Безжалостная Эшли (перевод, автор - Todd172)

Безжалостная Эшли

"... если ты бываешь неосторожен, не играй с острыми лезвиями". - jocko_smith

Мерцали лампы дневного света. Они каким-то образом делали стены, покрытые грязно-белыми пятнами, и серый кафельный пол учреждения, еще более тёмными. Офицер Смит вела меня по коридору из главного корпуса тюрьмы.

Она что-то говорила, но я её не слушала. Я знала уже почти наизусть эту официальную ахинею.

Служащий хранилища передал мне коробку с моими инициалами, и я проверила её.

Кошелёк, ключи, ручка, мобильный. Сержант одарил меня сдержанной ухмылкой, затем посмотрел на офицера:

— Может, мне следует просто оставить всё это у себя? До её возвращения? Думаю она быстро вернётся...

Я молча расписалась за всё и подождала, пока мадам Смит выпроводит меня. Она кивнула, и служащий открыл двери из пуленепробиваемого стекла.

Лучи заходящего солнца согревали моё лицо. Но я не испытывала от этого удовольствия. Я уже давно не испытывала удовольствия, от чего бы то нибыло.

Мне даже не пришлось осматриваться. Посыльный со своим велосипедом стоял прямо у подножия лестницы. Он привычно отстегивал длинную картонную коробку от багажника байка. Ну, что же... Я направилась к нему.

Офицер покрутила головой:

— Чёрт! Опять!

Разносчик-велосипедист поднял бровь и криво усмехнулся. Затем открыл коробку.

Я заглянула внутрь и, первым делом, вытащила конверт. Никакой записки. Как всегда. Тысяча долларов наличными.

Это уже не было сюрпризом. Привычная ситуация.

Другой предмет был произведением искусства.

Я вытащила его и взвесила в руке.

Вишневая бомба С271!

Она сияла абсолютно безупречной, глянцевой черно-вишневой отделкой, дополненной золотыми наклейками.

Кто-то потратил время, чтобы очень профессионально обклеить ручку черной лентой из кожи змеи.

Обмотка рукоятки прошла по почти идеальному клёну немного дальше, чем сделала бы я, если бы выполняла это сама. И, кроме того, я всегда использовала P72s, когда играла подростком, но... Я не в том положении, чтобы привередничать.

Я продемонстрировала луисвилльский отбивающий удар и позволила инструменту прокрутиться у меня в руке. Это было чертовски идеально.

И тут я подумала, что фраза "мое сердце пело" слишком мелодраматична. Но мое сердце определенно запело.

Офицер недоверчиво посмотрела на бейсбольную биту, затем снова покачала головой:

— Чёрт возьми. Эшли, ты никогда не останавливаешься? Да?

Разносчик широко улыбнулся мне:

— Я возьму коробку. Мы бы не хотели, чтобы тебя забрали за мусор до того, как начнется веселье.

Миссис Смит проводила его взглядом, затем повернулась ко мне и снова посмотрела на биту:

— Эш, кто, черт возьми, мог всё это сделать?

Я посмотрела в её глаза.

— Наверное тот, кто меня понимает.

Мой телефон зажужжал. Единственное текстовое сообщение с неизвестного номера.

Там было указано название ночного клуба и время - 9 часов вечера. Как раз достаточно, чтобы сделать макияж и прическу.

Я ухмыльнулась и подняла свою прекрасную биту.

— Беги, ублюдок. Беги.

* * *

Семью днями Ранее.

Я переступила с ноги на ногу, едва увернувшись от "случайного прикосновения руки" жуткого старикашки. Я предвидела этот жест за милю.

На его лице промелькнуло разочарование из-за отсутствия синяка на моей груди. А я одарила его своей фиксированной пластиковой улыбкой. "Спасибо. Я сожалею. Но вы в пролёте".

После двадцати часов беготни по проходу между кресел, мои ноги, ступни и спина с нетерпением ждали горячего душа, вечернего чая, тёплого махрового халата и долгой тихой ночи в постели. И, возможно, мне удалось бы уговорить Джастина сделать мне настоящий, без скрытых намерений, массаж спины.

Все мои мечты были вполне осуществимы, за исключением Джастина. Чтобы встретить меня и побаловать массажем, он, как минимум, должен быть дома.

Машины мужа на стоянке аэропорта не наблюдалось. Я, в расстроенных чувствах, набрала номер его телефона, но попала на голосовую почту.

Бесполезно прождав по меньшей мере двадцать минут его ответного звонка, я направилась к стоянке такси.

Ладно, не двадцать, а пятнадцать минут! Но моя спина и ноги убивали меня.

Как "очень занятой" личный инструктор по фитнесу, Джастин иногда отменял встречу в аэропорту в последнюю минуту, так что ожидание могло быть плохим выбором.

В любом случае, мой дом находился всего в пятнадцати минутах езды. Так что не было смысла заставлять Джастина мчаться сломя голову. Ведь я могла быть в дома до того, как он приедет в аэропорт.

К тому времени, как добралась до входной двери, я уже кипела от злости. Ярко-красный "Чарджер" Джастина был припаркован на подъездной дорожке, и я услышала звук динамиков Bose еще до того, как подошла к дому. Он просто снова забыл выключить свой компакт-диск.

Знаете, постепенно это становилось большой проблемой.

Работа - это конечно хорошо. Но Джастин, казалось, занимался ею всё меньше и меньше с каждым днём. Он проводил гораздо больше времени за видеоиграми и брякал на проклятой винтажной акустической гитаре, на которую потратил свою зарплату за три месяца.

Это была еще одна проблема, которая уже становилась нормой. В последнее время моей зарплаты, казалось, хватало на всё, что нам было нужно. Но те деньги, которые приносил он, казалось, шли на то, в чём "нуждался" только он.

Мне даже пришлось подписать кредит на его смехотворно дорогой додж "Чарджер", потому что его кредитная история была "плохой".

"Личный инструктор по фитнесу, работающий по вызову, и плюс бармен на полставки", похоже, не заинтересовал кредитных инспекторов.

Возможно я была далеко не так зла, как следовало бы, но мгновение спустя все изменилось.

Даже после того, как я увидела разбросанную одежду... Включая розовыу трусики "отшлепай меня" от Барби, которых у меня никогда не было, (они лежали поверх боксеров Джастина) я все ещё держалась... Ну, в тот момент "надежда" - это слишком сильное определение. Но это в правильном ключе.

В конце концов я нашла их.

На своей кровати, в своем доме.

Они не слышали, как я вошла, что было неудивительно. Репер Эминем орал как кот защемившия тестикулы в дверях. Он вопил о блевотине на шнурках своих ботинок примерно на уровне реактивного двигателя Боинга 727.

В доме воняло пивом и травкой.

Крошечная часть моего разума была взбешена из-за травки.

Я бы потеряла работу, если бы Джастина поймали на каннабисе.

После того, как Джастин слегка угостился "особенным брауни", которое он принес домой, я категорически сказала ему, чтобы он не смел держать в доме эту гадость. Потому что, если я потеряю работу, у нас не будет и дома.

Большая часть моего разума говорила этой крошечной частичке перестать быть плаксивой сукой. Поскольку у нас были проблемы посерьезнее, чем легкие наркотики.

Джастин, трахал незнакомую мне, коренастую, бананово-блондинистую шлюшку. Он шоркал её поверх сшитого вручную одеяла с двойным обручальным кольцом, которое моя прабабушка сшила для меня перед своей смертью.

