки, и это зашло дальше, чем я могла ожидать. Он уделял мне почти столько же внимания, сколько Грег, и я... я... я позволила ему делать это со мной, Сэнди. Я – шлюха.

И тут она заплакала. Я видела, что она расстроена.

– Изменщики – худшие люди на земле, Сэнди. Я заслуживаю того, чтобы попасть в ад. Я не заслуживаю оставаться замужем за Грегом. Он работает на износ, чтобы обеспечить нас, а я предала его самым ужасным образом. Я бы хотела, чтобы сейчас были библейские времена, чтобы меня связали и до смерти забили камнями. Хотела бы покончить с собой, но у меня не хватает смелости это сделать. Даже когда этот мужчина сходил с ума, потому что я недостаточно выполняла свои женские обязанности для него, он оставался со мной, Сэнди. Но я выхожу на улицу и позволяю трахать себя какому-то незнакомцу в переулке за дополнительный батон вареной колбасы.

– Сэнди, я не хочу попасть в ад, – сказала она. У нее был маниакальный взгляд в глазах, когда она это говорила. – Но я бы с радостью горела вечность, лишь бы иметь возможность снова смотреть в глаза Грегу, не чувствуя всей этой проклятой Богом вины. Этот мужчина меня любит, Сэнди. Может быть, это не такая сказочная любовь, как у вас с Беном, но это – любовь обычного парня и обычной девушки, и я ее разрушила.

Мне пришлось очень постараться, чтобы сохранить самообладание, потому что какой бы плохой Бетти себя ни считала, она – ангел по сравнению со мной. Если Бетти попадет в ад, то куда, блядь, попаду я?

– Знаешь, что самое ужасное? – спросила она. Я покачала головой. – После того как он получил от меня то, что хотел, он просто застегнул штаны и ушел от меня. Когда я теперь захожу в магазин, он со мной даже не разговаривает. Краем глаза я замечала, как он показывает на меня, разговаривая со своими друзьями. А они все надо мной смеются. Я сказала Грегу, что мне приходится делать покупки на другом рынке, потому что там цены дешевле, но на самом деле это Я дешевка.

У Бетти по лицу текли слезы, и она не могла остановиться. Мне нужно было найти способ избавиться от нее, потому что я должна была сделать то же самое, что делает она. Мне нужно сесть и долго плакать.

– Бетти, когда делаешь что-то плохое по отношению к тому, кого любишь, это самое ужасное чувство в мире. Сначала тебе плохо, потому что ты сделала что-то не так, особенно для такого хорошего человека как ты, Бетти. Потом тебе плохо оттого, что ты причинила боль человеку, которого любишь. Но в твоем случае, Бетти, ты не причинила Грегу настоящей боли. Он не знает, что ты сделала. Лучше всего сделать все возможное, чтобы загладить свою вину перед ним. Что бы он ни любил, делай этого больше или приготовь это для него. Тебе просто нужно сделать для него что-то дополнительное, чтобы загладить свой поступок. Что касается того, что ты чувствуешь, то чувство вины, которое ты будешь носить с собой, – это твое наказание. Всю оставшуюся жизнь ты будешь помнить, что совершила очень плохой поступок. Память о том, что ты это сделала, и о том, что при этом чувствовала, поможет тебе не делать этого больше НИКОГДА.

Я посмотрела на часы, как будто мне нужно куда-то идти.

– Спасибо тебе большое, Сэнди, – воскликнула она. – Ты права. Я должна сделать все, чтобы Грег знал, насколько сильно я его люблю. Я больше никогда не ступлю на этот рынок и проведу остаток своей жизни, заглаживая свою вину перед ним. Как думаешь, я все равно попаду в ад?

– Бетти, я – не священник, – сказала я. – Но уверена, что Бог не ожидает от нас совершенства. Бог лишь ожидает, что мы будем стараться. Это наши мужья ждут от нас совершенства.

Я снова посмотрела на часы. На этот раз Бетти поймала мой взгдяд.

– Я уже ухожу и отпускаю тебя, – сказала она. – Дай угадаю, ты хочешь, чтобы Бен пришел домой для быстрого секса, так? – Я молча кивнула, и она направилась к двери, пожелав мне удачи, когда закрывала ее.

Как только я убедилась, что она села в машину и уехала, я заперла дверь и просто потеряла голову. Все, из-за чего Бетти была так расстроена, было верно. Только в моем случае все это было увеличено и умножено. Бетти трахнулась с одним глупым стариком за продуктовым магазином и ужасно из-за этого переживает. Я же буквально сотни раз была неверна мужчине своей мечты. Если кто и заслуживает попасть в ад, если такое место вообще существует, так это я. Я плакала так, словно не было завтрашнего дня. В случае с Бетти все что ей нужно, это остановиться и загладить свою вину перед Грегом, который и сам не был святым. Но в моем случае мне нужно придумать стратегию выхода. Я не раз угрожала остановиться, но у меня возникла мысль, что если остановлюсь, то один из парней позаботится о том, чтобы Бен узнал о том, что я делаю. Если я потеряю Бена, то могу просто вышибить себе мозги, потому что у меня не будет причин продолжать дышать.

