Поиск шлюхи внутри себя / Finding the Whore Within by PhilosopherX ©

Поиск шлюхи внутри себя / Finding the Whore Within by PhilosopherX ©

Я хотел бы поблагодарить celafille за вдохновение и отзывы об этой истории. Она немного отличается от моих других историй, но отличаться — это хорошо ведь, так? Дайте мне знать, что вы думаете.

*****

Она изо всех сил старалась сохранить самообладание, сидя в ожидании на одном из неудобных стульев, стоявших вдоль холла. Она была последней на собеседовании; когда-то коридор был заполнен толпой молодых мужчин и женщин, и каждого по очереди вызывали в кабинет раньше нее. Из уходивших, некоторые выглядели облегченными, другие что-то бормотали себе под нос. Но ни один из них не выглядел исключительно уверенным в себе.

Когда они назвали ее по имени, ее сердце подпрыгнуло. Она так отчаянно хотела эту работу. Она встала, разглаживая юбку-карандаш, проводя ладонями по бедрам. Она глубоко вздохнула и повторила про себя слова своего наставника. — Будь уверена в себе, будь позитивна, улыбайся. — Но в тот момент она не чувствовала себя уверенно, она чувствовала себя меньше, чем ее миниатюрная фигура 5 футов 3 дюйма, она чувствовала себя моложе своих 20 лет. И все же ей удалось уверенно войти в комнату и закрыть за собой дверь.

Она выдавила свою лучшую улыбку и протянула руку: — Привет, я...

— Лори Иглтон, — сказал мужчина за столом, не глядя на нее, вместо этого уткнувшись носом в то, что, должно быть, было ее досье, — Присаживайтесь.

Она была сбита с толку отсутствием в нем теплоты, встревожена тем, что он не потрудился пожать ей руку. Но она послушно села в кресло перед его столом, изо всех сил стараясь сохранить хорошую осанку: подбородок поднят, колени вместе, руки неловко сложены на коленях. Она никогда не могла понять, что делать со своими руками.

Он отложил ее папку и впервые посмотрел на нее. Он был привлекательным, подумала она, определенно старше, лет тридцати пяти. В его каштановых волосах только начинало пробиваться несколько оттенков седины. Он задумчиво провел рукой по подбородку, оглядывая ее, и слегка улыбнулся.

— Я прочитал ваше резюме, — начал он, — и оно очень впечатляет, но, честно говоря, я не хочу нанимать вас на эту работу.

Ее сердце опустилось, а рот открылся, чтобы сказать, но ничего не вышло. Она боролась со слезами от досады, гнева и разочарования. Он даже не задал ей ни одного вопроса. Как могло собеседование закончиться так быстро?

Он встал и обошел вокруг, пока не оказался прямо перед ней. Прислонившись спиной к тяжелому дубовому столу, он сложил руки и посмотрел на нее, оценивая ее реакцию.

— Но, — наконец смогла вымолвить она, — Но я ждала весь день. Вы даже не задали мне ни одного вопроса. — Ее голос был запыхавшимся, как будто она долго бежала.

— Я знаю, — кивнул он головой, — я видел вас там весь день, каждый раз, когда моя дверь открывалась для собеседования с очередным кандидатом. Иногда ваши ноги были скрещены, иногда нет. Иногда вы играли со своим телефоном, иногда нет. С тревогой ожидая своей очереди. — Тут он усмехнулся про себя: — Я даже передвинул ваше дело вниз в стопке, чтобы вы были в конце.

— Но почему, — почти умоляла она, — если вы не собирались нанимать меня?

— Ну, — сказал он, — есть две причины. Первая заключается в том, что у моего коллеги в другом офисе есть работа, для которой вы гораздо лучше подходите, судя по вашему резюме. Я уже подыскал для вас эту работу. Эта позиция была бы пустой тратой ваших очевидных талантов, и мой друг согласился взять вас на работу, под мое слово. — Он протянул ей визитную карточку. — Позвоните ему, когда выйдете отсюда, он расскажет вам подробности.

Она уставилась на визитку, не вникая в ее содержание. Она подняла на него глаза, ее рот скривился в замешательстве.