Мне потребовалась вся моя выдержка, чтобы взять пульт от стереосистемы и выключить звук.

Внезапная тишина долго звенела у в ушах, пока я ждала, что они могут рассказать мне о текущих событиях.

Бычье лицо женщины медленно поднялось над плечом Джастина и долгое время мутно смотрело на меня. Она тупо хихикнула:

— Чувак. Я думаю - это твоя старушка.

Джасс полуобернулся, даже не "вылезая из седла", и посмотрел на меня.

— О.. . Эм... Это... Привет, Эшли.

Он остановился, пытаясь решить, что сказать дальше.

Я не уверена, что он мог бы сказать что-то такое, что помогло бы нам в этой ситуации. Но я никак не ожидала следующей фразы, слетевшей с его губ.

— Эш... У нас кончилась смазка.

Я думаю, он говорил что-то ещё. Что-то о кухне и растительном масле. Что-то о "присоединении". Возможно...

Но я полностью израсходовала весь свой самоконтроль, выключая эту чёртову стереосистему.

Закончить двадцатичасовой рабочий день на дрожащих ногах с ноющей спиной, а затем обнаружить, что мой муж дружит телами с подражательницей Spice Girl... Да ещё и ожидает, что я присоединюсь к ним в сексе втроем...

Это было действительно "немного чересчур".

— Ты! Блядь! Мудак!

Я схватила первое, до чего смогла дотянуться, и приготовилась броситься на амбразуру.

Джастин, наконец, осознал, насколько плохо всё только что обернулось. Он нырнул за кровать и оставил девушку лежать там, уставившись в шоке на меня.

В той моей ярости я, возможно, убила бы его. Ему повезло, что гитарные струны запутались в болтающемся на шнуре светильнике. Хотя это не было похоже на мою удачу.

Я взвыла что-то, чего даже сама не поняла. Попыталась оторвать эту его сраную гитару от стены и, в итоге, снесла весь чёртов светильник. Вопя от отчаяния, я несколько раз ударила гитарой о пол, пытаясь высвободить её.

Титькастый поросенок прополз мимо меня с удивительной скоростью. Я никогда бы не подумала, что человек может достичь таких результатов - на четвереньках. Ее пухлая белая жопа тревожно покачивалась, как очень большая, очень бледная порция желе.

Мать вашу! Это гребаная Флорида! Кто, черт возьми, может быть таким пастообразно белым, во Флориде?

— Нет!

Джастин бросился на меня как раз в тот момент, когда вся конструкция из светильника и гитары развалилась, и я замахнулась так сильно, как только могла.

Очень разочаровывающий "Бум", сопровождаемый криком Джастина "чёрт возьми!", был единственным результатом. Всё, что осталось моих руках, - это сломанная шея проклятой твари. Её тело, разорванное на куски, валялось на полу.

Джастин шагнул ко мне, держась за предплечье и глядя на останки.

— Моя гитара!

Он все еще смотрел вниз в трагическом отчаянии, когда я ударила его обломком грифа со всей силой, на которую были способны мои сто пятнадцать фунтов.

Он упал, зажимая глаз, и я ещё дважды пнула его по ребрам, прежде чем очень громкий, но странно спокойный голос привлёк мое внимание.

— Не заставляй меня пустить в ход электрошокер!

Я обернулась и посмотрела на офицера в дверях спальни, направившего на меня тазер.

Я замерла, задаваясь вопросом, - смогу ли я нанести Джастину еще один удар ногой, прежде чем коп вырубит меня.

— Не надо. - спокойно посоветовал коп. - Электрошокеры причиняют адскую боль, и тогда мне придётся оформлять всю эту бумажную волокиту и добавлять к обвинениям сопротивление офицеру полиции.

.

Через дверной проем я могла видеть позади него коренастую голую "Сучку с Банановой Головой" в гостиной, которая отчаянно разговаривала и плакала рядом с женщиной-офицером. Офицер выглядела довольно незаинтересованной в её горьком рассказе.

До меня дошло, что я никогда раньше не видела татуировку "My Little Pony" и "Дружба - это волшебство" во всю длину бедра.

Я хмуро посмотрела на Джастина сверху вниз:

— Благодари Бога. Сучий ублюдок.

И отступила.

Офицер вздохнул:

— Хороший выбор, мэм. Встаньте лицом к стене. Руки за спиной, сложите вместе, как будто молитесь.

Я почувствовала, как защелкнулись наручники.

— Как, чёрт возьми, ты добрался сюда так чертовски быстро?

— Мы ехали по улице, когда перед нами выбежала обнажённая мисс Чабби. Я предполагаю, что вы жена или подружка?

— До этого момента была женой.

— Пришла домой пораньше?

— Вообще-то, для разнообразия, я вернулась домой как раз вовремя.

— Небольшой совет от человека, который постоянно имеет дело с такими вещами. Он того не стоит. Я не в первый раз сталкиваюсь с подобными историями. Поверь мне. Когда выйдешь из тюрьмы, возьми всё, что тебе нужно, и просто уходи. Так будет легче и для тебя, и для нас.

Джастин перекатился, чтобы сесть, и печально смотрел на осколки своей грёбаной гитары. Он поднял глаза на офицера:

— Она должна купить мне новую гитару.

Офицер посмотрел на него с пренебрежением:

— Это не моя проблема. Это гражданский вопрос. Передай это в суд мелких тяжб.

Офицер явно не испытывал симпатии к Джастину.

Я кипела от злости, когда меня отправили в тюрьму. Я хотела послушаться офицера. В его словах был смысл. "Уходи. Просто оставь это".

Но, когда они делали снимки на фоне таблицы роста, всё, что я могла чувствовать, - это кипящую ярость.

* * *

Я просидела, прислонившись спиной к стене камеры, уставившись прямо на дверь, всю ночь. Без сна. Другие женщины в камере бросали на меня странные взгляды и держались от меня подальше.

Я сосредоточилась на совете офицера: - "Просто уходи".

Я могла бы это сделать. Засранец мог оставить себе эту чёртову машину, любую чёртову мебель, какую захочет, дурацкие видеоигры и коллекцию оборудования для приготовления пива, которое у него обязано должно было быть, но которым он даже не пользовался.

Я бы просто съехала из дома и несколько дней жила в местном центре обслуживания бортпроводников, пока не смогла бы найти собственное жилье. Другие члены экипажа спокойно относились к подобным вещам. Вряд ли я собиралась стать первой в истории стюардессой, вынужденной разводиться.

Я хотела бы сделать это как можно проще.

Моё раздумье среди ночи длилось ровно четыре часа двадцать две минуты.

* * *

Утром мне сообщили, что мне будет предъявлено обвинение в домашнем насилии. Что дата судебного разбирательства будет назначена особо. Затем вручили размытую копию страницы инструкций и, наконец, отпустили "под подписку о невыезде".

Выходя из здания, я включила свой мобильный телефон, но получила сообщение "доступно только для экстренных вызовов", которое обычно получала, находясь в зоне с низким уровнем обслуживания. Я была на полпути вниз по ступенькам, когда до меня дошло, что тюрьма находится чертовски близко к центру города. На моем телефоне было пять полос сигнала! Но я не могла совершать звонки?!

Я направилась к банкомату с упавшим чувством, и не была особо удивлена, когда обнаружила, что мой банковский счет закрыт. Я закрыла глаза и на мгновение подавила ярость.

