Вишерские камни. Часть 4. Привет из прошлого

— Я хочу купаться, — провозгласила Елена Александровна, отложив в сторону телефон, когда вся семья после мытья сидела за раскладным столиком у края обрыва, и уплетала вчерашнее мясо с хлебом и огурцами-помидорами.

Из одежды на ней было только мокрое полотенце на голове: после золотого дождя она мылась около часа, дважды промыв голову с шампунем, а потом ещё нанеся на волосы какой-то бальзам. Мужчины тоже утруждать себя одеждой не стали, обойдясь только часами. Лена преувеличенно хмуро взирала на хитро перемигивавшихся сына с мужем, но не ругалась и не возмущалась: все и правда было очень здорово. Попочка и, особенно, растянутая сразу двумя членами киска, сладко ныли, согреваемые изнутри спермой двух родных мужчин, которую она принципиально не стала вымывать из своих дырочек.

— Я с тобой! — сказал Мефодий, отправляя в рот политый кетчупом кусок свинины. Не то что бы ему сильно хотелось купаться, но от возможности в любой момент трахнуть маму он отказываться не собирался.

— А я тут останусь. Постараюсь к вашему приходу из вчерашнего смонтировать что-то красивое, — пожал плечами Кирилл, понимая, в принципе, желания сына. — Не забудьте взять с собой рацию и крем от загара: сегодня жарко будет. Остальное есть в лодке.

Родители как-то странно переглянулись между собой, но Мефодий, которого тянули к земле временно опустевшие яйца и полный живот, не придал этому особого значения.

Спуск занял около получаса: даже по лестнице с двадцатого этажа спуститься — дело небыстрое, а тут — дикая горная тропа, по большей части естественного происхождения.

Едва шагнув на яхту и сбросив ботинки, Лена спрыгнула в воду. Докладывавшему в этот момент по рации об удачном спуске и размышлявшему на тему «дать маме за щеку сейчас или потом?» школьнику ничего не оставалось, как последовать за ней.

Связь с автором:

http://t.me/@KirillT93

@KirillT93

Ник — Старый мудрый обеьян

Пишу рассказы на заказ

Донаты автору, на поддержание штанов и печеньки): 5536 9140 3350 2638 Т-банк, Елена Александровна

Мать хоть так и не защитила в свое время кандидата в мастера, но всего через год после рождения сына золото на городских соревнованиях взяла, так что парень догнал ее только метров через сто, (они не на перегонки плавали, все же). А догнав — понял, что минет ему сейчас не очень-то нужен: вчера он кончил раз восемь, и с утра — еще один. Организму надо дать сколько-то времени на восстановление. А иначе, смысл что-то делать некачественно? Мама права: секс потеряет всякий смысл, если женщина не получит удовольствия. Поэтому вернувшись обратно, Меф выбрался на палубу и улегся на спину, подставив набирающему жар солнцу, кубики пресса и член, прикрыл глаза полотенцем.

— Кремом намазался? — спросила тень, заслонившая солнце. — А то сгорит самое ценное, и весь отдых насмарку пойдет.

Вид на маму снизу был великолепен: длинные стройные ноги, натруженное колечко ануса и розовые воротца пизды — в месте их смыкания, всё еще упругий живот и слегка провисшие, но до сих пор сочные сиськи, на которых лежали мокрые волосы. Женщина бросила сыну на живот тюбик с кремом. Несколько секунд он ждал, что мать сядет ему на лицо, но та продолжила стоять над ним, уперев руки в бока и блестя веснушками в отраженном от воды свете. Вздохнув, Меф покорно выдавил ультрафиолетовую краску на ладонь и тщательно растер по телу, основательно промазав член с мошонкой.

— Тебя намазать? — спросил он, закончив.

— Не надо. Хочу немного подрумяниться на солнышке, — мотнула головой Лена, укладываясь почти в метре от него и убирая тюбик в сторону. — Да и знаю я тебя, негодника: сразу полезешь ко мне во все отверстия, все немедленно перейдет в секс, а у тебя еще лаже крем не впитался. Чуть попозже...