Из задумчивости меня вывел звук зазвонившего телефона. В кои-то веки я посмотрела на определитель номера, и в данном случае это был человек, с которым я меньше всего хотела сейчас говорить.

– Сэнди, мне нужно уехать из города на несколько дней. Не больше трех, но я не могу этого избежать, – сказал Бен. – Буду дома через несколько минут, чтобы собрать вещи. Просто не хотел тебя ошарашить, приходя.

– Я же ничем не занята, – сказала я. Я постаралась, чтобы мой голос звучал легко и весело.

– Ну, увидимся через несколько минут, – сказал он.

Я снова начала плакать, а потом поняла, что мне нужно привести себя в порядок, чтобы он, когда придет, не увидел ничего плохого. Между нами по-прежнему все было странно. Я не помню случая, чтобы во время нашего брака, когда Бену нужно было уехать из города, он не умолял меня поехать с ним. Ехал ли он на пару недель или даже просто на одну ночь, он всегда хотел, чтобы я была с ним. Я задавалась вопросом, что изменилось. Потом поняла, что, скорее всего, все дело в моем вчерашнем порыве. Мне снова захотелось заплакать.

Я услышала звук выхлопной системы Бена. Я знала о ней все, потому что он так много о ней говорил. Ходила с ним на все эти автошоу и узнала, что он такой не один. Все эти парни говорили так же. Это было похоже на другой язык, построенный на опускании, поднятии и изменении частей их автомобилей. Единственное, что мне не нравилось, это когда к нему подходили некоторые из тех женщин, что водили «Мустанги». Они всегда делали вид, будто задают ему вопросы о его машине. Была одна маленькая женщина, которую я видела на нескольких встречах клуба «Мустанг», и от которой у меня по коже ползли мурашки.

У нее были длинные светлые волосы до самой попы и самые большие и невинные голубые глаза, которые вы когда-либо видели. Она подошла прямиком к Бену и спросила его, насколько сильно он увеличивает мощность своего зарядного устройства Roush. Начала трогать его за руку, в то время как он рассказывал ей об этом. Я схватила его за другую руку и оттащила от нее.

– Вы что, вместе? – спросила она.

У этой сучки хватило наглости посмотреть на меня и улыбнуться. Это было то же самое выражение, которое можно увидеть на лице профессионального баскетболиста, когда школьник хочет сыграть с ним один на один.

– На чем ездишь? – спросила она снисходительным голосом, говорящим мне, что она думает, будто может забрать у меня Бена.

– Ну, – сказала я, улыбаясь, – прямо сейчас я думаю о том, чтобы засунуть свою ногу тебе в жопу.

Выражение ее лица изменилось, и она молча ушла, что сказало мне, что она умнее чем кажется.

Через несколько мгновений после того как я услышала звук выхлопной системы, Бен открыл дверь и помахал мне рукой. Он взбежал по лестнице и схватил костюм и свою сумку на ночь. Бросил в сумку несколько пар боксеров, еще одни брюки и свитер. Взял свои туалетные принадлежности из ванной и оглядел дом. Увидев меня, он начал рассказывать о каком-то клиенте, которого пытался заполучить в течение нескольких месяцев, и у него появилась золотая возможность пообщаться с некоторыми техническими специалистами из этой компании.

– Это здорово, милый, – сказала я. Я была рада уже тому, что он разговаривает со мной. – Когда будешь дома?

– Надеюсь, послезавтра, но, возможно, не раньше субботы, – сказал он. Затем, держа в руках чемоданы и баул, он вышел за дверь. Когда я услышала звук его машины, выезжающей с подъездной дорожки, мои волосы встали дыбом. Я вспомнила, что только что случилось, и поняла, что происходит что-то странное.

Мы с Беном очень трогательно относимся друг к другу. Бен всегда как-то прижимается ко мне. Это не всегда сексуально, но ему всегда нравилось прикасаться ко мне. Было пару раз, когда нас заставали, когда он хватал меня за попу или что-то в этом роде, и обычно он смущался, но мне было все равно. Любой, кто достаточно взрослый, чтобы понять, что мы делаем, достаточно взрослый, и чтобы понять, что я хочу, чтобы он это делал. Это – наше дело.

Последние несколько дней Бен меня не целовал, не обнимал и не хватал за попу. Даже не прикасался ко мне по какой-либо причине. Он должен быть из-за меня очень расстроен. Если бы это было не так, он бы позвонил мне, сказал, чтобы я собирала чемодан, и забрал меня с собой. В каком-то смысле это было хорошо, потому что, поскольку его не будет в городе по крайней мере два, а возможно, и три дня, я могла заняться своей маленькой проблемой.

