Рассказ tanglosax. Смерть

Вы когда-нибудь видели мёртвое тело? Я не имею в виду в похоронном бюро, красиво уложенное в гроб. Я имею в виду только что умершего, с той ужасной неподвижностью, которая приходит в тело, когда душа, дух, жизненная сила, что угодно, покидает его.

Я полицейский, живу в маленьком городке, и я никогда даже не расследовал убийство, не говоря уже о том, чтобы видеть жертву убийства. Но я видел много трупов, "свежих" трупов, если хотите, убитых в результате несчастных случаев, просто из-за того, что они стали слишком старыми, хотя врачи никогда так это не называют, несколько раз в результате самоубийства. Эти самоубийцы, возможно, были худшими телами, которые можно было увидеть. Я имею в виду, они мертвы, потому что хотели быть мёртвыми. Жестоко по отношению к выжившим.

Моя история начинается с того, что я прихожу домой с работы, не рано, не поздно, просто в своё обычное время. Середина зимы, поэтому я воспользовался пультом дистанционного управления, чтобы открыть дверь гаража, когда въезжал на подъездную дорожку. Машина жены там, на своем обычном месте, никакой чужой машины ни в гараже, ни на подъездной дорожке. Я припарковался на своей обычной стороне гаража. Здесь происходит много "обычного". Я вошёл в дом из гаража, никаких предчувствий, никаких забот, просто обычное возвращение домой после работы.

Войдя на кухню, я крикнул: - Джейни, я дома.

Нет ответа. Начало беспокойства, ещё не сильного беспокойства, просто беспокойство типа "интересно, где она". Я прошёл через кухню в коридор, Джейни нет, вообще никаких звуков. Я начал подниматься по лестнице на уровень спальни, по-прежнему без шума, моё беспокойство становилось всё более серьёзным. Почти на самом верху лестницы беспокойство усилилось. Появилось предчувствие: происходит что-то плохое. Я действительно вытащил своё табельное оружие, впервые за много лет. Дверь нашей спальни была закрыта. Я сделал вдох и частично выдохнул, чтобы справиться со стрессом. Я повернул дверную ручку и толкнул дверь пистолетом. И остановился. Я сразу подумал о преступлении. Но когда я стоял там и анализировал то, что видел, я понял, что это, возможно, хуже, чем преступление.

Моя жена лежала в нашей постели с той ужасной неподвижностью, которая характерна для мёртвого тела. Я мог бы попытаться подбежать к ней, обнять её и встряхнуть и, может быть, обнаружить, что она на самом деле не мертва, что она просто спит или, может быть, без сознания. Но рядом с ней, с такой же неподвижностью, лежал мужчина.

Я не подошёл к кровати. Я подошёл к окнам и распахнул оба, настолько широко, насколько это было возможно, даже при погоде середины зимы. Затем я выключил пропановый обогреватель, который, вероятно, моя жена включила, чтобы им было тепло, пока они делали то, что делали. Я действительно потрогал сонную артерию жены, просто чтобы убедиться: пульса нет. Я не прикасался к мужчине, не подходил к другой стороне кровати.

Я был в шоке. Мне казалось, что я двигаюсь в воде или патоке, медленно и трудно. В моих мыслях какая-то мешанина из отчаяния и попыток думать так, как должен думать полицейский, когда он обнаруживает два мёртвых тела. Я стоял там, опустив руки по бокам, безуспешно пытаясь смотреть на свою жену и не видеть мудака рядом с ней. Когда мой мозг начал работать немного лучше, я понял, что в какой-то момент убрал оружие в кобуру. Это осознание активизировало мой мозг.

Я вышел из спальни и спустился по лестнице. Я не мог позвонить своему партнёру. Он только что вернулся с работы и ничем не мог помочь в этом беспорядке. Я имею в виду, зачем портить ему вечер? Я решил позвонить своему боссу, капитану Капарелли.

— Капарелли, детективный отдел.

— Дэйв, - сказал я и подумал, как и миллион раз, что Дэвид - странное имя для итальянского ребёнка. Может быть, у его мамы был родственник по имени Дэвид, но....

— Привет, кто это?

— Э-э, Дэйв, это Джек, э-э, Джек Томас, и я, я,. ... - я не мог продолжать.

— Джек, что случилось, ты только что закончил смену. Ты нормально добрался домой?

— Да, Дэйв, эм, слушай, мне нужно, чтобы ты приехал ко мне домой, с командой, ну, знаешь, скорой помощи, я думаю, на место преступления, но, эм, без сирен, просто тихо, понимаешь.

Я знал, что мой голос звучит не очень связно.

— Нет, Джек, я не понимаю. Теперь сделай глубокий вдох, немного выдохни и расскажи мне, что происходит.

Я чуть не рассмеялся, услышав, как он напомнил мне о средстве для снятия стресса, которое мы все должны были практиковать, когда нам это было нужно.