Мать уклонялась от близости по явно надуманному поводу, зачем-то периодически поглядывая на часы. Расстроенный (ну и что, что совсем недавно был классный трах, ещё хочу!) Меф всё же мысленно махнул рукой, лёг на палубу и вновь накрыл глаза полотенцем. Даже умудрился задремать.

— Ленка! Ты? — это восклицание заставило его вскинуться.

Пока глаза адаптировались к свету, парень успел осознать, что последние полминуты слышит приближающийся плеск лодочных весел. Наконец он сфокусировался на красной двухместной байдарке, качающейся на воде уже в паре метров от яхты. А в байдарке сидели...

— Я, Маш, я! — голос мамы был радостный.

— А брутальный мужчина без трусов рядом с тобой — стало быть, мой крестник?

Наконец Мефодий раздуплился и понял, кто перед ним. Это — лучшая подруга матери — тетя Маша, его крестная. А с ней в лодке... с ней в лодке была Аня. Анечка. Её дочь. У них с Мефом была разница в возрасте всего четыре дня. В детстве они всегда гуляли вместе, играли в песочнице, ходили в один садик. Но когда им исполнилось по пять лет, мамы закончили университет и тетя Маша с мужем переехали в соседний город. Подруги продолжали общаться, видеться, но уже без них и детская дружба оборвалась. А с полгода назад муж крёстной погиб, и она стала подумывать о переезде обратно в Пермь.

Более того, и Меф это заметил с еще большим запозданием, и мать, и дочь в байдарке были голыми, если не считать спас-жилетов и косынок на густых чёрных волосах. И все же он не смог подавить рефлекторную попытку прикрыть причинное место, вызвав смех пассажиров лодки.

— Да не прикрывайся ты! Чего я там не видела, когда вы с Анькой голожопые по пляжу бегали? В конце концов, мы тоже всегда были нудистами. Помоги-ка мне! — тетя Маша бросила парню веревку, привязанную к носу байдарки.

Все еще смущенный, он поймал верёвку, встал наконец и подтянул лодку к тримарану. Держась за протянутую руку, крестная встала во весь рост, перешагнула на яхту и в два движения освободилась от жилета, оставшись абсолютно голой, в одной косынке на лбу, да к плечу была пристегнута небольшая сумка — внутри наверняка водонепроницаемый контейнер с телефоном и документами. У её дочери такая же сумка болталась на груди, между сисек.

В детстве все казалось большим, и тетя Маша — тоже. Не смотря на объёмы впечатляющих размеров, росточком она была заметно ниже подруги и на пяток сантиметров — её сына, и от того воспринималась какой-то маленькой. Однако её чуть вьющиеся волосы всё ещё были жгучего черного цвета, спускаясь из-под косынки по спине широким шлейфом почти до самой попы, размерами вдвое превышавшей мамину. Её нельзя было назвать жирной, но было и за что ущипнуть, и за что подержаться. А вот что в сравнении с детством не показалось меньше, так это сиськи, тяжело свисавшие над чуть оплывшим животом. Они были огромны: мамины-то тянули на полновесную тройку, а эти дойки — на все пять с половиной, на Е, если не на F. И оба этих бидона немедленно прижались к груди Мефодия, страстно обнятого маминой подругой.

— Десять лет не видела крестника — ужас! — воскликнула она, от избытка чувств ухватив парня за затылок и ткнув его лицом себе в бюст. А когда тот попытался отвернуть смущенное лицо, засмеялась еще громче: — Нет, вы посмотрите на него! Морду воротит! Мелкий был — не отворачивался, первые два слова, которые ты произнес, были «Маша, титя». Проходу не давал, паршивец, сразу за сиськи хватался! Вот за эти вот.