— Как я уже сказал, есть две причины, — снова начал он. — Видишь ли, я наблюдал за тобой весь день. То, как ты держишься, твоя поза, то, как ты облизываешь губы языком всякий раз, когда тебя не зовут. И каждый раз, когда открывалась эта дверь, я возвращался к твоему профилю, чтобы лучше тебя понять, есть что-то... — он замолчал. — Что-то в тебе изменилось.

Она не была уверена, к чему он клонит, но внезапно осознала тот факт, что уже перевалило за 5 вечера, и они вдвоем были одни в его кабинете. Она поерзала на стуле, оглянувшись через плечо на дверь, а затем посмотрела снова на него.

— Видишь ли, — сказал он, выпрямляясь и делая шаг к ней, пока не навис над ней, — я человек принципов. И если бы ты пришла работать ко мне, что ж, это было бы совсем нехорошо.

Пристально глядя на него, она сказала тихим голосом, едва ли громче шепота: — Почему?

— Потому что я не трахаю своих сотрудников, а я собираюсь трахнуть тебя.

Слова ошеломили ее, но не только слова — уверенность, властность. Он сказал это так, как будто она не имела права голоса, или, по крайней мере, как будто он уже знал, что возбуждает ее, и к страху и беспокойству по поводу собеседования и сложившейся ситуации примешивалось покалывание от нарастающего сексуального заряда.

И все же она чувствовала, что должна уйти. Встав с намерением уйти, она обнаружила, что он навис над ней так близко, что, пытаясь уйти, она непроизвольно придвинулась к нему ближе и ее маленькая грудь коснулась его торса.

Ее глаза смотрели на него снизу вверх; выражение ее лица колебалось между настойчивостью и беспомощностью. Он не отступил, и когда она протянула свои маленькие ручки и коснулась его талии с намерением оттолкнуть его в сторону, чтобы она могла уйти, но вместо этого она задержалась.

Его руки взяли ее за плечи и держали крепко, но не насильно, как можно держать яйцо, зная, насколько оно хрупкое. В его прикосновении была сила, и она пробежала по ее телу, как оглушающий удар электрического угря.

Когда он наклонился к ее губам, она сказала себе, что у нее нет выбора, что она прижата и беспомощна, но это могло только объяснить, почему он целовал ее, но никогда удовлетворительно не объяснило бы, почему она целовала его в ответ, или почему именно ее язык отважился на поиски его языка. Его руки двинулись вверх по ее шее от плеч, пока он не обхватил ладонями ее лицо и не поцеловал ее.

— Сними блузку, — сказал он ей в рот, когда они поцеловались. И без колебаний ее тонкие пальцы начали расстегивать пуговицы.

Она чувствовала, как он улыбается ее послушанию, и ненавидела себя за это. Она читала истории о женщинах, которые страстно желали, чтобы их взял мужчина, владеющий собой, и никогда не считала себя таковой. Но теперь, когда такой мужчина овладевал ею, что-то инстинктивное взяло верх, ее бессознательные желания предали ее, и она стала его добровольной добычей.

Когда ее блузка была расстегнута, он спустил шелковый материал с ее плеч, только до локтей, но затем остановился и грубо скрутил ткань у нее за спиной, связав тем самым ее руки. Она хныкала от своей беспомощности, но ничего не делала, ничего не кричала в знак протеста.

Его свободная рука потянулась к ее маленькой груди, которая все еще была заключена в кружевной материал лифчика. Он правильно догадался, что застежка спереди, и с ловкостью, свидетельствовавшей о многолетнем опыте общения с молодыми женщинами, расстегнул застежку и обнажил ее грудь.

Крепко ухватившись за мягкий бугорок плоти, он нашел ее затвердевший сосок большим и указательным пальцами и покрутил его, пока он не стал еще тверже. Она захныкала ему в рот, ее груди и соски были особенно чувствительны.

— Ты стонешь, как шлюха, — прошептал он, прежде чем снова погрузить свой язык ей в рот, лишив возможности ответить. Его язык раздвинул ее губы как раз в тот момент, когда его палец сильнее сжал ее сосок, заставив ее снова заскулить, чтобы продемонстрировать его комментарий.