Остаток дня я провела, планируя стратегию выхода. Около шести часов вечера я позвонила Грегу. Знала, что к этому времени он должен быть на работе.

– Привет, – сказал он. – Что случилось сегодня утром? Я проезжал мимо, чтобы проверить, перекинут ли красный свитер через перила крыльца, и заметил на твоей подъездной дорожке машину Бетти. Какого черта ей понадобилось?

– Просто поговорить о некоторых проблемах, которые у нее возникли, – сказала я.

– Послушай, Сэнди, я о ней забочусь. Трахаю ее раз или два в неделю. Постоянно делаю комплименты. Даже послал этой сучке цветы. Чего еще ты ждешь от меня? – спросил он.

– Грег, она – твоя жена и ради тебя очень старается быть сексуальной. Скажи ей, что ты хочешь, чтобы она делала, – сказала я.

– Но она лежит как бревно. Это словно трахать надувную куклу, которую не требуется надувать, – сказал он.

– Грег, ты кончаешь? – спросила я.

– Ну, да, – осторожно ответил он.

– Ее киска достаточно тугая? – спросила я.

– Да, черт возьми, – сказал он. – Но это лишь потому, что ею почти никогда не пользовались.

– Она туже, чем у меня? – спросила я.

– Наверное, – сказал он. – Но тебя я люблю, Сэнди. Это единственная причина, по которой я ее терплю. Она скучная.

– Грег, если разведёшься с Бетти, то останешься одиноким стариком, конца жизни будет смотрящим порнофильмы. Ты будешь жить в дрянной квартире и есть тунца. Когда тебе надоест порно, ты пойдешь в парк и будешь пялиться на молоденьких девушек. Нет никакого возможного сценария, при котором мы с тобой окажемся вместе.

Я услышал, как он резко втянул воздух.

– Грег, я не люблю тебя. Я люблю Бена. Все, что я делала с тобой, было ради Бетти. Я просто хотела попытаться спасти ваш брак. У Бетти киска еще туже чем у меня, и сиськи у нее больше. У нее есть все, что ты хочешь от женщины, и ты, должно быть, когда-то ее любил. Ты можешь научить ее сексу. Можешь научить ее стать той шлюхой, которую хочешь. Она сделает все что ты захочешь. Теюе нужно лишь попросить ее. Ее ты можешь даже целовать. Она сделает для тебя все то, чего не сделаю я.

Он втянул воздух.

– Но... – сказал он.

– Но ничего, – перебила я. – Грег, мне тебя недостаточно. Мы с Беном были женаты долгое время, прежде чем я начала все это дерьмо. Бена же мне хватает. Я возвращаюсь к этому. Бена мне достаточно, потому что я его люблю. Ни один мужчина, кроме него, никогда не будет таким. Обычно требуетесь вы вчетвером, чтобы доставить мне один маленький дерьмовый оргазм. Бен дает мне множественные оргазмы в одиночку.

– Ты ревнуешь и хочешь быть со мной единственным, что глупо, потому что ты, наверное, умрешь, пытаясь не отстать от меня. Грег, ты бы не хотел женщины, которой тебе пришлось бы делиться, а именно это бы и случилось.

– Но, Сэнди, – сказал он.

– Но в жопу, – прошипела я. – Завтра ты должен сказать Бетти, что задержишься. Мы собираем банду в последний раз. Я позволю вам всем делать со мной все что захотите, весь день или, по крайней мере, до тех пор, пока у вас больше не будет вставать. После этого все закончится, НАВСЕГДА. Понял?

– Да, – печально сказал он.

– Хорошо, мне нужно сделать еще несколько звонков.

Эта ночь была худшей в моей жизни. Две ночи подряд я не спала с мужем и была очень возбуждена. Самое странное, что мне нужен был не секс, а любовь. Мне нужно было, чтобы Бен обнял меня и сказал, что любит меня.

Я совсем не радовалась встрече с ребятами на следующее утро. Смотрела на это как на прощальный тур известного артиста или последний бой боксера. Это было просто то, что я должна была сделать, прежде чем начать следующий этап своей жизни в качестве верной жены мужчины, которого люблю.

Удивительно, но Бен мне не позвонил. Это – еще один признак того, что между нами что-то серьезно не так. Чем скорее я покончу со своими внеклассными занятиями, тем лучше. Мне нужно исправить ситуацию между нами самым радикальным образом. Именно тут я вспомнила, что забыла извиниться, когда он был дома.

Я легла спать в нашу холодную постель и обнаружила, что сплю на его стороне кровати и пытаюсь успокоить себя, обнюхивая простыни, чтобы найти следы его запаха.