Она даже подняла, сжала их руками и потрясла, демонстрируя коричневые соски. На недоуменный взгляд наконец выпущенного парня, она пояснила:

— А тебе Ленка что, не говорила? Хотя да, о чем это я... Ну ты же знаешь, что мы с твоей мамой учились в одном институте? Более того, мы жили в одной общаге и даже в одной комнате. Замуж вышли и родили — тоже почти одновременно. И вот ситуация: мужья на работе, у нас — учёба, так что и дети были фактически общие. Вы с Анютой часто завтракали каждый у себя, обедали — мной, а ужинали — Леной. Веселые были времена... Так что вы — не только дети крестных мам, но и молочные брат с сестрой.

— Угу... Из-за тебя я ребенка до двух с половиной лет от груди отлучить не могла... — преувеличено насуплено пробурчала Елена Александровна.

— Зато смотри, какой богатырь вымахал! —тетя Маша всем своим немалым весом пихнула Мефа в пресс. — Нельзя мужику в титьке отказывать: чахнут они от этого. А этот, вишь, здоровый получился: даже не шелохнулся.

Шепнув парню украдкой: «Аньке помоги выбраться!» шумная и шебутная крестная обняла уже подругу. Мефодий, чей орган от тесного общения с роскошной женщиной и её бюстом уже наполовину встал, быстро отвернулся к байдарке и протянул подруге детства руку.

Он, конечно, хотел как-то прикрыть крепнущую плоть, но попытки были заранее обречены на провал. Тем более, что лицо сидящей в лодке девушки с двумя толстыми, длинными, черными косами, падающими из-под платка на грудь, было как раз немного ниже его члена. Одарив твердый орган заинтересованным взглядом, Аня посмотрела Мефу в лицо, светло улыбнулась и протянула руку. Почему-то от этого касания школьника бросило в жар, аж лоб вспотел.

— Привет, молочный братик, — голос показался школьнику чем-то вроде шороха дождя или мурлыканья сытого котёнка.

Девушка сделала шаг, оказалась рядом с Мефодием и сбросила жилет. Маскировать окончательно вставший хуй стало бесполезно: у него перед глазами торчали здоровенные сиськи. Такие же, как у её матери, только на двадцать лет моложе. Четверка. Плотная и упругая, как надутая камера от Камаза, с соском стоящим, как ниппель от него же и торчащим вперёд как пушка танка. С мягкого, но нежирного животика, с выпуклым пупком взгляд сам соскользнул ниже и остановился на тщательно депилированном лобке, с какими-то по-детски невинными губками, по типу верблюжьего копытца. И вся эта красота мягко обняла Мефодия, прижавшись всем своим теплым телом, как будто без капли эротического намёка.

Юноше ничего не оставалось, кроме как ответить на объятия. Его член уперся Ане в низ живота, но она и не подумала смутиться, отстраниться или сделать вид что ничего не происходит.

— Что естественно, то — небезобразно, — вполголоса сказала она ему на ухо. — Но если сильно смущаешься, можем искупаться. Я не очень хорошо плаваю. Может подучишь?

— Легко! — кивнул Меф и сам, не понимая зачем, обернулся к матери: — Мам, Аня попросила научить ее плавать, так что мы — в воду.

Мать, не глядя, махнула рукой: кумушки уже зацепились языками, а дети разберутся между собой как-нибудь сами.

Прохладная вода немного остудила член и чуть привела голову в порядок, однако эрекция только окрепла, будто налилась холодной бронзой. Вынырнув, парень увидел, что Аня ещё сидит на краю палубы, свесив ноги в воду и нырять вслед за ним не спешит, отчаянно труся.

В один гребок оказавшись рядом, он протянул ей руку:

— Давай, смелее, тут неглубоко!