— Боже мой, — подумала она, — неужели я действительно так доступна, что позволяю мужчине, которого я только что встретила... — Ее мысль прервалась, когда он еще раз повернул ее сосок, и смесь боли и удовольствия пронзила ее молодое тело, и она растаяла в еще одном стоне.

Он отпустил ее руками, позволив ее блузке наконец полностью упасть. Взяв ее за затылок, он сказал: — Я хочу посмотреть, насколько хорошо ты владеешь своим ртом. — Он слегка надавил ей на плечи, и без вопросов или сопротивления она опустилась перед ним на колени, пока ее глаза не оказались на уровне его молнии.

Ее глаза метнулись к его глазам, в них смешались тревога и ожидание. За всю свою молодую жизнь она делала минет всего один раз и не знала, как поступить. Она не хотела ставить себя в неловкое положение, показывая свою неопытность, поэтому она ждала, пока он скажет ей, что делать.

— Давай, — улыбнулся он ей, озадаченный ее наивностью, — расстегни мои брюки. — Она нерешительно протянула свои тонкие пальцы к застежке его брюк. Она немного повозилась, но, когда она расстегнула застежку, молния легко пошла вниз. Она увидела выпуклость в его трусах, и, не задумываясь, протянула руку и провела по ней ладонью, чувствуя, как его хер растет под тканью.

Она колебалась, не зная, что делать: снять с него трусы или засунуть руку в клапан. Ее щеки покраснели от смущения за свою неосведомленность. К счастью, он сам потянулся вниз, сдвинув трусы-боксеры достаточно низко, чтобы освободить свой хер, который теперь стоял в эрегированном состоянии всего в нескольких дюймах от ее рта.

Она протянула руку и взяла его хер. Он уже казался намного больше, чем у других парней, у которых она трогала. Может быть, этот мужчина был особенным, а может быть, мужские члены становятся больше, когда они достигают среднего возраста. Когда она начала медленно водить по нему рукой, она поняла, как мало она знает о мужчинах.

Он потянулся вниз и погладил ее по волосам, но в то же время дал ей твердое указание поднести рот к его херу. Он не заставлял ее, конечно, но ему надоело ждать, пока ее похоть победит ее неопытность. Она придвинулась, широко открыла рот и взяла в него головку в форме гриба.

На вкус он уже был солоноватым. Это была сперма? До этого она делала минет только один раз, но она настояла на том, чтобы парень не кончал ей в рот. Теперь, когда она медленно водила головой вперед-назад по нескольким дюймам его толстого члена, ее не покидала мысль, что она пробует его сперму, или, по-другому, предэякулят. В конце концов, какая разница? Это было у нее на языке, она глотала его.

Она почти плакала, думая о том, какой распутной она должна казаться, чтобы ее так легко взяли. Почти плакала, потому что в конце концов каждый раз, когда она думала о словах "потаскуха", "шлюха", "бродяжка", "блудница", ее пронизывал толчок, и она чувствовала, как становится мокрой. Поэтому она продолжала.

Внезапно она почувствовала, как его рука вцепилась в ее волосы. Ее рот все еще был полон, но ее глаза встретились с его глазами, когда он с вожделением посмотрел на нее. Она почувствовала силу в его руке и бедрах, когда он начал вводить все больше своего хера в ее влажный рот. Она открыла рот шире, пытаясь вместить его. Пытаясь доставить ему удовольствие.

Она застонала, и вибрация пронзила его и заставила его член стать еще толще между ее губами. Она больше не делала ему минет, он просто трахал ее в рот, раздраженный ее колебаниями. Его бедра обрели плавные движения, и она позволила рукам упасть по бокам, отдаваясь тому, что ее используют.

Затем раздался стук в дверь его кабинета, ее глаза расширились, и она попыталась оторвать свой рот от его, но он задвинул свой хер в ее рот еще глубже и удерживал его там, его сила была слишком велика для нее.

— Да? — – спросил он, его член пульсировал глубоко у нее во рту, и она издавала тихие стоны и визги вокруг него. Это был его кабинет, и он делал все, что хотел, не заботясь о приличиях точно так же, как теперь ее тело принадлежало ему, и он мог делать с ним все, что ему заблагорассудится.