— Дэйв, да, хорошо, слушай, у меня дома произошёл несчастный случай. Это, это, просто, эм, просто приходи ко мне домой с командой, хорошо?

— Джек, я уже в пути.

Я думаю, звук моего голоса убедил его, что происходит что-то серьёзное. Я просто сидел там, в гостиной, ожидая цирка, который вот-вот обрушится на меня и ту спальню наверху. Я не мог вернуться наверх, но мне удалось открыть входную дверь.

Капитан Капарелли вошёл через несколько минут, а за ним два офицера в форме, два врача скорой помощи и парень, которого я знал, был нашим местным следователем на месте преступления. Дэйв поднял руку, и они все остановились. Затем он подошёл и сел рядом со мной.

— Джек, прежде чем мы пойдём дальше, как насчёт того, чтобы передать мне своё табельное оружие?

Я удивлённо посмотрел на него, но потом понял, что не должен удивляться. Судя по моему бессвязному телефонному звонку, он, вероятно, задавался вопросом, что я мог сделать.

— Конечно, Дэйв, вот оно, - сказал я, передавая его. - Видишь, из него не стреляли. Вообще-то, я никогда не стрелял из него при исполнении служебных обязанностей.

— Хорошо, спасибо. А теперь не мог бы ты рассказать нам или, может быть, показать, что происходит?

Я встал, примерно на сто лет старше, чем был час назад, и повёл его наверх. И снова он жестом велел остальным подождать. Мы дошли до конца лестницы, и я жестом пригласил его в то, что раньше было нашей с Джейни спальней. Я никогда больше не стану там спать, и она тоже, так что это, конечно, больше не была наша спальня. Я немного оправился от первоначального шока и вошёл в спальню следом за ним.

— Дэйв, это Джейни, возможно, ты узнаёшь её по вечеринкам в отделе. Я не знаю, кто этот засранец. Я пришёл домой с работы, поднялся наверх и застал их в таком состоянии. Обогреватель работал. Я выключил его и сразу же открыл оба окна. Вот почему здесь так холодно. Я не прикасался ни к одному из них, только пощупал сонную артерию Джейни, чтобы посмотреть, есть ли пульс. Его не было. Затем я вышел, спустился вниз и позвонил тебе. Я думаю, что был в некотором шоке, когда позвонил, и я приношу извинения за это. Я думаю, что я ещё немного в шоке, но я справляюсь. Я знаю, что вам нужно обработать эту сцену. Я бы хотел подождать внизу; я действительно не хочу оставаться здесь наверху.

— Господи, Джек, чёрт возьми, да, иди вниз. Подожди, я пойду с тобой и соберу команду, чтобы разобраться с этим.

Он собрал их всех и они приступили к работе. Некоторое время спустя приехала скорая помощь с двумя складными каталками, на которых лежали завернутые формы. Кто-то вынес обогреватель, я думаю, для проверки. И Дейв снова сел рядом со мной.

— Джек, я знаю, что это ужасное время для тебя, но я должен спросить. Ты знаешь этого человека? Я имею в виду мужчину наверху.

— Я старался не смотреть на него, не очень профессионально с моей стороны, но нет, я не думаю, что когда-либо видел его.

— Я собираюсь показать его водительские права, только часть с фотографией, и спросить ещё раз, ты когда-нибудь видел его? Ты его знаешь?

Я действительно посмотрел на фотографию, на самом деле изучил её, не для того, чтобы понять, знаю ли я этого засранца, а чтобы попытаться увидеть, что Джейни в нём нашла. Но я просто ничего не смог разглядеть.

— Нет, Дэйв, я никогда его не видел, я не знаю, кто он, и, может быть, хуже, я не вижу никакой магии, никакого притяжения, ничего, что притянуло бы Джейни к нему, что бы...

И я начал плакать. Плакать перед Дейвом и ребятами с места преступления. Я пытался остановиться, я знал, что они расскажут всю эту грязную историю по всему отделу, я знал, что люди будут жалеть меня, но в то же время шептаться о том, как я не смог удовлетворить свою жену. Как я был рогоносцем.

В какой-то момент появились мой партнер Майк Бланкеншип и его жена Молли. Дейв исчез, а Майк и Молли посидели со мной, дали мне что-то выпить и, наконец, отвели меня на кухню, чтобы попытаться накормить. Никто много не говорил; они просто сидели со мной. Молли держала меня за руку; они оба сказали, что всё наладится. В конце концов, они вроде как подняли меня и проводили до своей машины. Мы поехали к ним домой, Молли дала мне снотворное, и они уложили меня в постель в своей комнате для гостей.