Поднявшийся было на лицо школьницы взгляд сам опустился ей между ног, будто придавленной бетонной плитой: с этого ракурса все открывалось, как на ладони, и Меф увидел, что из «верблюжьего копытца» все же выглядывают крошечные малые губки нежно-розового цвета, а в основании складки прячется крошечный капюшончик клитора. И так невеликое желание учить девушку плавать стерлось окончательно, зато возникло бешеное, почти неконтролируемое желание попробовать на вкус это самое копытце. Он бы непременно это сделал, но... кто знает, как отнесется к этому та, с который когда-то лепили куличики из песка, и уж тем более — ее мать? Откровенно говоря, Мефодий и на насчет своей-то был не слишком уверен: а вдруг заревнует? Так что взяв Аню за руку, он аккуратно, но безапелляционно стащил взвизгнувшую девушку в реку.

Плюхнувшись в воду и не ощутив под собой дна, Аня взвизгнула еще раз и панически ухватилась за Мефа, обняв его, как мартышка — ствол дерева, прижавшись к члену уже промежностью, от чего у школьника на секунду перехватило дыхание.

— Ты же сказал — неглубоко, — в ужасе прошептала она.

— Да, тут всего метра два, — фыркнул парень, справившись с собой и уверенно держась на воде движениями ног. Чуть приобняв подругу одной рукой, другой он отгреб на пяток метров от борта по течению. — Держись за меня и плыви.

— Мне страшно, — школьница прижалась еще плотнее, и Мефу даже показалось, что он чувствует маслянистую смазку из ее копытца, прижавшего ему член к животу. — Не бойся, я тебя подстрахую. Ложись на воду.

Он отцепил сопротивляющуюся девушку от себя и постарался максимально абстрагироваться от безудержного желания засадить ей прямо в воде, чтобы хоть как-то помочь ей научиться плавать. Но руки сами собой нашли одна — грудь, другая — мягкий лобок у самой киски. Почувствовав под собой опору, Аня бестолково замолотила руками и ногами по воде.

— Спокойнее, спокойнее. Не колоти так сильно, помягче, поритмичнее, и, главное, береги дыхание, — посоветовал Мефодий, останавливая ее и помогая удержаться на воде.

— А ты не ты — не тыкай меня, куда попало! — огрызнулась девушка, откидывая мокрые косички за спину и слегка краснея. — Не ты один возбудился. И вообще, давай к берегу!

— Дети, мы — наверх! Накупаетесь — поднимайтесь к нам! Рация на палубе! — крикнула Елена Александровна с яхты, находящейся уже метрах в двадцати.

Махнув рукой, мол, «понял», юноша снова обернулся к Ане:

— Ну вот, можно не к берегу, а на яхту.

— Давай, но все равно лучше берегом, — ответила девушка, провожая взглядом две голые женские фигуры, исчезающие за валуном. — Я ведь и правда плохо плаваю.

По гальке идти босяком довольно неприятно, но обнаженный стройный стан ровесницы, отжимающей косы двумя шагами впереди, компенсировал это с лихвой.

— А вы давно с матерью нудизмом занимаетесь? — спросил парень, когда они забрались на опустевшую яхту.

— Вообще — всегда были, — пожала плечами девушка, промакивая полотенцем так и нераспущенные волосы. — Но последние несколько лет я с родителями не ездила. И стеснялась, и вообще... детство прошло, чтобы с родаками всё время проводить. А позавчера мама подходит и говорит: тетя Лена позвала на Вишеру нудить, поедешь с нами? Там Меф будет. Ну и вот... очень уж сильно захотелось увидеть как ты изменился за десять лет.

— Могла бы и вконтакте найти меня, — сказал парень, ложась на палубу у ее ног. Ведь снизу был еще круче, чем у матери, в голове аж мутнело от близости обнаженной раскованной девушки, но у него пока получалось ограничиваться любованием.

— И что бы я сказала? Привет, сын маминой подруги. Помнишь, как мы в три годика в песочнице играли? — она опустилась на корточки у самой головы Мефа, как и мама, демонстративно разведя ноги.