Дверь открылась. Вошла привлекательная молодая женщина, в которой Лори узнала секретаршу. Та оглядела представшую перед ней сцену: Лори, с широко раскрытыми глазами, топлесс и ртом, натягивающимся на член ее босса. Секретарша улыбнулась и почти промурлыкала.

— Боже, мистер Ривз, вы точно знаете, как их выбирать, — сказала она, снисходительно глядя на стоящую на коленях девушку. Мистер Ривз, со своей стороны, снова начал двигать бедрами так, что его член слегка задвигался над губами Лори.

— В чем дело, Лиз? — спросил он, его голос был немного запыхавшимся и слегка раздраженным.

— Я просто хотела посмотреть, не нужно ли тебе чего-нибудь, прежде чем я отправлюсь домой на выходные, — она лукаво улыбнулась, — Но я вижу, что о тебе заботятся.

Лори чувствовала себя такой маленькой, такой распутной. Взгляд этой другой женщины доказал это. Лори была просто еще одной девушкой, от которой разило несбывшимся желанием, легкой добычей для босса, которую он мог взять для себя и использовать. В то утро она никогда бы не подумала, что ее будет трахать в рот мужчина, которого она только что встретила, в то время как кто-то другой наблюдает за ней. Но вот она здесь и делает именно это.

— Нет, — проворчал мистер Ривз, закачивая свой член в рот молодой женщины и вынимая его, — я в порядке.

Секретарша придвинулась ближе, пока не наклонилась, приблизив свое лицо к лицу Лори: — Она милая. — Посмотрев на мистера Ривза, она продолжила: — Хотя и немного распутная. Что? Вы познакомились с ней всего 20 минут назад?

Еще один стон Лори, который должен был сказать: — Я НЕ шлюха, это всего лишь мой второй минет в жизни. — Но сообщение было потеряно, так как ее новый любовник трахал ее в рот, как будто это была пизда шлюхи.

— С ней было немного легче, чем с большинством, — признался мистер Ривз. — Может быть, я становлюсь лучше в их выборе.

Лиз подошла к своему боссу сзади, обняла его за грудь и прошептала ему на ухо: — Однажды я уволюсь только для того чтобы вы позволили мне присоединиться.

Лори почувствовала, как натиск на ее рот становится все более настойчивым, ей даже показалось, что она чувствует, как набухает член мистера Ривза. Но как она была наивна – эти признаки были ей непонятны. Однако гораздо более опытная Лиз, чувствуя, как вздымается и опадает грудь ее босса, поняла, что сейчас произойдет, и она снова прошептала ему на ухо: — Давай, кончай в рот этой маленькой бродяжке.

И тут Лори почувствовала теплую соленость своей первой порции мужской спермы. Он глубоко вошел в нее, так что у нее не было выбора, кроме как попытаться проглотить, тем более что он крепко держал ее голову обеими руками. Однако она быстро овладела собой, но, пока она глотала все, что могла, масса его второй, третьей и четвертой струй переполнила ее рот и стекала по подбородку, падая на обнаженные груди.

Опорожнившись в ее рот, он отпустил ее и привалился спиной к своей симпатичной секретарше, на лице которой была дьявольская ухмылка удовлетворения и возбуждения. Она игриво поцеловала его в шею, затем отпустила его и снова подошла к Лори.

Лори была вся в сперме. Она опустилась на согнутые ноги, задыхаясь после того, как мистер Ривз фактически попытался утопить ее. Лиз, наклонившись и стараясь держаться подальше от мокрой и липкой девушки, потянулась вперед и указательным пальцем собрала большую порцию семени с подбородка Лори, а затем засунула палец в рот молодой женщины.

Не зная, что еще сделать, Лори почистила палец и, потом, снова почистила его, когда Лиз повторила действие, скармливая заявительнице сперму своего босса по одному пальцу за раз. Когда лицо Лори стало блестящим, но в основном чистым, Лиз наклонилась и глубоко поцеловала ее, позволяя своему языку заменить ее палец во рту Лори, опосредованно пробуя вкус своего босса.

Пока мистер Ривз и Лори все еще приходили в себя, Лиз встала, улыбнулась своему боссу и облизнула губы. — А теперь, — сказала она, — я должна пойти и найти кого-нибудь, кто бы трахнул меня, раз ты этого не хочешь. Дурацкие правила на рабочем месте. — И она ушла.