Если Джастин закрыл счёт, он, вероятно, также снял деньги со сберегательного счёта.

Сберегательный счёт, на который он не внёс ни цента.

Сберегательный счет, который я сначала пополнила деньгами, оставленными мне бабушкой, а затем тщательно управляла и добросовестно копила на то время, когда у нас появятся дети. Доступ я открыла Джастину только для того, чтобы он мог справиться с делами, если возникнет чрезвычайная ситуация, например, если я окажусь в больнице.

Я развернулась на каблуках и практически побежала к ближайшему отделению моего банка, поскольку оно находилось всего в нескольких кварталах отсюда.

Андреа, помощник управляющего банком, была вежлива, спокойна и ничем не могла мне помочь.

Я потеряла более ста пятидесяти тысяч долларов.

Сукин сын полностью опустошил его. Это было коварно, злобно и, насколько Андреа могла судить, абсолютно, блядь, законно.

Она, по крайней мере, разрешила мне воспользоваться служебным телефоном, чтобы подтвердить, что мой мобильный был отменен.

Я вышла обратно на улицу и просто постояла там мгновение. Я понятия не имела, что делать. Просто потерялась и пошла пешком.

Пошел дождь! Конечно! Это же была солнечная Флорида! Но ко всему дерьму добавилось и вот это. Что нисколько не успокоило меня. Скорее - наоборот.

Я не принимала никакого сознательного решения. Просто шла. Так что, должно быть, это была судьба.

В конце концов я обнаружила себя, (за вычетом одной туфли, которую потеряла где-то по пути), стоящей перед тренажерным залом, в котором тренировал Джастин. Прямо перед входом стоял ярко-красный Charger с "JUSTN 88" на номерном знаке.

Если бы я попыталась столкнуться с Джастином на работе, он бы просто спрятался в мужской раздевалке, выбежал через черный ход или что-то в этом роде.

Боже. Если бы только был способ заставить его выйти и поговорить со мной.

На стройплощадке через дорогу от спортзала, несмотря на дождь, кипела деятельность, и поначалу они в основном игнорировали меня. Но женщина в короткой фирменной синей юбке и белой блузке, на которой не хватало нескольких пуговиц... Блузке, почти прозрачной от дождя... Привлекла внимание строителей. Прозвучало несколько свистящих возгласов, но они стихли, когда они заметили мою пропавшую туфлю и выражение моего лица.

Крупный парень, который, казалось, мог быть здесь главным, спросил меня, когда я подошла к куче шлакоблоков.

— Тебе нужна помощь?

— Неа. Мне просто нужно одолжить это.

Я вытащила шлакоблок из стопки и прижала его к груди. Пояснила громиле, кивнув на красный "Додж":

— Изменяющий мудило.

Он кивнул и с легкой улыбкой отступил с дороги.

Я была на полпути обратно через улицу, когда поняла, что большинство строителей следуют за мной. Они стояли торжественным караулом, пока я поднимала блок над головой и опускала его на капот. Это вызвало тревогу и волну восторженных стонов и одобрительных возгласов со стороны рабочих.

Я проделала это еще четыре раза под оглушительную музыку его автомобильной сигнализации, прежде чем парни начали высыпать из спортзала. Они, вероятно, намеревались остановить меня, но остановились сами, когда увидели стену строителей позади меня.

Джастин протиснулся вперед и уставился на меня широко раскрытыми глазами.

Я снова подняла блок:

— Где деньги моей бабушки, ты, гребаный слизняк?

Он в отчаянии перевел взгляд с меня на машину:

— Послушай, детка, нам нужно...

Шлакоблок врезался в лобовое стекло. Оно не совсем разбилось, как я хотела, но выглядело потрясающе, с застрявшим наполовину камнем.

— Не надо, детка!

— Ты кусок дерьма! Ты трахал какого-то подростка в нашей гребаной постели! Ты украл деньги, которые оставила мне моя бабушка? И ты думаешь, что можешь называть меня "детка"? Ты сучий выродок!

Меня прервал вой полицейской сирены.

Офицер уже снимал наручники, выходя из машины, поэтому я вздохнула, повернулась лицом к машине и заложила руки за спину.

Надев на меня наручники, он посмотрел на обломки, затем на строителей.

— Она украла этот блок с вашего участка?

Здоровяк поджал губы и покачал головой:

— Не-а. Должно быть, он просто валялся где-то поблизости или что-то в этом роде. На нем красная краска, видишь? Ни на одном из наших нет красной краски, верно, ребята?

Офицер усмехнулся, услышав одобрительный возглас толпы, но это не помешало ему усадить меня на заднее сиденье патрульной машины.

Они обвинили меня в причинении вреда обществу, уничтожении частной собственности, вандализме... И в замусоривании общественного места! Вот этой херни я никак не ожидала.

"Замусоривание общественного места"! Представляете.

Офицер сказал мне, что это будет стоить мне 60 дней камеры.

— Просто чтобы остыть.

Но этого не произошло.

* * *

Ближе к вечеру следующего дня офицер с озабоченным видом вывел меня на улицу.

— Пришёл ваш адвокат. Похоже, у вас есть кредит на эту машину, и нет закона, запрещающего взламывать ваши собственные вещи, до тех пор, пока вы не подадите ложное заявление об этом. Причинение вреда обществу компенсируется ссылкой на ранее утро. И про мусор упоминать вероятно, перестанут. Итак, ты снова на свободе.

— Мой адвокат?

— Да, симпатичная блондинка с короткой стрижкой.

Я предположила, что она, должно быть, была из офиса государственного защитника. Я не была уверена, как все это работает, но, в конце концов, сейчас я действительно была на мели. Было бы неплохо, если бы она поговорила со мной, чтобы я знала, что происходит. Хотя, вероятно, у неё не так уж много времени.

Я расписалась за свои вещи и рефлекторно включила телефон. Я уже собиралась пнуть себя за то, что потрудилась включить его, когда он загудел от входящего текстового сообщения с неизвестного номера:

— "ПОСЫЛЬНЫЙ НА ВЕЛОСИПЕДЕ СНАРУЖИ"

Посыльный терпеливо сидел верхом на своем велосипеде прямо у подножия лестницы, держа в руках сверток размером с обувную коробку.

Он протянул её, и я настороженно споросила:

— От кого это?

— Я не знаю. Может быть, кто-то из твоих фанатов...

В посылке был конверт с пятью сотнями долларов новенькими купюрами и красный кирпич. Один из тех причудливых старомодных кирпичей без дырок.

Я изучила кирпич и перевернула его, увидев аккуратно нацарапанные на нем слова "Муниципалитет округа Коппер". Ни записки, ничего.

— То есть - вы понятия не имеете, кто это отправил? Вы уверены, что обратились к нужному человеку?

Он ухмыльнулся и протянул мне телефон, чтобы я прочитала. Это была статья из новостей. Один из тех забавных отрывков, которые читаешь, чтобы убить время.

Под заголовком "Турбулентность впереди" была новостная заметка с моей фотографией и надписью:

— Вы - мем, леди. Вы по всему Интернету. Все знают, - кто вы.

Я долго смотрела на свою фотографию. Оскаленная полуулыбка, убийственный взгляд бешенной обманутой жены. Чёрт. Даже мне казалось, что я выгляжу как сумасшедшая.

Вот и всё. С моей работой покончено.

Поскольку я понятия не имела, что ещё с ним делать, я положила этот кирпич в свою сумочку.