— Да хоть бы и так? — школьник изо всех сил пытался посмотреть Ане в лицо, но не получалось. Только периферийное зрение позволяло даже не видеть, а скорее, чувствовать её гордое, немного надменное выражение лица.

— Ты, конечно, тёплое воспоминание из детства, но не льсти себе: на самом деле про твое существование я вспомнила только позавчера. Мы же незнакомы, по сути...

У парня кружилась голова. Глубоко вдохнув истекающий кипящий пряный запах, он почти неосознанно подался головой вперед и со всей нежностью, на которую был способен, поцеловал ее прямо в клитор.

— Прости, не смог удержаться, — сказал он тонко всхлипнувшей девушке, сделав преувеличенно виноватое лицо. — Незнакомка слишком прекрасна, чтобы держать тебя в руках...

Аня выдохнула, улыбнулась хитро и откровенно похотливо:

— В руках тебя может подержать и незнакомка, — явно более опытная девушка без церемоний сжала член Мефлдия тонкой ручкой с мягкими пальцами. — Если, конечно, ты еще раз не сможешь удержаться.

У школьника в глазах ослепительно полыхнуло: даже почудилось, что он кончает, но нет: спустя секунду пришло осознание того, что родной хуй на такое предательство не способен и просто очень ярко отреагировал на внезапную взаимность девушки. Сделав несколько мягких, уверенных движений рукой, Анечка спустила крайнюю плоть вниз, с интересом осмотрела горячий стержень в своей руке и перевела взгляд на парня:

— Ну так что?

— Могу я пригласить даму присесть?

Аня глянула с прищуром:

— Если только на ваше лицо!

— Иного мне и в голову не могло прийти.

Меф много раз видел эту позу в порно, и ему очень хотелось попробовать: с мамой вчера как-то не до того было. Довольно хмыкнув, девушка выпустила член, перешагнула через голову парня и опустила киску ему прямо на губы: до члена она еще доберётся и наиграется, в свое время, а сейчас хотелось наблюдать за выражением его лица.

Лизать снизу оказалось довольно неудобно: были очень ограничены движения головы, от чего быстро затекла шея, но зато сама киска бодро двигалась, размазывая маслянистый сок по лицу. Аня крепко сжимала сильными ногами голову парнишки, руками держалась за волосы и активно ёрзала по губам и носу, мурлыча под нос скабрезности вперемешку с жалобными стонами:

— Подлый пиздолиз! А-а-ах... тщательно вылизывай дырки своей... Ах, бля!... госпоже... су-у-у-у-ка...

Это заводило, хотя было немного смешно и очень неожиданно слышать такие слова из уст пай-девочки. Парень старался изо всех сил, пытаясь выдавить из нее как можно больше стонов и пошлости, и, быть может, услышать что-то, эдакое, необычное.

— Негодный мальчишка! — вдруг выкрикнула Аня, отчего Меф чуть не подавился собственным языком, почти полностью засунутым в девичью щель.

Он попробовал было возразить или рассмеяться, но получилось лишь булькнуть в Анютину пизду, отчего та лишь громче застонала. Тогда он слегка прикусил ее за капюшон клитора, а руку, сжимавшую подругу-любовницу за булки, чуть сместил и одновременно с укусом ткнул пальцем прямо в анус. Дёрнувшись как от удара электрошокером, девушка задрожала. Но совсем не так, как мама: сильнее, мощнее, ярче. Ее колени до боли сдавили виски, угрожая размазать уши по черепу тонким слоем, а руки чуть не лишили скальпа.

Когда судорога оргазма ушла и хватка на мгновение стала ватно-мягкой, Меф сделал резкий кувырок назад, перекатился вместе с девушкой и оказался у нее на спине, только придержав в полёте, чтобы оставить в целости симпатичный носик. Перевернув Аню на спину, он одной рукой схватил ее за черные еврейские волосы, другой перекрестил ее лицо членом, стукнув головкой по лбу, губам и обеим щекам, после чего без затей загнал свой стояк ей за щёку, перехватив двумя руками за шею, и стал трахать в рот.