Мистер Ривз рассмеялся про себя. — Это была Лиз, — сказал он ровно, — Однажды, если ты будешь хорошо себя вести, я позволю тебе полизать ее пизду. То, что я не могу прикоснуться к ней, не значит, что ты не этого можешь.

Лори была почти в оцепенении, она только наполовину поняла, что он только что сказал, и начала протестовать: — Но...

— Встань и сними юбку, — авторитетно сказал он, прервав ее. Он знал, что она собиралась сказать. Она не была лесбиянкой. Ну и что? Она была покорной, и Лиз бы трахнула эту молодую девушку. Но не сегодня, сегодня она была вся для него.

Лори медленно встала, ощущение медленно высыхающей спермы на ее груди только укрепило мысль о том, что она принадлежит этому мужчине, которого только что встретила. И снова она лгала себе, оправдываясь тем, почему расстегивала пуговицы на юбке сбоку, почему медленно спускала ее вниз по ногам, почему вдруг обрадовалась, что мать посоветовала ей носить чулки вместо колготок.

Он улыбнулся, увидев ее сексуальную нижнюю одежду. Ее кто-то хорошо научил, почти подготовил к тому, чтобы понравиться. — Сядь на стул, — сказал он ей, и она скромно села, наклонив туловище и сведя колени вместе.

— Нет, — он покачал головой, — не так. Раздвинь ноги. — Она повиновалась, но чувствовала себя неловко. — Шире, — снова скомандовал он, и она откинулась на спинку стула и изо всех сил старалась подчиниться.

— Так лучше, — сказал он, подходя к ней. С такими раздвинутыми ногами она могла сказать, насколько она мокрая, и ее возбуждало осознание того, что он еще не закончил использовать ее миниатюрное тело. И хотя это могло быть очевидно для кого-то более опытного, она была удивлена и немного напугана, когда он упал на колени между ее вытянутыми ногами и поцеловал верхнюю часть бедра чуть выше черного чулка.

Ее немедленной реакцией было сомкнуть ноги, что она и сделала, но только для того, чтобы на мгновение зажать его голову между ними. Он почувствовал запах ее влаги от ее внезапного движения, как будто она обдала его своим ароматом. Он взял ее за колени и крепко раздвинул ноги.

— Неужели никто не попробовал тебя на вкус? — -спросил он. Лори посмотрела на него сверху вниз, ее глаза встретились с его глазами, и она самым коварным невинным образом прикусила нижнюю губу и слегка покачала головой: — Нет. — Он почувствовал, как его истощенный член дернулся как при виде, так и при мысли о том, что он будет первым языком на ней.

Он снова поцеловал ее в бедро. На этот раз достаточно близко, чтобы почувствовать ткань ее кружевных трусиков на своей щеке, шершавой в конце дня. Он потерся о нее щекой, и она замяукала, как котенок, от такого внимания.

Затем он накрыл ее пизденку, одетую в трусики, своим ртом, дразня ее барьером между его языком и ее клитором. Она глубоко застонала, но наполовину от беспокойства. Понравится ли ей это? Что, если ему не понравится ее вкус? В этот момент она не могла вынести отказ.

С ловкостью опытного человека он носом сдвинул ее стринги в сторону, все еще держа ее дрожащие ноги широко раздвинутыми. Она почувствовала его дыхание на своих нижних губах и вздрогнула. Она даже бессознательно покачала бедрами, пытаясь закрыть промежуток между своей пизденкой и его ртом.

Он закрыл небольшую щель между ее ждущей киской и своим ртом и запечатлел на молодой женщине простой поцелуй с закрытыми губами. Она ожидала гораздо большего, что привело ее в замешательство, и на мгновение она перестала беспокоиться. Именно тогда его язык вырвался и разделил ее киску долгим, медленным, электризующим лизанием, которое заставило ее ахнуть в пустом воздухе его кабинета.

Он знал, что делает, даже если она не совсем понимала, чего ожидать. Он провел языком по ее набухшему клитору, и она застонала, затем еще раз долго и медленно лизнул. Она потянулась вниз, запустила пальцы в его волосы и изо всех сил попыталась прижаться к его рту, но всякий раз, когда она приподнималась, он отступал назад самым раздражающим образом.