Я никогда раньше не принимал снотворное, и я думаю, что таблетки вызвали у меня странные сны в ту ночь, сны о Джейни и обо мне, Джейни и мудаке, Джейни и каком-то другом мужчине. В конце концов действие таблеток закончилось, и я проснулся рано, ещё тёмным зимним утром. Я лежал там, думая о своём ныне покойном браке, задаваясь вопросом, почему Джейни изменяла, как долго, с одним мудаком или с другими, со многими другими? Плохие мысли, которые приходят в голову в темноте в незнакомом доме. Любила ли она этого парня? Собиралась ли она бросить меня?

Мы были женаты десять лет, детей не было - ни один из нас не был любителем детей - и четыре месяца назад мы отправились в круиз по Карибскому морю, чтобы отпраздновать нашу десятилетнюю годовщину. Я думал, нам было очень весело, и я знаю, что у нас было много секса. И я подумал, что секс был хорош. Мы даже купались нагишом на пляже на Сент-Мартин. Джейни дразнила меня, когда у меня встал; я помню, как сказал ей, что у меня встал из-за неё, а не из-за других обнажённых дам, ни одна из которых не выглядела так хорошо, как она. Позже в тот же день, вернувшись на корабль, мы вместе приняли душ, что было непросто в этом очень маленьком корабельном душе, но мы вымыли друг друга, и я вымыл волосы Джейни. После нашего душа секс был потрясающим; у Джейни начались оргазмы, и казалось, что она не могла остановиться. Наконец она заплакала.

— Джеки, Джеки, Джеки, ты убил меня. Я никогда не смогу встать с этой кровати.

Забавный выбор слов в ретроспективе. И теперь, в комнате для гостей Бланкеншипов, я снова заплакал, вспоминая то время на корабле. Когда Джейни немного пришла в себя, я взял щётку и начал расчёсывать ей волосы, что делал редко. Для меня расчёсывание её волос было чем-то даже более интимным, чем секс. Я мог лизать самые интимные места её тела и делал это с энтузиазмом; мне это нравилось, и я думаю, что ей это нравилось. Но расчёсывание её волос каким-то образом затрагивало во мне какую-то струнку. Я помню тот день на корабле, как проводил щёткой по её волосам, распутывал путаницу, образовавшуюся после того, как мы катались по кровати, и плакал, плакал, потому что я так сильно любил её. И теперь, лёжа в темноте, я снова плачу, потому что знаю, что всё это ушло, а может быть, никогда и не было.

В конце концов, я услышал шум в доме, встал, быстро принял душ в ванной комнате, надел ту же одежду, что и накануне, и побрёл на кухню. Молли уже была там, готовила завтрак, кофе уже был готов. Она ничего не сказала, просто обняла меня, и это было правильно с её стороны. Ощущение тёплого женского тела, её рук, обнимающих меня, запах её волос придали мне в то утро больше утешения, чем могли бы дать любые слова. Мы стояли так минуту или около того, а потом она мягко оттолкнула меня.

— Выпей немного кофе, Джек, и позавтракай. Я думаю, сегодня утром тебе нужно и то, и другое.

— Спасибо, Молли, ты права, наверное, я ничего не ел со вчерашнего обеда.

— А, Молли?

Она отвернулась от плиты, чтобы посмотреть на меня.

— Спасибо тебе за объятия. Это много значит для меня.

— Ну, Джек, ты много значишь для меня.

— И для меня, партнёр, - сказал Майк, входя на кухню. - Я знаю, что ты только что получил самую плохую раздачу, какую только может дать тебе жизнь, но я также знаю, что ты крепкий орешек и переживёшь это дерьмовое шоу.

Молли и Майк не пошли на работу. После завтрака они отвели меня в близлежащий парк. Майк обманом заставил меня погонять с ним футбольный мяч, потом Молли попыталась заставить меня поиграть в теннис, а потом они отказались от попыток отвлечь меня. Мы сели за стол для пикника, и я просто посмотрел на Майка.

— Ладно, партнёр, - сказал он, - очевидно, что развлечения и игры не работают, так как насчёт того, чтобы я рассказал тебе новости о вчерашнем дне? Это будет лучше?

— Майк, ты знаешь, что это так. Мне нужна информация, а не отвлечение внимания.

— Хорошо. Я позвонил в офис сегодня рано утром и передам то, что мне сказали. Парня зовут, э-э, звали Джеймс Джонсон. Он был исполнительным директором в компании по экспорту пиломатериалов, жена - домохозяйка, которая заботится об их двух детях десяти и восьми лет. Она впала в истерику прошлой ночью, когда Роберт О'Тул, ты ведь знаешь Роберта, верно?

Я кивнул, Роберт О'Тул был нашим лучшим копом в работе по уведомлению о смерти.