Мне нужно было перевести дыхание. Мне нужно было подумать. Мне нужно было привести себя в порядок.

Деньги помогли бы, откуда бы они ни поступили. Может быть, хорошенько выспаться в отеле, а не в "крашпаде", чтобы у меня было немного уединения и времени понежиться в ванне. Смена одежды...

Я могла бы сходить в магазин, но было уже поздно. Кроме того, у меня дома была вся необходимая одежда. Мое приложение Uber работало просто отлично.

Водитель Uber долго смотрел на меня в зеркало заднего вида. Потом я поняла, что он смотрит и в свой телефон.

Я погуглила свое имя на своем всё-таки работающем телефоне.

Чёрт. Я была везде. Должно быть, это был весёленький новостной день, потому что моя фотография была на каждом новостном сайте. На многих из них была фотография с мобильного телефона, на которой я застыла рядом с "Доджем", держа этот шлакоблок над головой, как какой-то безумный ангел-мститель.

Он понял, что я поймала его, и начал говорить:

— Ты...

— Да. Я - это она. То есть она - это я.

— Круто! Я имею в виду...

Он замолчал. Потом задал нужный вопрос:

— Итак, мэм, какой адрес?...

Я назвала ему адрес.

— Это мой дом. Мне просто нужна кое-какая одежда.

Он кивнул, как болванчик, ухмыляясь.

— Это так круто! Я никогда не встречал никого из знаменитостей.

Потом вытащил из-за щитка какой-то документ и перевернул его чистой стороной вверх.

— Мэм, оставьте мне свой автограф. А я вас отвезу бесплатно.

Ну, что же. Я крупно расписалась на листе.

К счастью, он воздержался от дальнейших вопросов.

Дом был освещен, как рождественская елка, и гремела музыка, но красного "доджа" нигде не было видно. У Джастина была дурная привычка оставлять все включенным, вероятно, потому, что именно я должна была оплачивать счета за электричество.

По крайней мере, мне не пришлось беспокоиться о какой-либо драме. Я кивнула водителю:

— Подожди здесь. Я сейчас выйду, и ты можешь отвезти меня в отель Divinity на 19-й улице.

— Без проблем.

Он начал стучать по своему телефону, и по виноватому виду я была уверена, что это обо мне.

К черту всё. Если встреча со мной была кульминацией его дня, то у него был довольно скучный день. Я покачала головой, направляясь к входу.

Достать ключи заняло больше времени, чем обычно. Потому что у меня в сумочке вместе с ними был гребаный кирпич. Я не могла вставить ключ в этот чёртов замок.

Чёрт, я устала. Неужели ничего не могло просто пойти как надо? Я подняла ключи и посмотрела на них, чтобы убедиться, что использую правильный. Затем попробовала снова.

Неа.

Я присмотрелась к замку. Он был новым! Даже не той марки, что мой ключ. Я заглянула в окно. Да, это мой дом. Похожая мебель, похожее стерео.

Этот сукин сын! Он сменил гребаные замки, чтобы не пускать меня в дом, за который я платила арендную плату. Я колотила в дверь, и моя перегруженная сумочка стучала по боку.

Ничего. Вообще никакого движения.

Я достала кирпич из сумочки и изучила его.

Эдит Йоханссон, домовладелица, поймет. Я просто позвоню ей и дам знать.

Конечно, в конце концов я оставила голосовое сообщение, потому что она никогда не брала трубку своего рабочего телефона в нерабочее время.

— Эдит. Ты, наверное, видела всё, что произошло в новостях. Все остальные видели. Послушай, мне нужно зайти к себе домой и взять кое-что из одежды, пока Джастин не вернулся и не устроил драму. Так что я заплачу тебе за окно и за этот светильник тоже. Извини за всё... Ох, да!... Это Эшли.

Успокоив совесть, я сняла сетку с окна гостиной. Может быть, мне удастся проделать небольшое отверстие, достаточно большое, чтобы просунуть руку и открыть его. Я постучала кирпичом так осторожно, как только могла.

Целое окно рассыпалось дождем осколков стекла. Я была уверена, что это была какая-то посланная Богом аналогия моей дерьмовой жизни.

Но что бы это ни значило на самом деле, это не было первым пунктом в моем списке вещей, которые нужно было срочно осмыслить.

Я отперла раму, подняла её и осторожно использовала кирпич, чтобы убрать стекло с подоконника, прежде чем заползти внутрь.

Конечно, я пропустила осколок стекла, прилипший к нижней части рамы, так что в итоге с моей головы на лицо потекла чёртова река крови. Я была почти уверена, что это пустяк. Бортпроводников обучают оказанию первой помощи, поэтому я знала, что порезы на голове кровоточат как сумасшедшие. Я схватила случайную белую футболку, которая лежала у Джастина на диване, и сделала всё возможное, чтобы остановить кровотечение.

На мгновение я остановилась в гостиной и подумала о своих пропавших деньгах. Если Джастин забрал их все, он должен был где-то их хранить. Я подумала поискать. Может, начать с морозилки. Но почему-то решила, что никто не будет настолько глуп, чтобы прятать такие значительные суммы в морозилку. Мне просто нужно было забрать свои вещи.

Чёртова стереосистема надрывалась, в комнате было темно, потому что не горел светильник, и я обо что-то споткнулась. Я уронила футболку, удерживая равновесие, и включила лампу на ночном столике. Потом выключила эту чёртову стереосистему.

У меня возникло неприятное чувство, когда я услышала настойчивый шепчущий голос из-за закрытой двери ванной.

—.. . Давай, поторопись! Она в доме. Она в чёртовой спальне!

Я посмотрела вниз на светло-зелёные трусики-стринги, которые обвились вокруг моей босой ноги. Я стояла рядом с юбкой металлического цвета, боксерами и джинсами Джастина.

Знаете, я не уронила кирпич даже тогда, когда в меня ударил электрошокер.

Не верьте никому, кто скажет вам, что электрошокеры не причиняют адской боли. Лично я почувствовала себя марионеткой, у которой перерезали ниточки. И которую в то же время лягнула призовая лошадь.

* * *

После того, как офицер надел на меня наручники, мне удалось сердито взглянуть на него.

— Я думала, что ты должен был сказать что-то вроде "стоять", прежде чем сделать это!

Он пожал плечами и указал на кровать.

Окровавленная белая рубашка лежала поверх скомканного одеяла.

— Извини, Эшли. Всё выглядело так, будто ты забила кого-то до смерти кирпичом.

Я пыталась игнорировать Джастина и тощую зеленоволосую сучку, которая выползла с ним из ванной. Это продолжалось недолго.

— У меня есть на неё судебный запрет, из-за того, что она сделала с моей машиной. Она сумасшедшая. Тебе нужно держать ее задницу взаперти.

Джастин изо всех сил пытался прикрыться полотенцем для рук, в то время как шлюхе, очевидно, приходилось обходиться только собственными руками.

Офицер покачал головой:

— Тебе действительно нужно держаться подальше от него и его девушки.

— Которой из них?

— Которой из них что?

— От какой его подружки? От толстухи с татуировками "Мой маленький пони", или от этой метамфетаминовой шлюшки с клеймом бродяги, и этой татуировкой - "Я сама себя не отшлепаю"?

Он повернулся и посмотрел, подавив смешок при виде этого зрелища:

— От любой из них. От всех их.

— Чёрт. Мне нужно не забыть сходить в клинику, чтобы сдать анализы на ЗППП.