Она чуть не заплакала от разочарования, и он улыбнулся этому звуку.

Продолжая свое мучительное чередование лизаний и щелчков, он отпустил ее ноги и позволил им устроиться у него на плечах, наслаждаясь ею.

— О Боже, — вскрикнула она, — Я никогда не знала..., — мысль оборвалась высоким писком, за которым последовал долгий медленный стон.

В этот момент он устроился поудобнее, запечатав рот на ее пизде, и застонал от удовольствия, совершая повторяющиеся круговые движения над ее клитором, время от времени углубляясь язык глубже в складки ее плоти.

Она дико билась и выгибалась навстречу его рту, беспорядочные хныканья и стоны становились все более интенсивными. Он протянул руку над ее телом и стал ласкать ее груди, покручивая ее соски и примешивая легкую боль к ее удовольствию.

Пока его рот был прикован к ее пизде, его глаза были прикованы к ее лицу. Она была такой хорошенькой девушкой, но искаженные выражения ее лица, которые сейчас вызывал его язык, выдавали в ней сексуальную сущность, которой она была. Он прорвался сквозь невинное выражение церковной девочки и обнаружил глубину ее желания.

Он знал, что она близка к оргазму, и раздумывал, позволить ли ей кончить от его языка. Ее дыхание стало неровным, а стоны более отчаянными. Он уступил потребностям ее тела хотя бы потому, что хотел увидеть, как эта молодая женщина кончает, по-настоящему кончает, впервые в своей юной жизни.

Он быстро провел по ней языком, затем прижался к ней своим языком. Она вздрогнула, у нее перехватило дыхание, а затем все ее тело начало дрожать.

Она яростно билась о его рот, а он обхватил ее бедра руками, стараясь изо всех сил удержать ее, когда оргазм пронесся по ее плоти.

Она так крепко зажмурила глаза, что увидела звезды, и ее руки дико замахали над головой, пока она не обхватила свое раскрасневшееся лицо и не взяла в рот большой палец, словно ребенок, пытающийся успокоить себя. Она лежала, вытянувшись на стуле и подергиваясь от наслаждения, когда он оторвал свой рот от нее и отстранился, его лицо блестело от ее соков.

Он улыбнулся, глядя на то, как она по-детски сосет большой палец, а ее тело раскинулось на полу, легко и непринужденно. Когда он отошел от нее, она сползла со стула, ее ноги раздвинулись, обнажив ее изъеденную пизду, засохшая сперма от его минета была отчетливо видна на ее груди, но ее лицо было безмятежным, даже ангельским, тень той невинности, которой она когда-то обладала.

Он потянулся вниз и поднял ее, как тряпичную куклу, одной рукой за шею, другой — за тонкую талию. Ее расфокусированные глаза смотрели на него с таким обожанием, с каким женщины смотрят на мужчину, который впервые учит их как достичь оргазма.

— Теперь я собираюсь выебать тебя, Лори, — сказал он совершенно серьезно, перегнув ее через свой стол. Она издала слабый звук согласия, но лежала без движения, уткнувшись лицом в твердое дерево.

Он стоял позади нее, его хуй снова стал твердым и жаждал исследовать каждый дюйм ее молодого тела. Он раздвинул ее ноги и смочил свой хер, облизав три пальца своей руки и перенеся слюну на него. Он провел головкой вверх и вниз по ее щели, чувствуя, что она все еще влажная, и снова раздвинул ее губы.

Он толкнулся вперед, и грибовидная шляпка его члена скользнула в нее. Он ожидал, что она будет тугой, но такой тугой пизды он не чувствовал уже давно. Он обхватил ее за талию и слегка покачивал взад-вперед.

Ощущение открытости прояснило ее голову, она приподнялась на локтях и посмотрела на него приоткрытыми глазами. Она не была девственницей, и ее удивило, что член ее школьного парня не подготовил ее к тому, чтобы ее трахал мужчина. Во всяком случае, к тому, чтобы ее трахал этот мужчина.