— Ну, он и пастор пошли к ним домой, чтобы сообщить ей новости, просто уведомление и новости о причине смерти, и у неё случилась истерика. Я думаю, в конце концов она немного пришла в себя, пришли её родители, и О'Тул с пастором ушли. Тогда всё, должно быть, стало действительно интересным. В теленовостях уже передавали сюжет о неисправном баллоне с пропаном и двух людях, не женатых друг на друге, умирающих от отравления угарным газом. Миссис Джонсон, должно быть, видела это, потому что она немного сошла с ума. Она начала бросать своего мужа, ну, своего покойного мужа в тот момент.... Как бы то ни было, она начала выбрасывать его вещи на лужайку перед домом, и примерно тогда появились его родители, я думаю, не зная о сюжете по телевизору. Она нападает на них, я думаю, за то, какого мерзкого сына они вырастили. Кто-то из них звонит в 911, и подъезжает патрульная машина. Тогда хозяйка действительно сходит с ума, она хватает откуда-то нож и пытается пырнуть одного из отвечающих полицейских, который оказывается женщиной. Приехавшие полицейские, должно быть, не знали о более раннем событии, потому что один из двух патрульных бьёт её электрошокером. Это приводит к тому, что её родители ввязываются в драку, и вызывается ещё больше копов. И, конечно же, появляется телевизионный фургон. В конце концов прибывает достаточно начальства, чтобы всех успокоить. Никто не попал в тюрьму, и я понимаю, что все принесли извинения.

— Боже мой, это дерьмовое шоу. Я понятия не имел, о каком плохом шоу ты говоришь.

— Да. Капитан попросил меня не пускать тебя в офис несколько дней, пока он не позвонит и не скажет, что ты можешь вернуться. Мы с тобой оба сейчас на полном содержании, так что это хорошо. Он сказал, что тебе может быть полезно уехать, может быть, на неделю, например, в какое-нибудь тёплое место, может быть, в круиз.

— Да, прямо сейчас я чувствую себя как в круизе.

— Ну, я думаю, он считает, что это могло бы помочь тебе быть подальше от этого шоу, дать тебе немного времени, чтобы прийти в себя после того, что сделала твоя жена, понимаешь?

— Майк и Молли, вы, ребята, большие друзья, и я знаю, что у вас с Капарелли всё хорошо, но мне нужно остаться здесь. Я не могу разобраться в том, что произошло, если я где-то далеко на круизном лайнере.

Кроме того, я не мог рассказать им о моём последнем круизе с Джейни и о том, как я плакал из-за этого прошлой ночью.

— Я позвоню Капарелли завтра и скажу ему, что планирую остаться здесь, разобраться во всём и вернуться к работе, когда буду готов.

И это то, что я сделал.

Я получил временную квартиру; я имею в виду, что просто больше не мог жить в этом доме. Я пытался продать его, но риэлтор, жена приятеля, сказала мне, что дом плохо продаётся, когда там произошло "событие". Она предложила мне сдать его в аренду на некоторое время, а затем она сможет продать его, когда история станет старой новостью. В итоге я сдал его молодой паре, у которой была приличная работа, но не было денег на первоначальный взнос. Может быть, они смогут стать моими покупателями в будущем.

Слушание коронера состоялось ровно через месяц после двух смертей. Мне пришлось давать показания вместе с Капарелли и другими ребятами, которые были в тот день. Решение действительно было принято: смерть в результате несчастного случая от отравления угарным газом из-за неисправного газового обогревателя на пропане. Оказалось, что обогреватель был отозван из-за его дефектов, а производитель объявил о банкротстве, я полагаю, из-за количества смертей, приписываемых обогревателю. Мы с Джейни пропустили уведомление об отзыве и никогда не задумывались об опасности использования обогревателя.

Из-за банкротства любые претензии, которые я мог бы предъявить производителю обогревателей, были бесполезны. Но у меня есть несколько хороших новостей от нашего отдела страхового покрытия. Департамент покрыл всех сотрудников полисом страхования жизни на сумму 500 000 долларов и удерживал 12 долларов ежемесячно за период оплаты, за такое же покрытие для наших жён. И плюс было двойное возмещение за смерть в результате несчастного случая. Это означало, что я получил миллион долларов, не облагаемых налогом.

Я так ничего и не узнал о романе между Джейни и этим засранцем: как долго он длился, как они встретились, с чего всё началось, что они чувствовали друг к другу. Это последнее неизвестное было для меня самым худшим: что они чувствовали друг к другу и что бы это значило для их супругов? Судя по слухам, вдова мудака была настоящей сукой, пытавшейся обвинить в случившемся всех, кроме своего мужа. Может быть, он хотел бросить свою жену и пытался уговорить Джейни уйти от меня, или, может быть, Джейни и мудак уже решили бросить своих супругов и сбежать вместе, или, может быть, они были просто приятелями по траху, или, кто, блядь, знает? Это будет преследовать меня ещё очень, очень долго.

А пока я просто хожу на работу и надеюсь на лучшее будущее.