— На самом деле тебе придется день или два побыть за решёткой. но ты можешь сделать это в клинике полицейского управления.

Он понизил голос, глядя на вьющиеся зеленые волосы голой тёлки:

— Мда. Это серьезно. Сдать анализы было бы хорошей идеей.

Джастин дважды проверил, на месте ли наручники, прежде чем подойти поближе:

— Где моя машина? Ты! Сука!

— Пошел ты. Я была в тюрьме около часа назад. Так что, что бы там ни случилось с твоей колымагой, это меня не касается. Мудак.

Офицер решительно оттолкнул нас подальше друг от друга.

— Давайте отложим этот разговор.

Джастин с ненавистью посмотрел на меня:

— Вы должны арестовать её за угон автомобиля. Она украла мою грёбаную машину.

— Вы заявили о краже?

— Ну... Нет... Но...

— Тогда как, черт возьми, я могу арестовать её за это?

Джастин, запнувшись, замолчал.

Его девушка, подражательница Джокера, схватила футболку с кровати, а затем быстро отбросила её, как только увидела на ней кровь.

* * *

Другие женщины в тюремной камере всю ночь держались от меня как можно дальше. А я не обращала внимания на их перешептывания.

Когда офицер выводил меня на следующее утро, одна из сокамерниц крикнула.

— Иди и прикончи его!

Офицер устало оглянулся, затем посмотрел на меня:

— Не надо. Это плохой совет... Послушай. Тебя освобождают. Хорошо? Твой адвокат, Блондинистая Торнадо, первым делом наведалась сюда сегодня утром. Она пригрозила подать заявление о жестокости полиции в связи с инцидентом с электрошоком. Твоя домовладелица подтверждает историю о том, что ты пыталась войти и выйти, не вступив в столкновение со своим мужем. Она даже продемонстрировала запись...

Он вёл меня по коридору и рассказывал:

— Судебный запрет анулирован, потому что запрос был основан на том, что ты уничтожила его машину. Но оказалось, что машина на самом деле оформлена на твоё имя. И опять же, на самом деле нет закона, запрещающего ломать собственный автомобиль. Просто помни то, что у тебя на рассмотрении находится обвинение в домашнем насилии. Так что, если эти уро... Если эти граждане повторно подадут заявление на основании этого, у них есть хороший шанс получить ордер.

Мне действительно нужно было позвонить в офис государственного защитника. Всё это звучало так, словно мой назначенный судом адвокат перешел все границы.

— У вас тут есть номера офисов государственных защитников?

Он выглядел совершенно озадаченным.

— Зачем?

— Ну, я же должна позвонить своему адвокату. Она общественный защитник, верно?

— Я работаю здесь больше десяти лет. Я знаю каждого государственного защитника. Но она не одна из них. Чёрт возьми, ваш адвокат носит костюмы, которые обошлись бы государственному защитнику в полугодовую зарплату!

Я заткнулась. Я понятия не имела, законно ли для кого-то нанимать для меня адвоката без моего ведома. Кто бы это ни был, но он продолжал раз за разом вытаскивать мою задницу из тюрьмы. Так что мне лучше было помалкивать.

Офицер подозрительно посмотрел на меня, но промолчал.

Рассыльный на велосипеде уже ждал меня, улыбаясь от уха до уха.

На этот раз это была маленькая коробочка. Тысяча долларов, ключ-карта от голливудского номера в самом дорогом отеле города с квитанцией за две недели вперед. И ключ от автомобиля, где бы он ни находился.

Я всё обдумала и на этот раз поехала на Uber прямо в отель.

Следующие четыре дня я провела, переводя дыхание. У меня не было никакой одежды, но шелковый гостиничный халат был просто великолепен, а рестораны отеля обеспечивали невероятное обслуживание в номерах.

Я смотрела плохие фильмы, выпила слишком много дайкири в баре отеля и фактически уснула.

Пришла записка от моего адвоката, в которой сообщалось, что мой развод уже в процессе, и Джастин был обслужен. Я удивилась этому, поскольку на самом деле никогда не встречалась с адвокатом и не заполняла никаких документов. Но я хотела это сделать в ближайшем будущем. Так, что - вряд ли собиралась спорить по этому поводу.

У меня также было время просмотреть новости и мемы, которые мне удалось найти в интернете.

Торнадо в Калифорнии было одним из наименее сенсационных.

"Пристегните ремни безопасности" - сопровождалось фотографией с мобильного телефона, на которой я была запечатлена со шлакоблоком. И, очевидно, мой дружелюбный водитель Uber, сделал несколько моих фотографий, когда я врывалась в собственный дом.

С кирпичом.

В довершение всего, под заголовком - "Неумолимая", была восхитительная фотография меня с кровью, текущей по моему лицу, когда я стояла в своей гостиной с этим кирпичом в руке.

Я посмотрела... Мдас... Определение "Ненормальная", наверное, было бы слишком любезным.

Но "Маниакально склонная к убийству" - вполне подходило.

Это действительно объясняло, почему другие женщины в тюрьме относились ко мне, как с гранате с выдернутой чекой.

Телефонный звонок подтвердил, что моя работа в Air Expanse была "временно приостановлена" до рассмотрения дела о домашнем насилии.

На четвертый день пришло сообщение от неизвестного покровителя.

Моя машина была готова и ждала меня в "Адской Автомастерской". Удивительно, но лимузин от отеля, чтобы добраться до моего авто, был в полном моём распоряжении.

К сообщению прилагался черно-красный наряд с юбкой и парой милых, но практичных лодочек на низком каблуке.

Я немного подумала об этом. Кто бы ни "помогал" мне, очевидно, у него были свои планы. Но, чёрт возьми, до сих пор они меня только защищали, ничего не прося взамен.

Парень из автомастерской расплылся в улыбке, когда я появилась.

— Я, честно говоря, беспокоился, сможем ли мы сделать это в срок, но всё вроде бы сошлось прекрасно. Твой юрист заходила и привезла новые номера сегодня утром, когда оплачивала счёт. Я был бы очень признателен, если бы мы могли сделать пару твоих фотографий с нами. Это будет здорово для клиентов, которые не уверены, сможем ли мы уловить их потребности. Если ты понимаешь, что я имею в виду.

— Я не уверена, что подхожу для рекламы.

Он рассмеялся:

— Ты точно из тех людей, которые могут заниматься такого рода заказной работой за вознаграждение. Клиенты любят плохих девочек.

Вместо гаража он повел меня в их демонстрационный зал.

Конечно, это был мой красный "додж". Но его починили.

Впрочем, "починили" - неподходящее слово. Нанесенный мной ущерб был устранен, но произошло гораздо большее. Затемненные фары и задние фонари, тонированные стекла. Ярко-красная краска исчезла, ее заменили черной вишневой краской с металлическими чешуйками, которая была настолько идеальной, что казалось, я могу в неё упасть.

— Красиво, не правда ли? Чёрт возьми, мне жаль выпускать это из демонстрационного зала. Мы детально проработали всё, внесли некоторые незначительные изменения в двигатель для увеличения максимальной мощности и добавили выхлопную систему Cherry Bomb Extreme. Они услышат, как вы приближаетесь. Технически это законно, но... На грани. Если у вас возникнут проблемы, попросите их позвонить нам и мы обратимся в инспекцию по проверке уровня шума.

Я обошла машину и посмотрела на номерной знак. Номер JUSTN 88 исчез, его заменил другой с надписью B4D GRL.

