Демон городка Й..ов N-ского уезда (Зима)

Философские рассуждения Вейла о придурках, сидя с Максом на заборе. – Какой нынче, до дикого безобразия, прекрасный вечер. Вы не находите кузен? – Удобнее устраиваясь на острие штакетника, проговорил Вейл, улыбаясь, глядя на Макса.– Ты пытаешься напроситься на доброе слово? Или же тебя забавляет, то что сейчас из-за поворота появятся два не совсем трезвых дружка?– Не совсем трезвых? – Собеседник был явно удивлен, столь легкой формулировкой. – Да они до дико-безобразного пьяны, я скажу больше, непростительно и оскорбительно, для порядочных людей сколь сильно они надрались.– Ну для того мы тут и подвисаем, чтобы не позволить этим разгильдяям совершить в своей легкомысленной жизни, порочно-неисправимый шаг.– Вот тут бы и стоило, сотворив профессорское лицо, произнести лекцию. На тему: «Нет, не перевелись дураки, на земле русской». Хотя услышать такое из уст искусителя. Я в замешательстве. Ведь сам процесс, может оказаться весьма лирический.– Мой дорогой Вейл. Ты как всегда переврал слова. У группы «Ариэль», говорилось о богатырях. Эта учительница, пока еще девственница. Не просто девственница, она старая дева в свои двадцать восемь, а у меня на нее большие планы.– Да какая собственно, в заднице разница. – Весело засмеялся тот в ответ.– Там может и никакой, но вот факт изменения слов на лицо. И опять на носу день выбора. Вот там мы и оторвемся на этой прелестнице.– Посмотрите туда мой дорогой. – Вейл указал своей мохнатой коричнево-плюшевой лапой. – Идут два придурка. И спрашивается, чем один придурок отличается от другого. И сам же вам отвечу. Да тем, что он придурок.– И в чем собственно отличительная черта?– Ну как вы не поймете. Первый придурок это придурок. А второй, он уже второй придурок и разительно отличается от первого.– Визуально?– Не только. Он в корне отличается. В этой стране рождение придурка происходит спонтанно. Как скажем пламя в руке Даймона, как наши перевоплощения. Как наконец, стихийное бедствие. И нужно заметить, что весьма важно. Большинство придурков здесь, будто по волшебству вновь превращаются вполне нормальных людей. Правда, не всегда помнят, что еще вчера они, были совсем не нормальными.– Это действие алкоголя мой дорогой кузен. – Усмехнулся лунный кот.– Отнюдь Макс. Алкоголь это их средство защиты. Без употребления оного они бы совсем с катушек спрыгивали, а так хоть есть запасной парашют к возвращению.– Загнул. – Макс похлопал по плечу Вейла. – Но все же. Вернемся к первому и второму.– Ты не пытайся все измерить неким прибором, кто из них придуростей. Смотри на это как на поступательную единицу.– А если они, в ходе следствия, по хрустящему снегу, поменяются местами? Как тогда? Они и придурью своей, полярно изменятся?– Нет. – Коротко ответил Вейл. Если бы так все было сложно, то нас с тобой, можно также считать придурками, а это не совсем так.– В твоем не совсем так, прослеживается некий намек, что мы не так далеки от этого определения.– На улице полночь. Температура ниже нуля эдак градусов двадцать девять, а мы с тобой сидим на заборе, такими вот эфемерными существами. Как два последних придурка, морозим задницы, яйца, вместо того чтобы сидеть у жаркого очага камина, попивая прекрасный коньяк и покуривая трубки или сигары, это кому что нравится. И все из-за чего. Лишь бы заставить этих. – Он указал оттопыренным пальчиком на идущую пьяную парочку. – Не соваться к Наденьке Андреевне. Не порвать ей целку, ну или обе. То есть в обоих подходящих для этого отверстия. То бишь, вашей кузен, пассии. Вы представляете как хорошо, что во рту нет девственной плевы. Ее по видимому, лишаемся все когда нам сиську дают в первый раз. Забавно. Непременно спрошу у деда.– Тут делов то, не более, чем минут на пятнадцать, и мы вернемся к камину и коньяку с ароматным табаком. Кроме всего прочего, хочу напомнить Вам о той белокурой парочке близняшек в Загребе. Вы любезнейший испортили, этих невинных Хорваточек, во все что можно. И ваш, так сказать чупа-чупс, успел с легкостью попользовать и в рот и киски и даже невинные попки.– Фи Макс. Стоит ли так обижаться на слово «пассия». Но тетушка, ваша маман весьма обеспокоилась. И главное немедленно позвонила деду, а уж он…. Ну вам ли мне рассказывать, как он реагирует на тревогу Амины.