— Мелкая хуесоска! Наглая спермоедка! — задорно стал обзываться он, азартно суя свой орган ей в глотку. Грубости сказанные заводили ничуть не меньше, чем услышанные. — Обсасывай хуец своего повелителя, защеканка!

Едва отошедшая от оргазма девушка, вначале сообразила только открыть рот, чтобы позволить молодому человеку нормально им воспользоваться, что тот не преминул сделать, воткнув ей по самые гланды, а уже спустя несколько секунд начала ему помогать. Безусловно, мама была гораздо опытнее: та и горловой минет делала не давясь, позволяла ебать себя в глотку как в пизду, язык у нее был ловчее и хитрее, умеющий по-всякому щекотать хуй, не вынимая его изо рта. Но Анюта была нежнее, ее губы и язык — мягче, а сама она, при всей своей явной развращенности, была словно бы совсем невинной.

Как Аня и предполагала, долго сосать ей не дали: уже через полминуты прекрасный богатырь покинул ее ротик, юноша поднял ногу лежащей на боку девушки и вполне уверенно засадил ей в пизду, выдавив из жалобный всхлип. Закинув ногу за голову, чтобы не мешалась, и довольной улыбкой отметив обалдевшее от такого жеста лицо любовника, девушка обняла его за шею и прикинула к себе.

— Гимнастка? — выдохнул он, наваливаясь и сжимая ей грудь.

— Фигурное катание, — снисходительно пояснила Аня, прежде чем поцеловать его.

— Кикбоксинг И практическая стрельба. Приятно познакомиться, — острота вызвала поощрительный смешок и нежный поцелуй.

Целовалась девушка тоже не так, как мама: как-то чуть более жадно, чуть менее агрессивно, и вся она была какая-то трепетная, податливая, мягкая, но вместе с тем — будто изголодавшаяся. Она сделала первый шаг, она доминировала, сидя на его лице, но мгновенно отдала лидерство, почувствовав твердую руку самца. Эту самую руку, что давила сейчас на шею сильно, но аккуратно. Аня даже удивилась, что такой молодой парень, вчерашний девственник, (мама по секрету рассказала, убеждая дочь поехать с ней), так грамотно и приятно придушивает. Это не опыт, это — инстинкт. Можно сказать — дар. Ебал он яростно, сильно, грубо, глубоко. Так Анечку еще никто не ебал, было даже больно. Но не настолько, чтобы воспротивиться. Девушка чувствовала, что на ее белом, мягком, нежном теле завтра будут синяки от его пальцев. И ей хотелось их увидеть. На шее, на заднице, на плечах, на груди. Кстати, груди Мефодий уделял довольно мало внимания. Школьница мысленно сравнила себя с его и своей матерью, и ревность укусила больнее зубов. Оторвав голову и руки Мефа от своего лица и шеи, она прижала его к своим сиськам, зашипев на ухо.

— Грызи, щипай и жми! Я хочу больше отметин от тебя, маленький негодник!

Ее ногти нещадно полосовали спину молодого человека, заставляя жаться еще плотнее и относиться к просьбе молочной сестры без похуизма. Он изо всех своих немалых сил сдавил горячие дойки, сильно укусив сосок, который стоял так, что казалось, им можно поцарапать кирпич и выбить глаз. От этого укуса у Ани перед закрытыми глазами взорвался фейерверк, а тело пронзило знакомой молнией электрошока.

Разведенные в вертикальном шпагате ноги захлопнуться не смогли, из-за чего киска сжалась так, что девушка прочувствовала ею каждый бугорок, каждую венку, не прекращающего ходить в ней члена. Второй оргазм Ани отозвался Мефодию болью в исцарапанной спине и чувством, что его хуй случайно угодил из пизды в задницу: так сильно сократилась киска. Сама собой промелькнула мысль: «Вот бы кончить в нее в такой момент!». Но энергия хлестала через край, и чтобы угомонить ураган, бушевавший сейчас одновременно в голове, сердце и члене, двух оргазмов от той, что выросла из девочки, сыпавшей когда-то ему песок из совочка за шиворот, было явно недостаточно. Он еще не насытился. Или не так. ОНА еще не получила всего удовольствия, которое ОН мог и хотел ей дать. А ему с каждой секундой хотелось радовать ее все сильнее.