Плохая девочка?! Серьёзно?!

Ладно. Я сфотографировалась с ним.

Отъезжая, я не могла удержаться от смеха. Потому, что для своих фотографий он усадил меня, всю такую женственную, на кучу тяжёлых шлакоблоков рядом с машиной!...

Громкое рычание двигателя было абсолютной музыкой.

* * *

Если бы я действительно знала, кто мой адвокат, я могла бы позвонить ей и спросить, как получить доступ в дом. Как бы то ни было, я проехала мимо, внимательно оглядываясь, нет ли каких-нибудь явных признаков того, что Джастина нет дома.

Там его не было.

Но посреди большого следа от ожога во дворе перед домом тлел догорающий костер.

Мое внимание привлёк змееподобный предмет, валяющийся на пепелище.

Я попыталась убедить себя, что ошибаюсь. Он не мог быть таким безнравственным уродом.

Я остановилась, бормоча себе под нос на редкость не подобающие для леди вещи.

— Он бы этого не сделал.

Я медленно вышла и подошла к куче золы. Как только оказалась достаточно близко, чтобы убедиться, что глаза меня не обманывают, не подобающие леди эпитафии перестали звучать у меня под носом. Теперь они были довольно громкими и полностью сосредоточены на Джастине.

Ремешок от сумочки был всем, что осталось от одной из моих любимых сумок. В тлевшем кострище оказалось много отстатков. Теперь я была уверена - этот засранец сжёг всё, что у меня было, вместе с моими сумочками и обувью. Я даже смогла разглядеть остатки моего фена и косметички.

Я уставилась на дом:

— Джастин! Ты сукин сын!

На земле рядом с тротуаром лежали грабли, и я подняла их, чтобы посмотреть, нельзя ли что-нибудь спасти, но это было безнадёжно.

Отрывистый вой полицейской сирены привлек моё внимание, и я, обернувшись, увидела подъезжающую патрульную машину.

Офицер устало вылез из салона и что-то сказал в рацию. Кивнув на полученное сообщение, он спокойно подошёл ко мне.

— Ну, что Эшли. Давай сделаем это ещё раз. Повернись.

— За что на этот раз? - я уже поворачивалась и убрала руки за спину.

— Эш... Ты не можешь сжигать вещи своего мужа во дворе. Даже если он полный мудак.

Я начала было спорить, но решила, что уже знаю, как всё это работает. Как только они доставят меня в участок, я смогу сделать заявление, и тогда они разберутся с этим. Но их главным приоритетом было не моё утешение, или даже не пресловутая справедливость. Они хотели быть уверены, что происходящее не перерастёт в эскалацию. Попытка спорить сейчас только усугубила бы ситуацию.

— Кто-нибудь может отогнать мою машину? Я не хочу оставлять её здесь.

— А в чём дело?

— Дело в том, что я прямо вижу, как кто-то бросает в лобовое стекло шлакоблок или что-то в этом роде. Я могу попросить кого-нибудь убрать мой "Додж"?

Офицер посмотрел на авто.

— Вероятно у нас возникнут разногласия о том - кто это сделает. Но, думаю, мы утрясём этот вопрос. Куда ты хочешь, чтобы она отправилась?

Я на секунду задумалась:

— Адские Автомастерские подойдут. Скажите им, что я завтра вернусь за ней.

Он усмехнулся, как будто не поверил мне.

* * *

Еще одна ночь, когда я пялилась на дверь камеры.

Женщины, которые были там уже некоторое время, предупредили новеньких держаться от меня подальше. Думаю, большинство из них не нуждалось в предупреждении. Эта фотография, на которой я вся в крови с кирпичом в руке, казалось, выставлена повсюду.

Было почти шесть вечера, когда меня вызвали. Женщина-офицер, мисс Смит, выдала мне мою одежду и отвела переодеться, прежде чем отвести в холл.

— Итак, - поясняла она, пока я одевалась, - оказывается, что у пары через дорогу есть кольцевая камера, и на ней ясно видно, что ваш муж, а не вы, сжёг эти вещи.

— Он сжёг МОИ вещи. Его арестовали?

— Это было бы гражданским делом.

— Хорошо. Ладно. Тогда почему меня вообще арестовали, если это гражданское дело?

Она пожала плечами:

— У вас вроде как есть тенденция к насилию. Так что, двадцатичетырехчасовое задержание была разумным шагом.

Смит помолчала:

— Послушайте, никто здесь не думает, что вы получаете от этого какое-то удовольствие. И да - во всём этом нет ничего справедливого. Но у нас, в нашей работе, слишком много условностей. Поймите, - на вас висит незавершённое обвинение в домашнем насилии. И то, как работает закон, ставит вас в дерьмовое положение. Ваш адвокат должен был объяснить вам это. Она, чёрт возьми, как коршун следит за тем, чтобы мы соблюдали правила. Но, как видно, ничего не растолковывает вам...

Я не ответила на это. Я не хотела объяснять, что я даже никогда не встречалась со своим адвокатом. Джастин, мерзкий клоп, меня облапошил. Ни работы, ни одежды, ни денег. Я молча кипела от злости, пока мы шли к выходу.

* * *

Десять минут спустя я стояла одна на тротуаре, держа в левой руке конверт, а в правой прекрасную вишневую биту Louisville Slugger.

— Эшли?!

Я повернулась на голос. У тротуара была припаркована моя крутая машина. Рядом с ней стояла привлекательная миниатюрная женщина, с милой блондинистой стрижкой каре, и покачивала ключами на указательном пальце.

— Я подумала, что тебе это может понадобиться.

Я подошла к ней.

— Вы, должно быть, мой адвокат.

Она улыбнулась, слегка механически.

— Да. я адвокат... Хотя и не совсем ваш адвокат. Я здесь для того, чтобы уберечь своего клиента от неприятностей. Но интересы моего клиента просто совпадают с вашими.

— Есть ли смысл спрашивать, кто ваш клиент?

Она пожала плечами, затем покачала головой:

— Не думаю.

— Хорошо. А ты не собираешься дать мне какой-нибудь юридический совет, эм...?

— Вы можете называть меня Эмбер. Стандартный юридический совет для вас - сесть в свою машину и поехать куда-нибудь, чтобы расслабиться и держаться подальше от неприятностей. В ожидании суда, нанять компетентного юриста и сделать всё возможное, чтобы ваши потери были минимальными.

Эмбер посмотрела на меня с непонятной усмешкрй.

— Но существует большая вероятность того, что для вас всё сложится намного лучше, если вы проигнорируете стандартную юридическую консультацию и просто сделаете то, чего вы действительно хотите сделать прямо сейчас.

Я взглянула на сообщение на своем мобильном телефоне и подняла бровь. Адвокат просто улыбнулась, немного более по-человечески, и слегка кивнула.

Я протянула руку и взяла у неё ключи.

— Спасибо тебе за всё.

— Это часть моей работы. Было приятно иметь с тобой дело. Я, пожалуй, пойду. Есть вещи, в которых адвокат, не может участвовать.

* * *

Я привела себя в порядок в отеле и даже не удивилась, что, когда я добралась туда, на моей кровати уже лежал очень красивый клубный костюм. Мини-платье из черной кожи "wet look" с парой подходящих к нему танцевальных туфель на низком каблуке.

Платье сидело как влитое.