– Так значит твой приезд? – Макс слегка надулся.– Ни в коем случае. Это все Даймон. Он остро нуждается в нашей помощи, в его новом глобально-безобразном проекте. – Быстренько успокоил лунного кота Вейл.– Так ты утверждаешь, что придурь не полярна?– Конечно. Первый придурок, он уже есть первым. И коль второй попытается занять место первого, все равно останется вторым, куда бы не ставал.– Какая-то придуркуватая формула, определения придури. – Восхищенно извлек Макс.– А ты как хотел, мой дорогой. С придурками никогда не бывает легко. Они ведь и расписываются вон смотри, ну чисто тебе придурки. – Вейл кивнул на одного из пьяных, что став в кругу яркого света, выводил струей мочи слово ХУ, на белом снегу.– Ну ты Саня и придурок. – Заржал приятель глядя на писающего друга.– Э-то почему икк? – Пьяно икнув спросил писающий.– Мог ведь и вон там выссаться, в тени.– Мог, но там плохо видно, а тут все замечательно.– А училка нам даст? Как ты считаешь Саня?– А почему не даст. Она нам обязательно даст. Мы ведь ее попросим.– Не знаю как она, а вот я вам точно дам, за то, что перед двором сыте, уроды.– Чево? – протяжно спросил Саня, не поднимая головы от своей надписи и еще не осознав, кто это говорит.– Извини Юрок. – Попросил второй приятель, пнув первого левым валенком. – Санька прижало, вот он и. Ну ты сам понимаешь. А ты чего это в трусах майке и на морозе?– Райка курить на улицу выгнала. – Поправляя наброшенный на плечи тулупчик, ответил молодой парень. – А вам бы лучше двигать по домам мужики.– Дык у нас есть дельце к Наденьке. – Ехидненько ухмыльнувшись произнес Толик.– Вот потому и советую. – Серьезно проговорил Юра, делая последние затяжки. – Лунный кот в такую ночь, он не спит. Это понимать надо, не маленькие чай.– Кто? Максимка что ли. – Встрял в разговор Санек. – Да сопляк он, супротив нас.– Ну, дело ваше. – Улыбнулся ночной курильщик, выбрасывая в сугроб окурок, не сводя взгляда с легкого сияния на заборе. – Потом сами будете жалеть. К тому же, он сегодня еще и не один. К нему брат приехал. – Юра отчетливо рассмотрел второе пятно, более темное. И даже поежился от нахлынувшего беспокойства и мороза, поспешил скрыться за дверью.– Да вы тут местная знаменитость кузен. – Пробормотал Вейл. – А мне не показалось, что нас как бы заметили, благодаря лунному свету?– Все в порядке. Не бери в голову. И так, что будем делать с этими.– Да все просто, как колесо от трамвая переехавшее Берлиоза. – Гоготнул кузен Макса. – И сделал пас рукой. При этом Толян, с размаху засветил кулаком в ухо Санька.– Ты чо придурок, ахренел? – Взревел поднимающийся товарищ из снега, где буквально минуту назад, ярким росчерком желтело нецензурное слово. И вслед за этим, повинуясь не видимой силе, кулаком въехал в нос Толика.Макс и Вейл, еще несколько раз скорректировали удары двух придурков, а затем лишь улыбаясь, наблюдали за протекающей дракой.– Я вас предупреждал. – Раздернув дерущихся в разные стороны, удерживая на вытянутых руках, закричал, подоспевший Юрок, стоя в валенках, трусах и майке. – Пошли на хутор бабочек гонять, уроды. – И отвесив обоим по загривку, задал нужное направление, сам же поспешил к дому. – А вам больше заняться нечем. – Вдруг остановился он в калитке, посмотрев осуждающе на яркий сгусток света луны.– Ты не сердись Юрок. Придурков, надо было проучить. Не садится же им за групповое изнасилование. – Приняв отчетливое очертание, проговорил лунный кот.– Ну, ты бы их как-то вразумил что ли, а то вон пошли с разбитыми носами.– Так ведь нос это ерунда, любезнейший. Нос он тьфу, заживет и забудется, а разбитая судьба, так легко не заживает. – Наставительно изрек проявившийся Вейл. – А вам бы поспешить в дом. Так не долго, колокольчики отморозить и воспаление опять же. Да и Раиса в постели истомилась, так что поспешайте поскорее мил человек.– А ты еще что, за чудо-юдо? – Удивленно замер Юра.– Беги Юрок. – Махнул лапой Макс. – Сам ведь сказал, брат мой приехал. – При этом он щелкнул пальцами.– Привидится же всякая ерунда. – Зябко хлопая по плечам, припустил бегом в дом своей любовницы Юрка Тарбагов.– Вот тебе еще один пример придурка. – Вдруг неожиданно произнес Вейл.