Выскользнув из снова ставшего обманчиво мягким женского тела, юноша вытер со лба пот и встретился с огненным взглядом школьницы.

— Понравилось? — задал он глупый вопрос.

— Заткнись, дурак! — раскрасневшаяся Аня блестела потом и счастьем под лучами палящего солнца.

Перекинувшись на спину, она проворно схватила член, потянув его к себе. Почесав саданящую царапинами спину, Мефодий перевернул любовницу на бок и сам быстро оказался за ее спиной, вне зоны досягаемости ее ногтей.

— Приготовьтесь, сударыня, вас сейчас трахнут сзади! — прорычал он ей на ухо, снова сдавливая упругие сиськи.

— Я сказала: заткнись! Просто сделай это! — голос Ани слегка дрожал от нетерпения. Она повернула голову и слегка укусила парня за щеку, руками шаря между ног и помогая попасть в цель. Вскрикнула, когда он оказался внутри.

Давно Анютку так не ебали! После смерти отца она вообще практически не трахалась. Так... С мамой, разве что, иногда кунилингусами перекидывалась. И то — почти всегда инициатором выступала мама, вернувшаяся из Перми от тети Лены и ее мужа. Тройничок с ними здорово разгонял ее тоску по мужу и хотелось также подбодрить дочь: мужчин та отвергала напрочь. И тут вдруг Мефодий. Счастливое воспоминание из раннего детства, к тому же девственник. После рассказа мамы ей почему-то очень захотелось увидеть его. А там — как Бог даст. Бог дал хорошо, от души. Аня потекла, как только увидела его, смущенную от собственного стояка рожицу. Было ли это любовью с первого взгляда? Сложно сказать, но горячее точно зашевелилось в душе. И сейчас оно росло с каждой фрикцией, с каждым ударом члена по шейке матки. Оргазм...

От четвертого финала у Ани сбилось дыхание, и Мефу вообще показалось, что она отрубилась. Но нет: девушка тяжело дышала и постанывала вполне осмысленно, просто лежала пластом от того, что ее перенапрягшиеся в судороге мышцы онемели.

По заднице прилетел удар, разошедшийся теплой волной по телу. Хорошо... Еще удар! Еще... Не открывая глаз, Аня представила, как покраснели от шлепков ее полупопия. Быть может, там уже отпечаталась ЕГО ладонь. Шикарно.... И вдруг...

Аня упоительно скулила от шлепков, из ее дырочки даже натекла на палубу маленькая лужица смазки, между пухлых булок розовел кружочек ануса. Он не давал Мефодию покоя, он притягивал взгляд. Под руку сам подвернулся флакон солнцезащитного крема. Помня совет отца, он выдавил чуть ли не треть, потом встал на колено и начал аккуратно вставлять встрепенувшейся девушке член в попу. Подруга детства негодующе замычала, но на протест действием ее воли уже не хватило. Прямая кишка, в которой бывал только папа, и то, всего несколько раз, покорно приняла нового постояльца. Боль была, но совсем чуть-чуть, и та сразу ушла на второй план от давно забытых ощущений. Было так хорошо, что из-под смеженных ресниц потекли слезы. Но расслабиться полностью не получалось: страх того, что член после извлечения может оказаться запачканным, не давал раскрыться и отдаться до конца, а лежащий на ней всем весом Мефодий, как назло, ебал на всю длину с каким-то непонятным остервенением, словно всю жизнь мечтал трахнуть в жопу именно её, и, наконец, дорвался. Впрочем, продлилось это отчего-то совсем недолго: Аня только отдышалась, начала входить во вкус, и уже с легким ужасом ожидала начинающий подбираться новый взрыв, как всем своим существом — спиной, придавленной безволосой грудью, сиськами, сжатыми в молодецких руках, бёдрами, на которые опирались его колени, ощутила внезапный вздрог парня.