В девять часов вечера, я остановилась прямо перед клубом. Очередь на вход была длиной в милю, но вышибала ухмыльнулся и указал на меня, как только я передала ключи парковщику. Он помахал мне рукой, приглашая пройти вперед, слегка хмыкнул, увидев биту, зажатую у меня под мышкой, но не сказал ни слова.

Одна из женщин в начале очереди выглядела так, словно собиралась что-то возмущённо сказать вышибале. Но когда заметила биту, её осенило. Вместо претензий она улыбнулась мне, и повернулась к толпе:

— Ребята! Это же Эшли! Ну вы же знаете! Это наша Эшли! Филлис, пропусти нас в помещение! Мы все свидетели. Мы все видели как её муженёк залез пьяный на стол и упал с него головой вниз, переломав себе много костей! Давай Филлис! Будет весело!

Охраник посмотрел на меня, на радостно гогочущую очередь.

— Чёрт! Ладно! Проходите!

А женщина начала лихорадочно печатать что-то на своем телефоне.

Я прошла через двери, оглядывая толпу. Джастин должен был быть здесь. Должен быть. Так было написано.

Заведение только начинало заполняться, и мне не потребовалось много времени, чтобы найти этого засранца. Он щебетал с полудюжиной шлюх за столиком и не заметил меня, пока я не оказалась почти на нём.

Я постучала битой о стол:

— Привет, придурок.

Он в шоке поднял голову.

Я крутанула биту в руке.

— Нам нужно серьёзно, хе-хе, поговорить.

Он шарахнулся назад. Его стул опрокинулся, и он вскочил на ноги, отчаянно пятясь, пока не упёрся в угол.

— Ты не можешь быть рядом со мной!

Я начала обходить стол, а полуголые шлюшки разбежались, как тараканы от хлорофоса.

— Итак, муженёк. Первый вопрос. Где деньги моей бабушки? Козёл?

Он жалобно посмотрел на одного из вышибал у стойки.

Огромный лысый мужик подмигнул мне, повернулся и пошёл прочь. Я ухмыльнулась.

Джастин посмотрел мимо меня на входную дверь, но решил, что у него больше шансов выйти через чёрный ход. Он повернулся и рванул.

Но не добежав до коридора, ведущего к туалетам и чёрному выходу, Джас внезапно заскользил и остановился. Он пятился, спиной ко мне, пока не шлёпнулся на задницу.

Сначала я подумала, что он поскользнулся на пролитом напитке, но он полз спиной вперёд, не сводя глаз с высокой женщины, стоявшей у него на пути. У нее были темно-рыжие волосы, черная мини-юбка и черный сетчатый топ, который ни черта не скрывал.

Прежде чем я успела понять, что, происходит, он закричал:

— Твою мать!

Вскочил, и промчавшись мимо меня, бросился к двери.

Женщина, не мигая, смотрела ему вслед. Я не была уверена из-за музыки, но мне показалось, что я услышала низкий хрипловатый голос, мурлыкающий:

— Беги, ублюдок. Беги.

Я оглянулась ещё раз на женщину, прежде чем броситься за ним. А она просто стояла на расстоянии ярда от меня со злобной хищной улыбкой.

Парковщик предусмотрительно даже не припарковал мою машину. Он стоял снаружи и ждал меня уже с ключами в руке.

На моем телефоне зажужжало сообщение, и я уставилась на экран:

"Дом, милый дом".

* * *

Арендованная машина была косо припаркована на подъездной дорожке. Я предположила, что она принадлежала Джастину. Оплачена, конечно, моими деньгами.

Я припарковала "Чарджер" перед домом, взяла биту и направилась внутрь.

Он был в спальне, лихорадочно запихивая одежду в чемодан, и едва удостоил меня взглядом, когда я вошла.

— Привет, придурок.

Он поднял глаза, молча отмахнулся и продолжил запихивать одежду.

Я перехватила биту поудобней и направилась к нему, собираясь парочкой хороших ударов по рёбрам привлечь его грёбаное внимание.

Но тут в спальню кто-то вошёл.

Я повернулась и застыла. Это была "она".

Она оказалась даже выше, чем я думала. Босиком она, вероятно, была такого же роста, как Джастин. Но на ней были четырехдюймовые каблуки.

Мадам одарила меня улыбкой, которая заставила меня вздрогнуть. По телу побежали мурашки.

В комнату вошел тигр!

* * *

— Скучал по мне, Джастин?

Она перевела на меня свой пронзительный взгляд:

— Привет, Эшли.

Я попятилась и от нее, и от Джастина.

Гостья излучала секс волнами, отупляющими разум.

Не какой-то там любительский секс, или секс веселый и случайный... Нет! Эта тётка светилась чистым, отвратительным, рафинированным и интуитивным сексом, с облупленной краской, воющими под окном собаками и с нежеланием смотреть на себя в зеркало...

Я думала, что столкновение любого мужчины с ней, станет для него специфически порочным событием, из тех, что оставляют тебя больным на несколько дней. Больным, безнравственным и смущенным из-за того, что ты готов повторять это пошлое совокупление всю оставшуюся жизнь.

Джастин уставился на нее, парализованный. Он слегка позеленел и придушенно пискнул. А дама издала горловой звук. Может быть - смех, а может быть - рычание.

— Поскольку Джастин, кажется, забыл о хороших манерах, я представлюсь. Я Николь, но ты можешь называть меня Никки. Все так делают. Я поручила Эмбер улаживать твои дела на этой неделе... Но я просто не могла пропустить веселье, поэтому прилетела сегодня утром. Я его "бывшая". Мы с Джастином когда-то были женаты. Он не очень-то хорош во всей этой "верности до гроба". Он тоже изменил мне.

Я недоверчиво посмотрела на нее, а затем снова на Джастина.

— Ты изменил ей?! Срань господня! Я-то пыталась понять - что со мной не так. Что во мне заставило тебя изменять. А ты изменил ЕЙ!.

Я беспомощно развела руки:

— Джас, тебе надо серьёзно лечиться. С тобой что-то чертовски не так. Господи! Она в десяти футах от меня, а ты можешь резать стекло моими сосками. И, при этом, заметь - я натурал.

Никки многозначительно подняла бровь, глядя на меня.

— Ни одна женщина не является стопроцентной натуралкой, детка. Поверь мне. Спагетти тоже натуралы, пока они не станут горячими и влажными.

Я отступила еще на полшага назад и потрясла головой, чтобы очистить ее от лавины дико нечистых мыслей.

А Николь продолжила:

— Мне стало намного лучше с тех пор, как он избавил меня от себя. Я нашла мужчину своей мечты. Мечты, о существовании которой даже сама не подозревала. У меня удивительная семья... Но в момент разрыва всё было очень, очень плохо, поверь мне.

Она помолчала. Когда она снова заговорила, в её голосе слышались гнев и отвращение:

— Бедная, бедная маленькая Никки. Четыре чёртовых месяца у меня была тяжелая послеродовая депрессия. Я болталась на грани самоубийства... А этот придурок, стоящий здесь, не только не поддерживал меня... Он устроил из своей измены публичный спектакль и абсолютно, полностью унизил меня.

Джастин внезапно застегнул молнию на чемодане и посмотрел на дверь.

Никки медленно покачала головой:

— Э-э-э. Стоять. Я клятвенно обещала своему мужу, что не подниму на тебя руку. Но, думаю, что Эшли никому ничего не обещала. И думаю, что ей интересно услышать всё остальное.

Я взяла биту обеими руками и встала между ним и дверью:

— Попробуй, дорогой. Пожалуйста - попробуй.