– А этот то почему?– Ну сам посуди. Только с бабы, да из под одеяла, да на мороз. Как хоть в трусы и майку с валенками успел вскочить.– Нет. Этот более менее, нормальный. Хотя конечно некая примесь придури присутствует. – Весело приобняв брата за плечи засмеялся Макс.– Все развлекаетесь? – Прозвучал чуть грубоватый голос, с заснеженного конька крыши дома, в который так спешил укрыться Юрок. – Я, на вам удивляюсь. Ведь можно было просто переформировать этих двоих придурков, скажем в гомиков и всех то дел.– Привет Даймон. Ты как всегда, весьма вовремя. – Засмеялся кузен Макса.– Ну, если бы не шаловливая стюардесса, то я бы уже давно был на месте.– Весь вопрос кто виноват она или? – Лунный кот подтолкнул локотком Вейла.– Очевидное безобразие, это наверняка проделки второго пилота. Тот еще придурок. – Вейл многозначительно поднял указательный палец правой лапы в верх, все трое весело засмеялись. Именно в этот момент раздался приглушенный спаренный хлопок, двух выстрелов.– Развлекаетесь? – На самой вершине деревянного столба, сбив напрочь снежную шапку, восседало чудо. В светло-бежевой душегрейке, без рукавов, без пуговиц, с оторочкой по краям белым мехом из ласки, надетой на голое тело. В неизменных джинсовых шортах. Кстати надо заметить, в тех самых женских что и летом, но опять таки с мехом вокруг ляжек. Насмешливо улыбался Валентин.– Херувимчик? Ты там свой колокольчик с бубенчиками не приморозишь? – Даймон был просто очарован, милым амурчиком, и при этом помял рукой свой просыпающийся агрегат.– Макс уйми своего родственника или я за себя н ручаюсь. – Валентин как заправский ковбой вертел оба своих пистоля на указательных пальцах.– И зачем ты выстрелил в этих? – Лунный кот, мотнул головой в сторону жарко сосущихся, пьяных друзей.– Вы с позволения сказать, их оставили с носом. Пардон с разбитыми носами, а я решил им слегка помочь. Так сказать проникнуться любовью к ближнему и не держать обид друг на друга.– Вы слышали кузен? Он их проникнуться сподобил, любовью. Это же просто необыкновенный Штирлиц, такой себе засланец в стан противостоящей стороны. Где вы откопали такое чудо? – Вейл вопросительно посмотрел на Макса, а затем хитро подмигнул и добавил. – Вы помните, что сегодня к нам придут Розитта, Кончитта и приведут Хуанитту. Коньяк, камин, классные сигары. Будет не вежливо, не пригласить в гости вашего друга.– И так, с чем пожаловал на сей раз Валентин. – Глянув на своего заклятого «врага», поинтересовался демон искушения.– Тут такое дело. – Амур замялся. Последняя пачка патронов, что ты подогнал, была как бы это сказать с дефектом. Осечки через раз. В целом все пятьдесят на пятьдесят. А стрелял еще по тому что, не мог больше смотреть на мучения своего фаната. – Он указал взглядом, на притаившегося в тени старого черта в галифе, что вытянул на свет, свой стоящий кол и вожделенно его наминал, гладя на новообращенных, нетрезвых геев. Его рука так упоенно строчила по члену, в предвкушении возможного, скорого полового акта с попками Толяна и Санька, что он не обращал никакого внимания на беседующих.– Это святое. – Глубокомысленно произнес Вейл, в поддержу снайпера. – Забота о своих приспешниках, она окрыляет и опять таки, дает некоторую защиту собственной заднице.– По поводу патронов Валик. Так ты мне сам постоянно твердил, эхо войны, эхо войны. Вот я и подогнал тебе раритетные, из запасов черных археологов. Ибо нех было, в огуречном инциденте так резво дуплить, во всех кто не попадя.– Это тот самый? Виновник случая в парке? – Улыбнулся Вейл.– Скорее не случая, а глобальной случки, овоща и трех в мочалку исшарканных кисок. «Случайной» случившейся сучечки с набором Охурцов, а так же виртуозок, Розитты и Кончитты. – Вставил свою монетку в разговор Даймон.– Даму ко всему прочему, отутюжили блюстители порядка, вовремя оценив степень, ее непреодолимого хотения. Бесовок полицейские видеть не могли и потому крайне удивлялись, когда увидели что их резиновые палки, больше чем на половину исчезают в воздухе в пустоту и при этом обильно смазанные и благоухающие. Естественно я отвесил мокасином, благодарность этому, переполненному до краев любовью ХЕРУвимчику.