Он двигался медленно, и это было мучительно. — Просто сделай это, — подумала она, — Просто трахни меня, просто схвати меня и разорви. — Затем она подумала, насколько развратными стали ее мысли, и задрожала. Но все же она начала отталкиваться от него, и он воспринял ее внезапную настороженность как знак.

Он крепко ухватился за ее бедра в том месте, где они переходили в широкую попку, и сильно толкнулся в нее.

Она вскрикнула от неожиданности, но смогла произнести вслух, несмотря на себя: — Да, блядь, да, вот так.

Несмотря на то, что ее пизда была невероятно тугой, она была такой мокрой, как он только мог себе представить, и ее настойчивое желание, чтобы ее жестко трахнули, было единственным оправданием для того, чтобы он начал в нее входить.

Она хныкала и скулила, мяукала и плакала, когда он растягивал ее молодую пизду так, как она и представить себе не могла. Ее прошлый парень был не более чем грубым ласканием по сравнению с тем, что она испытывала сейчас.

Ее хныканье и стоны превратились в непрерывную череду тарабарщины: — блядь, блядь, блядь, — пробормотала она вслух, а затем завыла между отчаянием и экстазом: — Я шлюха, я шлюха, я шлюха.

Мистер Ривз, со своей стороны, наблюдал как молодая женщина превращается в игрушку для его удовольствия. Он наклонился над ней, его хер глубоко вошел в нее, и прошептал ей на ухо. — У тебя тугая пизда для шлюхи. Но это ненадолго, я собираюсь сделать тебя идеально подходящей для моего хуя.

Она захныкала от этой мысли. Он схватил ее за волосы и притянул к себе, заставив ее идеально выгнуть спину. Он крепко держал ее за волосы и с остервенением драл ее юную пизду, словно она была создана для его хуя.

Когда он свободной рукой шлепнул ее по заднице, ее пронзила дрожь, а когда он во второй раз сильнее шлепнул ее в сочетании с особенно сильным своим толчком, она снова кончила, на этот раз на его хуе. Конвульсии и сокращения вокруг стального захватчика, подталкивали его вперед, когда она нашла освобождение во второй раз.

Он яростно вжался в нее во время оргазма, но, когда она снова обмякла, он вышел, к ее большому разочарованию.

Оставшись опустошенной и желанной, она в оцепенении гадала, что должно было произойти. Он кончил? Она думала, что узнает, когда и он кончит, но ее парень всегда пользовался резинкой, так что она никогда раньше не наполнялась.

Размышляя об этом, она испытала новое ощущение. Что-то прохладное и влажное скользнуло по щелке ее задницы. Все вместе это не было неприятно, как лосьон или массажное масло. А потом она почувствовала давление на свое анальное отверстие.

Ее глаза широко распахнулись, и она в страхе оглянулась через плечо. Он заметил выражение ее лица и просто сказал: — Шлюхи открыты для своих мужчин. Открыты во всех отношениях.

Он подался вперед, и она почти незаметно покачала головой с широко раскрытыми глазами, когда ее анус начал открываться. Если она и хотела остановить его, то не сделала этого. И она не была уверена, что смогла бы это сделать. Если ее пизда чувствовала себя изнасилованной, то ее попка чувствовала себя так, словно ее уничтожали.

Она тяжело дышала, как роженица. Он двигался медленно, и его хуй погрузился в ее самую узкую дырочку. Была какая-то боль, но и странное удовольствие. Она знала, что хотела этого. Она хотела быть такой женщиной, которая могла бы взять все, что мог дать мужчина.

Это застало его врасплох, когда она толкнулась назад, чтобы ускорить это новое надругательство. — О, — сказал он, — ты хочешь, чтобы мой хуй был в твоей жопе, грязная маленькая шлюшка? Хочешь показать мне, насколько развратной ты можешь быть?

— Да, — ответила она, задыхаясь, — Да, я шлюха, сделай меня шлюхой, обращайся со мной как со шлюхой. — Ее фраза стала мантрой, она повторяла снова и снова: — Сделай меня шлюхой, сделай меня шлюхой, — пока его хер медленно исчезал в ней.

— Это так непристойно, — сказал он, его хер почти вошел в нее, — Насколько же растянута сейчас твоя жопа, юная леди.

— Я не леди, — задыхалась она, — я шлюха.