— Эта девушка мне нравится, - Никки подмигнула мне, что заставило меня покраснеть.

— У нас был уговор, Никки, - Джастин внезапно обрел дар речи. - Четыреста миль. Я остаюсь в четырехстах милях от тебя, и ты забываешь обо всём.

Её улыбка, казалось, отрастила клыки.

— У нас действительно была сделка. Четыреста миль...

Она показала сотовый телефон с гугл-картой:

— Триста девяносто девять целых, восемь десятых.

Она тепло посмотрела на меня:

— Для проверки, мне пришлось встать у знака "Граница города". Моего города.

Потом строго взглянула на ублюдка:

— Джастин, мой милый мальчик, ты нарушил наше соглашение. Как некрасиво...

На секунду мне показалось, что он собирается броситься двери. Я замахнулась битой.

— Серьезно, Джастин? Ты серьёзно бросаешь мне вызов?

Никки подождала секунду, затем вздохнула:

— Он этого не сделает. У засранца совершенно нет мужества.

Она покачала головой, и я поняла, что она действительно хотела, чтобы он попытался.

— В любом случае, во время нашей маленькой размолвки... Прости, я оговорилась. На самом деле - во время нашего большого крушения, мне удалось выяснить, что он и его последняя подружка присваивали деньги в строительной фирме его двоюродного брата. Поэтому в обмен на моё молчание он согласился уехать, по меньшей мере, за четыреста миль от меня.

Джастин слегка надулся, как обиженный ребёнок:

— Прошло почти пять лет. Это срок давности.

Никки рассмеялась мягким, но жестоким смехом.

— Нет-нет, дорогой Джас, это не так. На самом деле, закон здесь совершенно не причём.

Она перевела свои дымчатые глаза на меня:

— У его двоюродного брата большой опыт насильственных действий. И в его душе вообще нет срока давности. Но у него много паяльных ламп, отбойных молотков и металлических бочек с цементом.

Я увидела страх в глазах Джастина и решила надавить на него:

— Я хочу деньги своей бабушки. Мудак.

Несмотря на то, что у меня была бита, он гораздо меньше боялся меня:

— Деньги принадлежат нам обоим! Тебе придется разделить их со мной.

Никки кивнула:

— Это правда.

Она вытащила из-за спины пакет:

— Это было в морозилке, идиот. Кто прячет сто пятьдесят тысяч в морозилке?!.. Ну ладно. Половина составит около семидесяти пяти тысяч долларов, верно.

Я кивнула. Мне была ненавистна мысль о том, что он получит какие-то деньги, но прямо сейчас у меня вообще ничего не было.

— Но то, что ты сделаешь со своей половиной денег, зависит от тебя, Джастин. Только от тебя... Лично я думаю, что ты был бы рад потратить их на это.

Она вытащила из кармашка листок бумаги и протянула его мне.

Я посмотрела. Это был просто номер телефона.

Никки немного скромно поизучала свои ногти:

— Это номер телефона твоего кузена, Джастин. Держу пари, Эшли легко продала бы его тебе за, скажем, сто тысяч долларов.

— Но... - возмутился придурок... - В этом пакете моих только семьдесят пять...

— Джастин, - голос Никки истекал мёдом, - ты же можешь что нибудь продать.

Она огляделась.

— Например твою стереосистему.

И бросила мне:

— Это же его музыкальный гроб?

Я кивнула. Николь продолжила:

— Или вот эту замечательную игровую приставку и набор дисков с играми... Да ты многое что можешь продать. Так что действуй.

Я почувствовала, как невеселая улыбка расползается по моему лицу:

— Это дало бы мне на что жить, пока я не найду новую работу.

— Эшли, моя Эмбер проверила твой контракт и справочник для сотрудников. Не беспокойся о своей работе. Тебя уволят только в том случае, если признают виновной в домашнем насилии. Но в интересах Джастина - исчезнуть задолго до того, как это произойдет.

Я ухмыльнулась. Подозреваю, что это было очень похоже на улыбку Никки.

— И тебе тоже придется держаться от меня на расстоянии четырехсот миль. Просто чтобы я случайно не запомнила номер твоей машины.

— Оооо! Мне это нравится! Симметрия!

Никки послала мне воздушный поцелуй, который я почти могла почувствовать.

Всего несколько минут спустя Джастин направился к двери, раздавленный. Когда почти он вышел, Никки окликнула его:

— В четырехстах милях от Эшли, Джастин! В четырёхстах! Да, кстати, я совсем забыла. Эшли - стюардесса, не так ли? Они постоянно меняют маршруты, не так ли? Она может быть практически где угодно.

Он остановился и в ужасе оглянулся на нас, когда понял, что это означало.

А я одарила его своим самым невинным взглядом скромно похлопав ресницами:

— Беги, ублюдок. Беги.

Джасс развернулся на каблуках и зашагал быстрее.

Я посмотрела на Никки:

— У тебя, очевидно, есть деньги, чтобы делать то, что ты хочешь. Зачем эти игры? Я тебе никто. Зачем это было нужно?

Она на секунду снова опустила взгляд на свои ногти, затем посмотрела на меня.

— Может, я бы и не вмешалась... Но... Тебе это было нужно, не так ли? Я прекрасно помню, на что это похоже. Какой беспомощной и одинокой я себя чувствовала. Каким чертовски безнадёжным всё казалось. Мне крупно повезло. Я встретила нужного парня в нужный момент.

Она покачала головой в горьком изумлении:

— С его помощью я действительно "нашла себя", как бы глупо это ни звучало. Он спас меня и моего ребёнка.

Она на мгновение уставилась в пустоту.

— Я увидела твою фотографию в Интернете. Я вспомнила, каково это было, когда он делал это со мной. И я не могла оставить тебя в таком состоянии.

Когда мы вышли посмотреть, как Джастин садится в свою арендованную машину и уезжает, мы увидели Эмбер, прислонившуюся к моему "доджу",

Она удивлённо посмотрела на Никки:

— И это все? Никаких поножовщин? Никакой стрельбы? Никаких жестоких избиений? Никаких откушенных носов? Я разочарована.

Никки закатила глаза и посмотрела на меня с притворным раздражением:

— Один раз! Только один раз, откуси хоть один нос, и на тебе клеймо на всю жизнь!

Эмбер улыбнулась и протянула Никки черный шелковый жакет.

— Давай постараемся на этот раз не устраивать беспорядков в аэропорту. Этот контрольно-пропускной пункт TSA теперь долго будут восстанавливать.

Никки натянула куртку, затем положила руку на плечи Эмбер, и они направились к темной машине рядом с моей.

— Давай, Слоеная с кремом, мы должны успеть на этот рейс и убедить моего мужа, что я была хорошей. Или, по крайней мере, сделать так, хи-хи, чтобы ему было всё равно.

Она помолчала, улыбаясь, затем набрала номер на своем телефоне.

— Мы закончили.. .

Кто-то на другом конце провода немного поговорил, и она рассмеялась, жидким, задыхающимся звуком, который ощущался как чёрный бархат, скользящий по обнаженному телу.

— О да. Твоя девочка совершала плохие, очень плохие поступки.

Она остановилась, закрыла глаза и задрожала.

Наконец Никки перевела дыхание. Ее голос стал греховным и голодным.

— Перегнуть через колено? Отшлёпать? По голой попе? Боже.... О, да... Ты же знаешь, как мне это нравится. Ты мой сладкий ублюдок.