В ту же секунду давление сверху исчезло. Ее грубо схватили за косы, запрокинули голову и в лицо ударил мощный поток спермы. К облегчению школьницы, семя пахло вполне обычно, посторонних ароматов не было. А значит и сзади, скорее всего, все было в порядке. Мефодий обильно забрызгал ее левую щеку, скулу, попал на лоб, волосы, губы. На глаза, кажется, не прилетело.

Осторожно подняв веки, девушка увидела свисавшую с ресницы полупрозрачную белую каплю. Аккуратно убрав ее, девушка подняла взор на Мефа: теперь он стоял над ней в полный рост, позволяя рассмотреть себя снизу. Да, он был красив. А еще мил, галантен и уже отлично ее трахнул. Но непролитая волна все еще давила изнутри. Осторожно поднявшись на колени, девушка взяла с палубы брошенную перед купанием косынку и без слов стала тщательно вытирать ею подающий член Мефодия. На нем осталось еще довольно много крема, который парень использовал в качестве смазки, но ткань все впитала, и член, который девушка взяла в рот, не имел посторонних привкусов. Парень не препятствовал, с интересом наблюдая. Обвисший орган был мал, мягок и нежен, но зато легко помещался в горло и главное — запах. Запах молодого сильного самца дополнил аромат спермы на собственном обвафленном лице. Это было именно то что нужно Анечке сейчас и рука сама нащупала клитор.

Анюта исступлённо дрочила, стоя на коленях перед ним и посасывая отстрелявшийся хуй. Это было так классно и необычно, что Меф взял девушку за косу и стал помогать ей насаживаться на член. Тот как будто даже снова начал набухать, головка вдруг стала невероятно чувственной. Щекотно...

Их встряхнуло одновременно: и додрочившую свой крайний оргазм Анечку и Мефодия, чей еще не пришедший в себя орган не выдержал пытки и стал разряжаться второй раз подряд. Спермы было мало, и она была очень жидкой: организм отдал все, на последнем дыхании, но девушка была довольна. Запрокинув голову, она открыла рот и даже немного пополоскала горло, демонстрируя кончу.

— Дети, у вас все в порядке? — внезапно ожила на палубе рация голосом тети Маши.

Девушка с демонстративным удовольствием проглотила сперму, после чего подобрала рацию и зажала кнопку передачи:

— Да, мам, мы еще купаемся.

— Кончите — поднимайтесь. Только предупредите по рации.

— Хорошо, — сказала Аня и довольно посмотрела на Мефа.

PS. Дорогой читатель, если ты добрался до конца истории, не сочти за труд — поставь оценку моему рассказу.

Связь с автором:

http://t.me/@KirillT93

@KirillT93

Ник — Старый мудрый обеьян

Пишу рассказы на заказ

Донаты автору, на поддержание штанов и печеньки): 5536 9140 3350 2638 Т-банк, Елена Александровна

Тех же, кто плохо ещё знаком с моим творчеством приглашаю почитать и другие мои произведения:

1. Под звуки КиШей. БДСМ-сага (8 частей!) частейhttps://xtales.org.in/post_80347

2. Продавец оргазмов (2 части) https://xtales.org.in/post_95608

3. Гиста (2 части)

https://xtales.org.in/post_95607

4. Новое начальство (2 части) https://xtales.org.in/post_96223

5. Семья моей женщины (6 частей, алмазный рейтинг!) https://xtales.org.in/post_97099

6. Киносеанс https://xtales.org.in/post_80168

7. Похищение невесты https://xtales.org.in/post_79902

А так же статья для начинающих «немного о БДСМ» https://xtales.org.in/post_80246