Один последний толчок, и он был в ней. Он дал себе время привыкнуть к ощущению сытости. Погрузившись глубоко в ее анальную полость, он открыл бутылку со смазкой, которую использовал, и вылил ее на ее задницу, в основном, в то место, где рукоятка его члена растягивала ее задницу шире всего.

Он выскользнул из нее, а затем снова вошел, и снова, и снова после этого. Вскоре он наладил ритм.

— Боже мой, — выдохнула она, — Ты трахаешь меня в жопу. Мою жопу трахают. — Ее голова откинулась на стол: — Я такая шлюха, — пробормотала она.

— Даже такая умная девушка, как ты, — саркастически проворчал он, чувствуя невозможную напряженность вокруг своего хера, — может каждый день узнавать что-то новое. Теперь протяни руку под себя и потри свой клитор.

Она снова сделала то, что ей сказали, и с удивлением обнаружила, насколько это восхитительное ощущение. Ее тело отвечало и на насилие, и на внимание, и вскоре она уже стонала и извивалась, когда он входил и выходил из ее задницы, а внутри нее зарождалось знакомое чувство — очередной оргазм был уже на подходе.

— Боже, — подумала она, — что за девушка кончает с хуем в жопе? — И она знала ответ.

Он чувствовал изменения в ее теле, у него хорошо получалось читать ее сигналы. Его собственный оргазм приближался, но не сейчас. — Не кончай, — рявкнул он на нее, — Пока я тебе не скажу. — В ответ он услышал скулеж.

Он все еще вбивался в нее, исследуя новые глубины, его член набухал по мере приближения оргазма. Она скулила и хныкала, но, как и во всем остальном, подчинялась.

Но вскоре она уже просила разрешения: — Пожалуйста, сэр, — хныкала она, — пожалуйста, я так близка. Пожалуйста, позвольте мне кончить снова.

— Ты не можешь кончить, пока я этого не сделаю, — пробурчал он, наслаждаясь тем, что заставляет ее ждать.

— Тогда, пожалуйста, сэр, — захныкала она, — пожалуйста, кончайте, кончайте мне в жопу, кончайте в мою грязную шлюхину жопу.

Ее слова оказались слишком сильными, и его собственный запрет наконец-то сломался. Он позвал ее присоединиться к нему, когда его хуй спазмировал глубоко внутри ее кишечника и изливался в ее тугую дырочку.

Она тоже кончила, ощущение того, что ее впервые заливает мужская сперма, в сочетании с ее ласками на клиторе, заставило ее задрожать и кончить в третий раз. Она кричала, чтобы он "пометил ее" и "сделал ее своей сучкой".

Он упал на нее сверху, придавив ее маленькую фигурку к твердому дереву своего стола. Его хер постепенно уменьшался по мере того, как ее попка наполнялась его спермой, и она вытекала вокруг его члена и стекала по задней поверхности ее бедер.

Через некоторое время он отпрянул от нее и снова встал. А она просто лежала, и его сперма вытекала из ее хорошо оттраханной задницы.

Он подошел и снова сел за свой стол. Его член был мокрый от их совместных жидкостей.

— Мисс Иглтон, — сказал он, — я очень впечатлен твоими способностями. Работа с моим другом реальна, я надеюсь, ты позвонишь ему. — Он протянул ей свою визитную карточку, — И я ожидаю, что ты тоже позвонишь мне.

Она застенчиво поднялась из-за его стола и нашла свою сброшенную одежду. На мгновение ей захотелось попросить что-нибудь, чтобы помыться, но мистер Ривз больше не обращал на нее никакого внимания и вместо этого звонил по телефону.

На мгновение она забеспокоилась о том, чтобы не испортить юбку, но все равно натянула ее на свою пропитанную спермой задницу, подумав про себя: — Вот что сделала бы шлюха. — Она закончила одеваться и ушла, липкая, мокрая и пахнущая сексом.

Если она и сожалела о чем-то, так только об одном: он не кончил ей в пизду. Она не принимала противозачаточные таблетки, и это было бы опасно, но в ее голове мелькнула злая мысль, что беременность послужит ей на пользу за то, что она такая шлюха.

— В следующий раз, — подумала она, — в следующий раз.