– Кузен ты не прав. – Даймон состроил самую честную мордаху. – Ему непременно, необходимы очень качественные патроны. У меня к стати сказать, отыщется парочка пачек в саквояже. Вы как на счет коньячка и жаркого камина? – Он обратился к Валентину.– В гости к демонам на коньяк и кофе? Вы издеваетесь. Чтобы весь Эдем меня возненавидел от зависти. Прости меня господи, конечно же я согласен.– Мне кажется или он нечаянно перепутал кофе с сигарами. – Буквально в ухо шепнул Вейл Максу.– Люблю знаете ли, втаскивать этого святого развратника, во всякие непристойности. – Самодовольно улыбнулся Лунный кот. – Бесовки еще с лета по нему сохнут. Он в приватной беседе, сам мне обмолвился, мол с Венерой, под балдахином что-то было. Вот бы посмотреть, на что способен сей Казанова Эдемского разлива.– Не жаль вам его кузен? А что, ежели отлучат?– У него давно нет лука, так и отЛУЧАТЬ вроде нечем. Скорее его просто отпистолетят в два ствола. На этом пожалуй и остановятся, хотя как знать, что день грядущий нам готовит. Вернее уже ночь. – Макс заговорщицки заулыбался.Между тем у противоположенного забора в тени, куда не доставал ореол света качающегося фонаря, Толян спустив штаны, пытался свою, еще вялую колбаску, присовокупить к оголенной заднице, приятеля Санька, что низко наклонился, за свалившейся заячьей шапкой. К анусу самого Толика, прицеливал свой агрегат черт в галифе. Такой незамысловатый паровозный состав, уже пыхтел готовый к путешествию в новые, доселе неисследованные приключения, по сексуально-анальной долине.– И не холодно им, в тридцать то градусов. – Поежившись произнес Вейл.– Их согревает, предстоящее любовное проникновения, подаренная друганом нашего кузена брат. В довесок, немаловажный надо сказать, что принятые на грудь больше литра белой, имеют свои согревающие свойства. А вот жопы по утру, будут болеть ничем не меньше головы в похмелье. Мне даже интересно. Если надо лечить подобное подобным. То с головой понятно, а вот чем они себе буду анальное похмелье поправлять. – Даймон весело заржал.– Так что вы Макс, все же задумали, на счет амурчика? – Вейл вопросительно смотрел на Лунного кота, говоря практически шепотом.– Амина Павловна. – Улыбнулся лунный кот, заговорщицки подмигивая. – Мою матушку, в свое время называли ангелочком, как в прочем и Амину, нашу с вами кузину. Венера Венерой, ее эти крылатые снайпера, охмурить сподобились, Так почему бы маман, не попыталась прочувствовать всю прелесть херувимского достоинства. И опять таки, бесовки меня просто умоляли. Вейл мы сегодня просто обязаны оторваться. Это же невероятное ИСКУШЕНИЕ клянусь правым копытом Вельзевула.– У вас случайно нет никаких предчувствий в заднем отверстии? – Вейл откровенно почесал лапой свой зад.– В лучшем случае, дед отвесит розгами, абсолютно, качественных люлей. Ну нам не привыкать к его закидонам.– А ежели он решит своего арапчика, прокатить в наших женевьевах. С него станется. Прикинет, что розги не очень эффективны, в воспитательных целях, и присовокупит нас как своих дочурок.– Не думайте о грустном. Давайте начнем веселье. – С этими словами Макс щелкнул пальцами. Вся компания весело засмеялась, трое демонов и амурчик, дружно растворились в морозном сиянии луны, а в воздухе легким хрусталем зазвучала мелодия разбивающихся на осколки снежинок. Но этой чудной музыки никто не мог услыхать, кроме тихо стоящей у окна Наденьки, которая внимательно следила за действием на заборе. Ее рука скользила поверх шелковой ночной рубахи, поглаживая лобок, возбужденный клитор, и остро ощущала, сладостно-растекающееся, горячей волной в глубинах девственного лона, возбуждение. Макс обещал ей, что уже скоро, она ощутит всю прелесть соития с мужским членом. Главное потерпеть и сберечь невинность, а уж потом у нее будет столько секса, сколько она пожелает и с кем пожелает. Плевать. Ей главное, чтобы этот невероятно красивый, галантный и утонченный, молодой демон, наконец-то овладел ею. Она с нетерпением ждала его, каждый раз, когда он обещал к ней заглянуть и приходил. Какие это были неописуемые мгновения. Что он творил с ее девочкой своим языком. Она буквально взрывалась фонтанами Петродворца, потоком ярких ощущений оргазма, а он обещал, что потом все будет в разы лучше и ярче.